— Надежда Петровна, это прямое оскорбление всего нашего управления.
— Ох, оскорбились они! Ну а то, что зимняя коллекция оказалась под ударом, это так. Плюнуть и растереть! Вы наше предложение о создании целого консорциума модной промышленности второй квартал из кабинета в кабинет мутузите. Страна же могла уже получать прибыль! Ваш плановый отдел, Тамара Марковна, мне в который раз отказывает в крайне необходимых должностях. Мне еще один фотограф позарез требуется, как и хорошее оборудование для съемки. Я же не вторую секретаршу себе прошу, у меня, вообще, нет ни одной!
— Но это валюта!
— Так именно её мы для вас и зарабатываем.
— И, между прочим, не только вы! — вскипела зав планового отдела. Она всем сердцем ненавидела эту молодую выскочку. Умом, конечно, она понимала, что сейчас перед ними сидит пожилая и много чего повидавшая женщина. Но логика в страстях обычно не работает. Подспудно же оба руководителя отлично понимали, что на самом деле не стоят и одного мизинца попаданки из будущего. Особенно в умении работать с иностранцами.
Отчего-то советские чиновники и мелкие руководители практически всегда начинали лебезить перед любым иностранным хлыщем. Куда в это время девалась советская гордость, было непостижимо! Но факт в том, что запросто подписывались не самые выгодные для страны контракты, упускалась прибыль, да и за поставки зачастую переплачивали. Иметь бизнес с СССР был невероятно сложно, но чертовски выгодно! Женщина из будущего не имела ни малейшего пиетета к надутым как индюки иностранцам и быстро клала их на обе лопатки. Сколько слез и жалоб со стороны зарубежных «партнеров» обрушилось на старых «проверенных» руководителей Внешторга за последние месяцы! Но ничего не попишешь. В верхних кабинетах власти знали, что эта дама в числе «неприкосновенных коров», приносящих стране так сильно требуемую валюту. Технологический прорыв был необходим как воздух, и с самого Политбюро неслись указания зарабатывать её всеми возможными и невозможными способами. Стремительно рос советский торговый флот, авиазаводы были до предела завалены заказами на грузовые варианты самолетов.
— Да, Надежда Петровна, вы не одни такие, — не очень умело поддакнул своему заместителю глава управления.
Ягужинская от прямого наезда со стороны руководства совсем не растерялась. Она уселась поудобней за большой стол и хлопнула ладонью по его дорогой отполированной поверхности.
— Но именно наша фирма дает самый большой процент прибыли с вложенного рубля! Мы же буквально из воздуха деньги делаем на рекламе, выкройках в журналах и, заметьте, отдаем свои наработки бесплатно в легкую промышленность. По лекалам фирмы студенты сейчас учатся!
— Ну это уже не наше дело и даже не нашего министерства, — решила сумничать Тамара Марковна и тут же горько об этом пожалела.
— И это говорит управленец из министерства Советского Союза! Постыдились бы разбрасываться такими словами! Карман у нас один — государственный! И мне кажется, что вы занимаете не свое место. Если не тянете, дайте дорогу другим, более умным и образованным.
Пандыкину сейчас больше всего хотелось куда-нибудь испариться. Две фурии вцепились друг другу в глотки. Он попытался хоть как-то уладить разгоревшийся конфликт.
— Товарищи женщины, успокойтесь…
Но заведующая планового отдела уже закусила удила. Она и так была женщиной не особо умной, но сейчас совершала одну глупость за другой.
— Ах ты выскочка попаданская, буржуйка недобитая! Я, между прочим, член партии, у меня высшее образование!
— Ага, в Гопе зажопинской! У меня к твоему сведению целых две вышки и Бакалавриат в Сорбонне.
— Мы по Парижам не ездим!
Голос Тамары Марковны сорвался, и она потянулась за графином. Надежда же демонстративно достала из сумочки специальную бутылочку для питья, нарочито манерно сделав глоток. Плановщице от подобной демонстрации стало еще хуже, она трясущимися руками еле набулькала себе воды в обычный граненый стакан.
