Мой взгляд невольно вернулся к голове Морикиё Асина. Как этот человек стал моим врагом? За что ему отрубили голову? Можно ли приговаривать людей к смерти даже ни разу их не видев? А убивать своих детей? Я выдвинул из шкафа архив Сатоми и достал карточку клана Асина. Информацию о всех более-менее значимых аристократах страны мой секретарь начал собирать еще прошлым годом. К лету накопилось много сведений. Морикиё Асина, 49 лет, унаследовал клан от брата, которого конь ударил копытом по голове. Женился в 45 лет на Ая Умакай (вот почему дети так поздно появились). В карточке не было указано, из какой семьи Ая, зато приводилось множество рассказов о странных выходках Морикиё. Во время одной из битв один из его вассалов был ранен и дайме посоветовал ему выпить смесь лошадиного навоза с водой. Самурай отказался, тогда князь первым отпил "лекарство" и показал пример смущенному воину. Тот разумеется, присоединился к сюзерену и в моем архиве было специально помечено, что после употребления зелья самурай выжил.
Не знаю почему, но эта глупость как то примирила меня со смертью Морикиё Асина. Никто из нас не свободен в своих поступках. Как писал Спиноза "Люди лишь по той причине считают себя свободными, что свои поступки они сознают, а причин, их вызвавших, не знают". Асина выбрал сторону Регентов и не мог поступить иначе. Слишком мелкий клан, слишком мало возможности влиять на свою судьбу. Я тоже не мог за спиной оставить врага. У меня и так их пол-Японии числится.
Слуги принесли самогон и следующее письмо я уже открывал в более приподнятом духе. А зря. Фельдмаршал Симадзумо Хиро сообщал, что в центральной Японии началась эпидемия чумы. Болезнь затронула провинции Ямато, Оми и еще несколько княжеств. За сухими, официальными строками отчета о предпринятых мерах маячило искреннее беспокойство, т.к. отельные случаи заболевания появились и в столице. Первым делом, Хиро-сан распорядился о строжайшем карантине. Все дороги были перекрыты заставами, войска выведены в летние лагеря и рассредоточены вокруг Киото. Вслед за карантином, фельдмаршал просил моего разрешения вызвать в столицу нашего главного врача — Акитори Кусуриури. Вместе со всеми докторами, которых он успел подготовить за последние полгода.
Срочно пишу в Токио Акитори-сану послание. Самогон ударил в голову и правильно выводить тушью иероглифы стало сложно. В седзи просунулась голову самурая и спросила, желаю ли я сегодня видеть Нуэко-сан? Ах, она уже сан[38]! Вчера еще была тян. Однако быстро слухи разносятся по замку. Я попросил не беспокоить меня и позвать Сабуро.
Оказывается мой секретарь уже ждал меня в соседних покоях. Я отбрасываю недописанное письмо, напрягаю свою память на предмет читанного или слышанного о чуме и начинаю диктовать.
— Первое. Срочное послание почтовыми голубями всем коор-буге всех провинций, крепостей, уездных уделов. В связи с эпидемией чумы запретить сроком на месяц любые передвижения торговцев, паломников, монахов, бродяг по подведомственной территории. Тоже самое в отношении кораблей в портах. На тракте Токайдо и второстепенных дорогах установить карантинные пункты. Копию приказа отправить генералам Хотта Абе, Танэда Цурумаки и Таро Ямада. Второе. Письмо Акитори Кусуриури. "Конничи-ва Акитори-сан! До меня дошло письмо, сообщающее о пришедшей к нам из-за океана с кораблями гайдзинов страшной угрозе — болезни, именуемой ими пистес или черная смерть. Как вы можете знать из хроник эпох Кэмму и Муромати — эта страшный недуг является к нам с материка и от него умирают девять из десяти заболевших. Бороться с пестисом не умеют ни в Китае, ни в южных или северных странах. Посему повелеваю срочно выехать со всеми учениками в Киото. Как вы уже слышали в столице и окрестностях появились заболевшие пистесом. Это заболевание, передается от человека к человеку через воздух. Однако мало оградить пациентов от контактов со здоровыми людьми. Основные переносчики пистеса — грызуны и блохи. После укуса зараженной блохи у людей на месте укуса возникает на коже пузырек, наполненный гноем, который в дальнейшем отравляет все внутренние органы, включая легкие. В легких появляется пенистая кровавая мокрота, которая выкашливается на окружающих, заражая их. Если быстро не выявлять пузырьки и не направлять инфицированных людей в особо предназначенные для содержания больных пункты, которые следует организовать в каждом районе — то скорость распространения болезни значительно возрастает. Заклинаю вас не пытаться использовать древние методы лечения, на которые вас будут склонять местные врачи. Ни настойка на змеях, ни прижигание пузырьков не помогают в лечении черной смерти. Я знаю о ваших опытах с плесенями и успехах в вопросе выращивания дыни под эти лечебные плесени на аптекарском огороде, однако сейчас наиглавнейшей задачей считаю обеспечение карантина. Даю вам максимальные права в этом вопросе вплоть до подчинения всех вооруженных сил в районе Киото. Требую жестко пресекать все скопления людей, включая религиозные шествия, молебны, а также дворцовые приемы и празднества. Соответствующие приказы направляю голубем Хиро-сану. Кроме устройства карантина хорошим способом борьбы с болезнью являются баня и прожарочные пункты. Всю одежду людей, которые контактировали с больными следует несколько часов прогревать на железных листах. Таким образом, погибнут зараженные блохи. Можно также использовать кипячение в чанах. Тела умерших надлежит сжигать как можно скорее, даже без соблюдения надлежащих ритуалов ибо они так же могут распространять болезнь. Для борьбы с крысами и мышами — используйте опыт местных властей по разбрасыванию отравленных приманок. Прошу вас и ваших учеников неукоснительно заботиться о собственном здоровье, носить шелковую повязку на лице и каждый день посещать сэнто[39] и паровые бани, мусибуро! Да поможет, вам боги Аматерасу, Окунинуси и Бисямонтэн!!"
Сабуро еле поспевал за моей мыслью и я сделал паузу. Вроде все правильно расписал. Но чего-то не хватает! Поставки еды в зараженные области, чтобы оттуда не бежали больные? Непременно. Деньги? Сейчас же дам указания клановым казначеям Токио и Киото выдать "моему онищенко" все нужные суммы. Письмо Императору о грозящей опасности? Обязательно! Сабуро составит в самых вежливых и изысканных выражениях. Однако какое-то чувство неправильности происходящего не оставляло меня. Из глубины души поднималось стремление в этот тяжелый час быть вместе с моим народом. МОИМ?? Во оно как михалыч... Неужели за этот год я окончательно объяпонился и считаю жителей островов своими? Променял, понимаешь, родину, белые березки, Ивана Грозного и взятие Казани на азиатов "с раскосыми и жадными очами". Впрочем, когда Блок писал своих Скифов, он то как раз имел в виду пушкинское "поскреби русского — найдешь татарина".
