Она-то меня и увидела первой, когда я парковал машину возле ворот. И сразу с воплем: «Мама, мама! Сережка приехал!» — повисла у меня на шее.
* * *
Блин, кайф-то какой! Сидя в плетеном кресле-качалке, вытащенном во двор, я занимался сразу несколькими делами. Принимал солнечные ванны, дегустировал сливы из большого тазика и слушал трофимовскую «Аристократию помойки». Песня, конечно, старая, но к творчеству Сергея Трофимова я пристрастился довольно давно, поэтому сейчас, качнув из Интернета несколько файлов и надев наушники, предавался неге и балдежу. Тетя Маша ушла на рынок, Зойка к подружкам, вот мне никто и не мешал полноценно наслаждаться жизнью.
А когда метко кинутой сливовой косточкой попал точно в голову здоровому гусю, нагло продефилировавшему буквально в десяти шагах от меня, настроение стало вообще фестивальным. Гусь от удара заполошенно подпрыгнул, зло глянул в сторону агрессора и убрался, а я, очередной раз качнувшись в кресле, показал ему «от локтя» и пожалел, что косточка была слишком легкой.
М-да… У меня с данными птицами вообще старинная вражда. Хотя до сих пор как вспомню — неудобно становится. А началось все с того, что блестящий курсант-третьекурсник, весь в форме и значках, прибыл к любимой тетке. Но не успел дойти до калитки, как был атакован целой бандой охамевших в корень гусей. Я к тому времени уже подзабыл, насколько могут быть пакостны эти водоплавающие, поэтому, когда один из них, самый здоровый, с наглой мордой матерого уголовника встал на моем пути и, растопырившись в виде российского герба, вытянув шею, зашипел, только плюнул в него и буркнув: «Пошел в жопу, мутант», — двинул дальше. Это была ошибка… Кусаться гуси, конечно, не могут, но щиплются эти сволочи аж до слез. Да еще крыльями лупят, как палками! И ведь самое главное — не ответишь! Свернуть тонкие шеи атакующим бандитам не представляло труда, но начинать приезд со ссоры с их хозяевами вовсе не хотелось. Поэтому пришлось позорно убегать. И ладно бы мою ретираду никто не видел! Зряшние надежды! Сколько лет уж прошло, а мне нет-нет да и вспомнят прыжки и кульбиты, которые я перед теткиной калиткой выделывал. В этой большой деревне соседи очень глазастые, поэтому домашним было доложено всё. И даже показано в лицах. Я, конечно, во время этих рассказов тоже ржал вместе с остальными, но крайнюю неприязнь к пернатому вместилищу «фуа-гра»[28] испытываю до сих пор.
Так что в полном удовлетворении от меткого попадания я закурил и, прикрыв глаза, продолжил слушать музыку и обдумывать идею вообще не возвращаться в Москву, а осесть здесь, в Юрьево. А что — климат тут просто замечательный, жилье, по сравнению с заоблачными московскими ценами, стоит совершеннейшие копейки, народ опять-таки очень доброжелательный. Девчонки так вообще — все как одна обалденно красивые и совершенно не испорченные эмансипацией. Глядишь, еще и женюсь… Тетка-то мне, уже начиная с третьего дня приезда, начала ненавязчиво сверлить мозг, чуть ли не каждый день приглашая своих подружек с взрослыми дочерьми в гости. И кстати, среди этих дочерей попадались мамзельки очень даже очень. Да и свое дело здесь можно замутить без особых проблем. Денег по меркам провинции у меня сейчас немерено, поэтому вполне можно заделаться олигархом местного пошиба. Да жить себе поживать, спокойно и размеренно. А чего бы не жить, когда я тут всех считай с самого детства знаю. Включая представителей как власти, так и криминалитета. С Женькой Запашным, который сейчас служит первым замом главного мента города, мы ту самую подводную лодку строили, а с Феликсом, который братвой рулит, столько садов соседских обнесли — вспомнить стыдно.
М-да… если здесь останусь — мне никакие Исрани страшны не будут. Пусть они хоть всей своей «Эль-Мухафой» приезжают. Как приедут, так здесь и останутся. В заброшенных карьерах места много, а народ тут хоть и доброжелательный, но за своих всегда стоит горой и горло кому хочешь перегрызет. В больших городах этого давно нет, поэтому я и отвык от подобного отношения. Там ведь как — знаешь только коллег по работе, соседей по площадке да плюс каких-то немногочисленных знакомых, оставшихся с прежних времен. И что характерно, в основном все, как говорится — «кожен сам за сэбэ».[29]
Здесь же — как будто страна другая. И люди совершенно другие. Кхм, единственно что, если действительно надумаю остаться, надо будет с Запашным переговорить по поводу моих заморочек. А то ведь я сказал, что просто так приехал. Дескать, фирмочка, где работал, — накрылась медным тазом, а у меня отпусков неотгулянных за несколько лет накопилось чуть ли не на полгода. Вот и решил себе устроить большие каникулы.
Да-а… скажи я такое в Москве, с ее сумасшедшим ритмом жизни, мне бы только пальцем у виска покрутили. А здесь — нормально. Гуляет человек законный отпуск и пусть себе гуляет. А работа не волк — никуда не убежит, да и новую найти никогда не поздно. Правда, Женька уже неделю назад удочки закидывал насчет того, мол, не желает ли бывший старлей снова стать государевым человеком? Но мне в МВД как-то неохота идти. Лучше свой бизнес начать. Только надо еще придумать какой именно…
Тут радужные мечты были прерваны движением у забора. Повернув голову, я увидел соседа — Игоря Михайловича, носящего подпольную кличку «Профессор». Он жил через два дома от нас и считался новеньким, так как переехал в Юрьево откуда-то из-под Воронежа всего двадцать лет назад. Хм, вот еще одно проявление патриархальности — в таких городках, как этот жизнь течет очень неторопливо, поэтому и через тридцать лет человека будут здесь считать недавно приехавшим. А «Профессором» его назвали потому, что сосед имел ученую степень, но почему-то давным-давно завязал с наукой и, бросив свой институт, приехал сюда. За время проживания Игорь Михайлович прослыл человеком крайне немногословным, рассудительным и где-то даже таинственным. Наверное, потому что за все годы его жизни здесь он ни с кем близко не сошелся, водку не пил, на базаре фруктами-овощами со своего сада не торговал, отдыхающим угол не сдавал и периодически исчезал на пару недель в неизвестном направлении. В общем, по местным меркам — человек-загадка.
И сейчас Профессор, остановившись возле нашего забора, взмахом руки пытался привлечь мое внимание. Сняв наушники, я положил их на ноутбук, после чего, поднявшись из качалки, сделал несколько шагов, подходя ближе, и поздоровался.
Игорь Михайлович поздоровался в ответ и, несколько помявшись, спросил:
— Сергей, мне Зоя говорила, что вы в компьютерах разбираетесь?
Пожав плечами, я кивнул:
