* * *
Это был странный сон. С первой же минуты я точно знала, что это сон. Я шла по лесной тропинке, вокруг щебетали птицы, шумела листва, лёгкий ветер обдувал лицо. Казалось бы, безмятежная картина. Но на душе было тяжело, и я предчувствовала, почти что знала, что ничего хорошего в этом лесу меня не ждёт. Даже хотелось свернуть с тропинки, но не смогла.
Наконец я вышла на небольшую поляну, самую обычную, с зарослями малины по опушке. Запах солнца и клевера, густая трава с желтоглазыми ромашками, синими брызгами колокольчиков. Посреди нее явно было кое-что лишнее: два плетёных кресла и столик, на котором стояла тарелка с лесными ягодами. В одном из кресел сидел мужчина.
Я узнала его сразу, хотя никогда не видела его лица. Тот, кого старуха называла хозяином.
Только не это!
Я попятилась, хотела убежать, но какое там! Так бывает во сне: ноги стали ватными, непослушными, а потом и вовсе меня предали. Мелкими неуверенными шажками двинулись в сторону накрытого столика. А донеся меня до кресла, подкосились, так что я плюхнулась на сиденье.
– Рад, что ты пришла, Юлия, – сказал мужчина.
Он знает моё имя? Это, наверное, плохо.
– Я вовсе не хотела сюда приходить. Оно само.
– Разумеется! – он улыбнулся, и меня окатило ледяной волной страха.
Он был настолько жутким, что даже улыбка не делала его симпатичнее. Так, надо немедленно проснуться! Это ведь сон? Значит, я могу…
– Не можешь, – сказал он. – Пока я тебя не отпущу.
– Так отпустите!
Я понимала, что говорю глупости. Он ведь не для того меня сюда вытащил, чтобы поздороваться. А значит, не отпустит просто так.
– Что вам от меня надо?
– Ты меня боишься? – в его голосе слышалось искреннее удивление.
– Конечно, боюсь.
Скрывать это не имело смысла.
– Почему?
Он издевался надо мной. Явно. Глупый же вопрос. Но я решила ответить:
– Вы убили старуху. И вообще, вы страшный. Ужасный.
– Так будет лучше? – спросил он.
И я вскрикнула. На месте мужчины теперь сидел магистр Рониур. Те же черты, та же одежда – всё то же. Только улыбка, больше напоминающая хищный оскал, никуда не исчезла, да в глазах пустота, от которой волосы становятся дыбом.
Я замахала руками:
– Нет, нет, верните как было!
Видеть магистра Рониура таким я уж точно не хотела!
Я думала, что незнакомец не послушает, мой страх явно его забавлял. Но мужчина принял свой прежний вид.
– Что вам от меня нужно? – повторила я.
– Я думаю, мы могли бы подружиться, – сказал он.
– Что? Нет!
Он рассмеялся:
– Поверь, иметь меня в друзьях очень выгодно. Я ведь могу многому тебя научить.
– Похищать людей и устраивать тёмные ритуалы?
– Забудь, это развлечение для идиотов. Ты слишком хороша для таких глупостей. Но я могу научить тебя пользоваться твоей ментальной магией. По-настоящему. Твои нынешние учителя только загубят дар, а я помогу его развить.
– С помощью тёмных ритуалов? Нет уж, увольте.
– Да ты расистка!
– Что?! – я захлебнулась от возмущения, а он снова рассмеялся своим кошмарным смехом.
– Тёмное, светлое – всё это предрассудки. Есть вещи, которые работают, и те, что не работают. Я научу тебя тому, что работает. Например, если ты хочешь прочесть чьи-то мысли, не нужно прожигать его глазами, воровать его вещи…
– Воровать вещи?
– Да, некоторые ментальные маги считают, что им это помогает. Идиоты. На самом деле достаточно сложить пальцы вот так, – он дотронулся большим пальцем левой руки до безымянного, – и произнести имя того, чьи мысли тебе нужно выведать.
– Это неэтично! – повторила я слова ректора.
– А мне кажется, неэтично забирать людей из другого мира для каких-то своих целей. А вот узнать, зачем тебя убили раньше времени, очень даже этично.
Он же сейчас говорит о магистре Хорвирете? Похоже, что так. Не слишком ли много он обо мне знает?
– Запомни: сложить пальцы и назвать имя.
