Он не подчинялся даже резиденту — а выходил напрямую на АТЦ-Москва. Для неразумеющих — Антитеррористический центр — Москва, управление ФСБ, реорганизованное из управлений А и В, которые, в свою очередь — берут начало от легендарных советских групп Альфа и Вымпел. В отличие от подразделений многих других стран — они начинались «с противоположной стороны». Не к аналитическим отделам набирали боевые подразделения — а боевые подразделения обрастали аналитическими и обеспечивающими службами. После нескольких провалов — стало понятно, что эффективно — с терроризмом может бороться только герметичная структура с минимум межведомственного и даже внутриведомственного взаимодействия. В первую чеченскую — все это взаимодействие превращалось в противодействие — спецназ, забрасываемые в тыл оперативные группы элементарно и цинично сливали противнику. А тут недалеко и до невыполнения приказа — никто не пойдет за линию фронта, если знает о том, что за спиной — враги. Решение — нашли в объединении аналитики и действия, причем а аналитике — было немало бывших, неспособных больше ходить в поле по возрасту или по ранению спецов. Таких, которые в принципе не сдадут — это будет значит для них предать товарищей и навсегда отрезать себя от братства спецназа. Это принесло результат — в течение пяти лет, даже без особых технических ухищрений, таких как американские БПЛА — вся верхушка банддвижения была ликвидирована, человек за человеком. А АТЦ стали развиваться, и теперь — они уже инструмент политики, то есть действуют в Ираке по договоренности. Антитеррористический полк в Аль-Азизии, который мы подготовили — это наш силовой блок. А аналитика — генерал-майор Станиславский, он же — Музыкант.
Станиславский — встретил меня в своем кабинете — они сидели с отдельной охраной и в отдельном блоке. Был он совсем не героического вида — полный, ниже меня ростом, в очках, с усами и небольшой, как у арабских шейхов бородкой. Мы поздоровались — по местному, не по-русски, коснувшись губами щеки друг друга.
— Ас саламу алейкум
— Ва алейкум ас салам…
Генерал показал на стул.
— В связи с последними событиями — сказал он — я пробил через Москву создание ВСОГ.[27] Назовем ее Самум. Группа создается с целью… для начала вопрос. Вы верите в гибель Аль-Малика? Вы, лично.
Хороший вопрос.
— Сомневаюсь, товарищ генерал.
— Почему? Вы же стреляли в него.
Да уж. Вот это-то — мне и не дает покоя.
— Стрелял, но не попал, товарищ генерал, он среагировал быстрее. Сел в машину, она взорвалась — но секунд пять — семь была вне моего поля зрения.
— То есть, вы хотите сказать, что Аль-Малик мог и выпрыгнуть из машины?
— Мог, товарищ генерал.
— Даже с учетом того, что машина находилась под прицелом вашей… гм… сопровождающей?
— В такой ситуации можно чего-то и пропустить, товарищ генерал. Паника, крики, перестрелка, быстрое движение машины…
Генерал открыл ящик стола — перед этим набрав код. Достал какую-то папку.
— Сегодня утром получил. Заключение из Центрального военного госпиталя по образцам ДНК, найденным в сгоревшей машине. Один из этих образцов — имеет прямое родственное сходство с образцом ДНК, присланных нами из Москвы. Вероятность совпадения — более девяносто процентов. Вы все еще настаиваете на своем утверждении?
— Так точно. Можно быть уверенным, что Аль-Малик мертв, только если увидишь его труп. Да и то, не до конца.
— У вас с ним личные счеты? — прищурившись, спросил генерал.
— Так точно.
— Какие именно?
— С Сирии, товарищ генерал… — мне хотелось встать и уйти — он вычислил и взорвал нашу оперативную базу в Дамаске. Я вышел за продуктами, и только потому остался в живых.
— И вы хотите отомстить.
— Так точно.
Генерал смахнул папку обратно в стол
— Что ж, в таком случае, мы с вами сработаемся… — констатировал он
Вот это номер.
— Первое, что мне нужно от людей — сказал Музыкант — это наличие четкой мотивации. В условиях, когда идеологии нет как таковой — месть наиболее сильная из возможных. Второе — это несогласие со мной. Мне не нужны те, кто будет стараться угадывать, что я хочу услышать. Это не разведка, а…
Слово было таким, которое от генерала никак не ожидаешь услышать
— Единственное, что вы должны помнить — мне нужен результат, а не нужны никакие оправдания. Оправдания — для проигравших, ясно?
— Так точно.
Для генерала, тем более его возраста и тем более российских спецслужб — мысли на удивление здравые. Будь таких побольше — глядишь, не мы, а Вашингтон проиграл бы холодную войну. Большинство у нас — шаркуны с Арбатского округа. Хотя есть и зубры — тот же Шаманов.
Генерал вышел в соседнюю комнату, оставив меня одного в думах тяжких. Вроде бы — то, что я и хотел. Дело, а не шарканье и интриги. Вот только остаться бы в живых. Такие как Музыкант — пошлют в самую мясорубку, не дрогнув.
Бог не выдаст, свинья не съест, в общем.
Генерал — вернулся со старинным подносом, на котором было все приготовлено для чаепития. Даже сахар — правильный, тростниковый, коричневый.
— Кубинские друзья прислали — пояснил генерал — к счастью, не всех друзей растеряли…
— Это так…
Генерал разлил чай по чашкам. Первую — в знак уважения предложил мне, что в общем то не положено. Если даже не принимать во внимание разницу в званиях — он старше меня по возрасту. Видимо — как хозяин угощает гостя…
— Рахмат…
— Мне тоже не нравится эта история с Аль-Маликом — сказал генерал — какая-то она незавершенная. Террорист такого класса — просто так не погибает.
Я пожал плечами
— И на старуху бывает проруха. Тот же Аль-Заркави[28] — выскочил из кольца в Рамади, но погиб от удара бомбардировщика вскоре после того, как его родственники отреклись от него и скорее всего — выдали его местонахождение иорданскому Мухабаррату. Всякое бывает…
— Теперь вы противоречите и мне и даже самому себе — сказал генерал — для Аль-Малика здесь могла быть только одна достойная его внимания цель. Саммит глав государств. И он погибает, причем погибает очень странно. Какого черта он полез в тот район? Какого черта он связался с этими, можно сказать детьми? Он же подставил себя.
— Чтобы умереть? — предположил я — или чтобы все так думали?
— Вот именно. Чтобы все так думали. Возможно, это был запасной план, который он активировал после того, как вы едва не взяли его на вокзале. Возможно, он импровизирует.
— Возможно. И одновременно с этим — резко активизируются ЦРУ и МОССАД, И почему то — выходят на вас. Почему?
