Помимо прочего, попаданец отобрал себе среди приехавших несколько молодых выпускников университетов или помощников аптекарей. Выбирая тех, кто выглядит поумней и поэнергичней. Впоследствии он рассчитывал свалить на них большую часть работ по доводке до ума изобретений или воплощению слямзенных из будущего идей в жизнь.
Киев – Дымарь – Азов, март – апрель 7148 года от с.м. (1639 года от Р. Х.)
Дорога из Киева до Азова, с остановкой в Дымаре, заняла почти полтора месяца. Да и в Киеве пришлось побыть несколько дольше, чем Аркадию того хотелось. На март упал хвост холоднющей, почти сибирской зимы, сразу сменившейся распутицей. Дождавшись, хотя бы условного, просыхания дорог, он немалым обозом с иностранными специалистами тронулся в путь.
К бытию в другом времени он уже привык, несравненно реже его посещали сны из «прошлой» жизни, почти совсем перестал Аркадий «слышать» то звук от пролетающего самолета, то дырчание невдалеке трактора… но в этом путешествии недостаточная совместимость с семнадцатым веком сказалась опять. Попаданец изнывал, мучился от неспешности движения обоза по степи. За день обычно преодолевали двадцать – двадцать пять километров, редко больше, чаще меньше. Да и двигаться приходилось не напрямик, а зигзагом – от удобного спуска-подъема в овраг до брода на раздувшейся от половодья речке.
«Степь да степь кругом…» – сама по себе вспомнилась вдруг именно в этом путешествии старинная песня, здесь еще не написанная. – Хорошо вокруг, мысли же приходят мрачноватые. Черт, столько дел надо сделать, а приходится тащиться с черепашьей скоростью! Ведь зарекался же передвигаться на большие расстояния с обозами. Да только жену в степи не бросишь, придется тащиться с возами дальше».
Помимо так донимавшей медлительности, телеги, мягко говоря, не впечатляли излишком комфортности. Супругин возок имел тент, защищающий от дождя и ветра, нечто подобное установили и на нескольких возах, превратив их в подобие бурских, виденных Аркадием в телепрограмме. Для поздней весны такая переделка была не так уж и необходима, но и лишней ее назвать ни у кого язык не повернулся бы. Везли-то городских интеллигентов, к степи непривычных.
Отбивать себе задницу и внутренности на ухабах попаданцу скоро надоело, и он предпочел продолжать путешествие верхом. Обгонял обоз на пару километров, спешивался и шел потихоньку пешком. Пройти обычно удавалось немало, идя со средней скоростью, он, пожалуй, мог бы и оторваться от табора еще больше.
Жена переносила дорогу легко. То есть настолько хорошо, что впору попаданцу было брать с нее пример. В жутко неудобном, с его точки зрения, дамском седле она ехала как бы не легче, чем он в нормальном. Попытки пересадить Марию в мужское не увенчались успехом. Надевать штаны стеснялась, считая это почему-то неправедным, богопротивным делом.
Нередко супруга составляла ему компанию, выезжая вперед с ним вдвоем. И в верховой езде – на подаренной кабардинской кобылице – и в ходьбе мужу почти не уступала. Неспешно идя вдвоем, они разговаривали на разные темы. Он рассказывал ей о казацких победах, которые ему довелось наблюдать, она пополняла его скудный запас знаний о жизни небогатой шляхты в Малой Руси.
Первую длительную остановку сделали в новом казацком металлургическом центре. Приятной неожиданностью для него стало резкое увеличение числа мастеров в Дымаре. Он обнаружил их там куда больше, чем ожидал увидеть. Многие иммигранты не стали ждать решения властей, а сами добрались до места, где в них нуждались. Работа там кипела вовсю. Домна давала металл на пределе возможностей, рядом воздвигались еще две. Невдалеке от них строился первый мартен, необходимость в стали у казаков была куда выше, чем в чугуне, даже марганцовистом. Пообещав скорые поставки кокса для домен – прошлой осенью наметились серьезные успехи в его получении из донского угля, – Москаль-чародей обговорил еще раз сроки и маршруты поставок. Выплавка металла – очень энергоемкий процесс, а дерева в степных районах не хватало.
Он полюбовался крупнокалиберными пушками и мортирами. Пока, к сожалению, их сверлить не получалось, уж очень массивным должен был быть сверлильный станок. Утешало то, что благодаря наличию в металле марганца в стволах было несравненно меньше каверн и раковин. Да и сам чугун получался заметно более прочным, что давало возможность несколько уменьшить массу орудий. Они, как и прочие, отливались теперь с конической зарядной каморой, дававшей существенный прирост дальнобойности. Радовал и растущий запас огромных цельнолитых ядер и пустотелых бомб, начиненных порохом, срочно изготовлявшихся для предстоящих осад и штурмов польских городов. Потусовавшись немного в приятном для него месте, познакомив приятелей-кузнецов с молодой женой, отправился дальше, к ставшему почти родным дому в Азове.
«В гостях хорошо, а дома лучше». Истина, не нуждающаяся в доказательствах. Хотя кое-кто предпочел бы жить именно в гостях, за чужой счет. Побывав у друзей, Аркадий с сопровождающими его лицами отправился в Азов. Прямиком через степь. И дорог здесь, хотя бы типа «направлений», не имелось совсем. К счастью, среди казаков были ногаи, кочевавшие раньше в этих местах и великолепно знавшие местность. Иначе обоз то и дело утыкался бы в непреодолимые для него преграды – овраги или степные речки, пересыхающие летом, но бурные в это время.
Хотя основные части союзников Хмельницкого – донцов, калмыков и черкесов – переправились через Днепр еще в конце февраля и начале марта, в пути попадались то и дело почему-то запоздавшие отряды бойцов, в основном черкесов. Не все смогли выбраться зимой из своих горных аулов. Да и казачьи сотни, собравшиеся на битву в последний момент, также встречались. Все ехали на запад, на войну, а знаменитый колдун двигался со своим обозом на восток.
Встречные не проходили мимо, всегда подъезжали к следующему на восток табору. Здесь, в степи, возы ехали уже не цепочкой, а именно табором, готовые в любой момент превратиться в передвижное укрепление, в котором казаки могли отбиться и от несравненно более многочисленного врага. И, завидев чей-нибудь отряд, лошадей выпрягали, возы таки сбивали в плотные ряды, разве что не спутывали их колеса цепями. Береженого, как известно, и Бог бережет.
На переговоры со встречными, немного лучше их рассмотрев, выезжал Аркадий с парой джур и несколькими охранниками. Благо среди них были и черкесы, и калмык, уже хорошо говоривший на донском диалекте русского языка. Краткий обмен любезностями и новостями, и встретившиеся в степи люди продолжали путь по своим делам. Москаль-чародей имел возможность лишний раз убедиться, что его знают во всех соседних с Вольной Русью регионах. Знают и побаиваются, что в данном случае было ему на руку. Уж очень однозначно жадные взгляды бросали некоторые из встречных на многочисленные возы, лошадей, его супругу. Ей, узнав, что женщина является супругой знаменитого колдуна, делали дорогие подарки. Так что количество породистых кобылиц у Марии неожиданно возросло до трех, появились шелковая шаль и кинжальчик из булата в дорогих ножнах. Аркадию отказаться от подарков было невозможно, приходилось отдариваться чем-то равноценным.