– И так можно влезть в чьи угодно мысли? Вообще в чьи угодно?
– Разумеется.
Я помолчала, обдумывая сказанное.
– А как вас зовут?
Он усмехнулся.
– Приятно было встретиться с тобой, Юлия. Еще увидимся.
– Лучше бы нет, – буркнула я.
А он снова рассмеялся, словно я весело пошутила.
– И вот еще что… – сказал он посерьезнев. – Об этом разговоре никто не должен знать. Ни одна живая душа!
И… подмигнул.
* * *
Я открыла глаза. Было жутко. Как ни старался неизвестный обставить всё мило и весело – солнечный лес, полянка, ягоды – он пугал меня ничуть не меньше, а может, даже и больше, чем тогда, в камере.
«Ни одна живая душа» – он в точности повторил то, что в своё время сказал мне магистр Рониур. Впрочем, чему я удивляюсь? Если этот гад умеет вламываться в чужие мысли, я для него – просто открытая книга.
Я вскочила с кровати, набросила халат и помчалась в комнату к магистру Рониуру. Он спал. Я выглянула в окно – только начинало светать. Может, не стоит его будить? В конце концов мы оба легли поздно. Но я смогу дрыхнуть целый день, а у магистра – занятия. С другой стороны, то, что я сейчас узнала, может быть очень важно и об этом следует немедленно доложить дознавателю…
Пока я стояла в нерешительности, магистр открыл ясные, совершенно не сонные глаза и увидел меня.
– Что случилось?
Только сейчас я заметила, что меня бьёт мелкая дрожь. Да уж, видок, наверное, тот ещё: всклокоченная, с безумными глазами…
Магистр Рониур быстро поднялся, подошёл ко мне и обнял за плечи:
– Юлия, что с тобой?
– Мне приснился сон! – выпалила я на одном дыхании. – Там…
Я собиралась сказать «был тот человек, который убил старуху», но с ужасом обнаружила, что не могу выдавить из себя ни слова. Я прокашлялась и попыталась ещё раз – безрезультатно.
– Ужасный сон! – эти слова легко произнеслись.
Но как только я решила рассказать главное, снова будто онемела.
Магистр Рониур гладил меня по голове.
– Ну же, успокойся. Это просто кошмар.
– Нет, не просто! – выкрикнула я. – Это…
И снова не смогла выдавить и словечка. Да что ж такое? Тот гад меня закодировал, что ли?
– Я все же доберусь до Салахандера и собственноручно его придушу, – мрачно пообещал Рониур.
– Да нет же, не надо! Не в нём дело. Просто во сне…
И опять навалилась дурацкая немота.
– Погодите, – я вывернулась из объятий.
В любой другой момент ни за что бы этого не сделала, потому что стоять, прижавшись к магистру, чувствовать его горячие руки на плечах и дыхание на макушке было восхитительно.
Но сейчас меня заботило кое-что поважнее: предупредить, попросить о помощи, да хотя бы просто сообщить магистру Рониуру, ректору, что мне является во сне всякая нечисть, да ещё и с такой лёгкостью манипулирует.
Я влетела в свою комнату, подбежала к столу, схватила перо, вырвала из какой-то тетрадки лист и начала на нём писать: «Во сне мне…» Я собиралась добавить: «Явился незнакомец, который убил старуху», но рука застыла, не желая выводить нужные буквы.
Эй, алло! Это же моя рука!
«Эй, алло», – послушно вывело перо, словно издеваясь. На пороге комнаты появился магистр Рониур. Он держал чашку с отваром.
– Ты до смерти перепугалась вчера, – сказал он тихо. – Неудивительно, что тебе снятся кошмары. Выпей и ложись снова спать.
Спать? Да я теперь в жизни спать не буду!
Я хотела сказать это вслух – но меня снова сковало немотой. Надо же, а ведь я и не собиралась упоминать незнакомца… Или он позаботился о том, чтобы с моих губ не срывалось ничего, вызывающего даже малейшее подозрение? От отчаяния и страха из глаз брызнули слёзы.
– Ну же, выпей, – Рониур поднёс чашку к моим губам, но я её оттолкнула, едва не расплескав.
– Всё в порядке, – сказала я, изо всех сил стараясь, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее. Раз уж у меня не получается ничего рассказать, незачем устраивать истерику. – Только не нужно сонных отваров.
