— Где он работал? — задал я уже надоевший вопрос и с тяжелым вздохом полез в духовку за сковородой.
— Where did he work? — бойко ответила Катя, потягиваясь. И подозрительно участливо поинтересовалась: — Тебе точно нетрудно так?
— Она ходит в школу.
Изобразив на лице образ невыносимых страданий, я чиркнул спичкой и поджег газ. Легкий хлопок голубого пламени совпал с ответом:
— She go to school.
— Опять «s» забыла?! — Пока жена перебирала варианты, я прикинул, что приготовить на завтрак. Колбаса, яйца, хлеб… Надоело! Не дождавшись правильного ответа, добавил: — She goes!
— Точно, точно!
— Они не вернулись домой.
— They won’t came home…
Вроде уже июль, а свежей картошки и в помине нет. То, что у нас дома осталось от осенних запасов, в 2010 году я бы выкинул, не раздумывая и секунды. Но советский социум быстро лечит от лишней разборчивости, потому как в магазинах искомый овощ в данный момент напрочь отсутствует. Разве что настругать котлет-драников… Это идея! Под неспешное повторение глагольных конструкций толкнул сковороду на огонь, чтоб прогрелась, и выкопал из прикрытого клеенкой ящика под раковиной несколько грязных, покрытых ростками картофелин. Под струей воды срезал с клубней толстые ломти противно-мягкой кожуры. Затем быстро натер картошку на крупной терке, перемешал с щепоткой соли и яйцом, добавил муки и немного уксуса, чтоб крахмал не синел, и выложил тонкие лепешки в начавшем «плеваться» масле.
Несколько минут, и хрустящие драники готовы. Чтоб совсем не было грустно, рядом чуть подрумянил зеленые «букетики» брокколи да добил несколько яиц, по-американски замешал их в болтушку. Катя умудрилась правильно интерпретировать «would you help me» и заварила чай. Жаль только, сковорода без тефлона, поэтому приходится использовать много масла, которое далеко не Kalamata.[126] Впрочем, за два с лишним года я уже привык к советским натуральным продуктам. Вот только никакой прелести в них не находил, несмотря на пресловутое «сделано по ГОСТу». Вкусы тут в почете до неприличия грубые и простые, на запахи обращают мало внимания, разнообразия почти нет. Наверно, моим родителям дешевая еда 90-х, а то и всякая гуманитарная помощь казались на этом фоне адским суррогатом, но до качественных продуктов 2010 года, как до Луны пешком,[127] что бы ни говорили в будущем любители поискать в воспоминаниях детства «снег побелее, а девушек помоложе».
С культурой производства вообще беда. На прошлой неделе открыл баночку абхазской аджики, а там прямо сверху — тараканье яйцо. Выкинул и ее, и все подобные запасы, не слушая слабые протесты Кати. Но жить без острого соуса как-то не по-человечески, пришлось идти в магазин за томатной пастой и на рынок, к тем же кавказцам за специями. Впрочем, итог получился очень даже приличный, хоть далеко не Heinz. Главное не думать, сколько «живности» попало в помидоры перед их переработкой.
Кроме самодельного кетчупа украшением завтрака стали ломтики огурца. Не потому, что он мне так сильно нравился или был необходим для вкуса. Просто с началом лета наше заматеревшее усатое чудище по кличке Багс не пропускало ни одной «готовки» еды, и без доброго куска зеленого овоща кот впадал в настоящую депрессию. Шипел, не давался в руки и вообще всячески выражал свою обиду на неблагодарных сапиенсов. Практичная Катя не могла смириться с расходом огурцов исключительно на прокорм «худой скотинки», и я нашел компромисс, отсекая «неудачные» концы овоща в пользу упрямого животного.
Впрочем, последнее время с продуктами в семье стало значительно лучше. Кто бы мог подумать, что самое нужное для обеспечения питания в СССР вовсе не блат или цековский распределитель, а обычная бабуля, способная обойти за рабочий день десяток магазинов да выстоять ради развлечения кучу очередей. Как только наша Надежда вошла в «колясочный» возраст, няня Дарья Лукинична, шустрая вольнонаемная бабуля лет эдак шестидесяти, встала на боевое дежурство. Уж не знаю, лучше ли в этой истории с продуктами в стране или все дело в ее талантах, но семейный холодильник перестал пугать пустыми полками и начал, пусть и отдаленно, походить на своего белого собрата из XXI века. По большому счету единственное, хоть и важное отличие — в будущем можно было формировать содержимое по своему малейшему капризу, а тут приходилось довольствоваться тем, что некие высшие силы торговли «выкинули» на прилавок. Сегодня мясо акулы, завтра чечевицу, послезавтра ананасы. И вертись с этим, как Рататуй,[128] однако надо сказать, что мне, в отличие от Кати, такие бытовые мини-приключения пришлись по душе.
Рутина затягивает со страшной силой, последнее время я отчетливо осознаю, что остался всего один шаг до превращения в успешного хомо-советикуса. Для которого статус «в стае» начинает зависеть не от успехов на работе или количества пресловутых «тачек» и «шмоток», а совсем наоборот — от хобби, которое в условиях повального дефицита превращается в воспетую классиками способность «работать руками». Ну в моем варианте — готовить интересные блюда или кататься на сноуборде. Причина понятна: карьера ИТР «в ЗАО СССР» линейна и быстро упирается в естественные ограничения, да еще отягощена низкими по мировым меркам зарплатами и квартирным вопросом.
Вот взять главного инженера соседней ТЭЦ, с которым у меня сложились очень хорошие отношения, если не больше. Будь я постарше на пару десятков лет или он моложе — была бы дружба «не разлей вода». Так вот, он очень даже гордится своим садовым домиком, сколоченным едва ли не полностью из досочек от выкинутых на помойку тарных ящиков. Боюсь представить, сколько человеко-лет он угрохал в свое строение, но… Что ему еще делать? Выше должности по его специальности в М-граде просто нет, да и вообще, по стране поискать придется. За четвертак премии — нужно наизнанку вывернуться, и все равно не дадут. Ему бы запустить какой-нибудь полезный сервисный старт-ап, ведь опыта и знаний не занимать, разбогатеть, в конце концов, но тут такой фокус никак не пройдет. Вот и пытается самореализоваться парадоксальным образом.
На первый взгляд ничего сильно плохого в этом нет — реальное равенство, свободный труд, даже присутствует что-то похожее на братство. По крайней мере, директора не чураются здороваться со слесарями за руку, а дети членов ЦК ходят в обычные школы. Все, как завещали великие большевики прошлого. Вот только дела на ТЭЦ у нашего главного инженера идут не то чтоб плохо или с ленцой, а просто ненапряжно, порядком, заведенным чуть ли не до войны. Потому про автоматизацию он не хочет и слышать, а к ЭВМ относится как к безобидной блажи, годной для начисления зарплаты, но совершенно неприменимой для нужд его обширного хозяйства. И подобная косная зашоренность никого из его друзей не волнует, наоборот, подобное, по понятиям местной тусовки, совершенно нормально и правильно. Общественное, оно же ничье, зачем лишний раз напрягать себя и окружающих?