В этот момент дверь распахнулась и в кабинет зашел вальяжный мужчина, в хорошо пошитом костюме. Хотя по меркам Надежды одет он был так себе. Что взять с недорогой польской «двойки»? Но за собой мужчина явно следил и гордился показной моложавостью. На вид ему было лет сорок, и он с удовольствием скользнул плотоядным взглядом по Ягужинской. Приятно увидеть в своем министерстве молодую красивую женщину! Пандыкин сразу же обрадовался и чуть ли не в молитвенном экстазе протянул руки к руководителю министерского парткома.
— Что у вас за шум, аж в коридоре слышно?
Ягужинская нарочито громко хмыкнула. Она была уверена, что партийца эти двое вызвали в качестве подкрепления, и сама немедленно перешла в наступление.
— Товарищ Макаров, это что же такое получается? Успешному предприятию, лидеру отрасли, представляющему за рубежом честь нашей страны, ставят палки в колеса! — Пандыкин после этих слов буквально позеленел и умоляюще уставился на парткомитетчика. — И еще вот это! — Надежда вынула из кожаной папки пачку бумаг. — Здесь наш план по созданию целого объединения различных предприятий модной промышленности, в котором мы смогли бы под одной крышей собрать наш фирменный Дом моделей, проектную мастерскую, самых важных поставщиков и собственно производственные предприятия. Этакий Консорциум Моды, чтобы не плодить лишнюю управленческую надстройку и максимально быстро менять коллекции. Мода ведь явление мимолетное, на ней надо зарабатывать предельно шустро.
— Геннадий Ильич, эти наглая с… — планировщица еле сдержалась от откровенной ругани, её лицо налилось бурым цветом, — хочет заграбастать под свое крыло все лучшие фабрики министерства. Что тогда станет со всеми нашими производственными планами?
— Спокойней, Тамара Марковна! — Макаров выглядел задумчивым, а Ягужинская продолжила наступать, окатив оппонентку испепеляющим взглядом.
— Аполитично рассуждаете, товарищ руководитель планового отеля. Думать надо в первую очередь о стране и о тех задачах, которые нам поставила партия, — Макаров в этот момент чуть не подскочил с места, Надежда знала, на что следует давить и выложила на стол «железный аргумент». — Вот здесь речь Генерального секретаря ЦК КПСС Кириленко. У меня тут подчеркнуто.
Макаров осторожно взял в руки отпечатанную огромным тиражем брошюру с выступлениями глав партии на 26 съезде КПСС и быстро нашел нужные строки.
— Правильно говорит Надежда Петровна. «…всемерно повышать уровень нашей легкой промышленности. Особое внимание уделить творческому подходу и следованию течений моды, чтобы обеспечить возросшие запросы советских граждан…». Ну все верно! Согласно линии партии. Да, товарищ Пандыкин?
Руководитель министерского парткома как можно любезней улыбнулся Ягужинской. Он не был дураком и тут же смекнул, куда ветер дует. Да и про эту шуструю дамочку знал немало. И уж точно с ней не стоило ссориться. Пандыкин первым уловил изменение обстановки и даже как будто сумел оказаться ближе к Макарову, оставив свою протеже одну. Тамара Марковна побледнела и только беззвучно открывала рот, пораженная таким откровенным предательством.
Надежда мягко улыбнулась парткомовцу и продолжила.
— Товарищ Макаров…
— Для вас Геннадий Ильич.
— Хорошо, Геннадий Ильич, вы, я знаю, человек грамотный, выросли с производства, работали в промышленном НИИ и потому отлично представляете все уровни и возможности нашей легкой промышленности, — Макаров помрачнел и начал усиленно соображать не дал ли он где маху. Больно уж мягко стелет эта Ягужинская. — Нам необходимо её срочно поднимать. Об этом уже и на самой высокой трибуне заявлено. Вы ведь согласны?
— Конечно, — парткомовец снова улыбнулся. Его модная стрижка, импортные очки, все выдавало в нем человека, отвечающего всем запросам времени. Он был готов на сотрудничество.
— Вот и я считаю, что подобное объединение сможет, как локомотив подтянуть и общий уровень министерства. В нем мы применим все самые последние мировые разработки и достижения, сами же и заработаем валюту на современное техническое оборудование. Вся технологическая цепочка моды будет сосредоточена в одних руках. Это ведь, я правильно понимаю, задача государственного масштаба?
