Что божественный Страж, на которого они молятся, которому посвящают свои жизни, сгубил сотни тысяч их предков. Что он не защищал их мир от демонического нашествия, а возглавлял кровопролитное вторжение. И моя паства просто обязана пройти сквозь эту очистительную боль, которую порождало осознание истинной роли Воргана в произошедшей много веков назад трагедии.
У меня не оставалось сомнений, что мое появление разрушило основы, на которых зиждилось их мировоззрение. Теперь эти испуганные и потерянные души жаждали увидеть новую цель. Воины лже-Стража не могли жить с осознанием ложности своих идеалов, а потому пришедшая на их место пустота грозила сгубить жрецов.
– Я не могу сказать вам, что станет с теми, кто умрет раньше, чем мы одолеем Дьявола, – признался я. – Может быть, они никогда не отыщут выход из мира, сотворенного Владыкой Преисподней. Может, навсегда канут в небытие. Может, найдут путь к перерождению. А может, познают вожделенный покой. Поэтому я спрошу вас снова. В самом ли деле вы готовы сделать этот шаг? Не убоитесь ли тех ужасов загробной жизни, что я вам открыл?
Воины молчали. Их окаменевшие лица казались высеченными из камня, ведь по ним сейчас нельзя было прочесть ни единой эмоции. Тем не менее, покидать строй никто из них тоже не спешил. Наконец из первого ряда вперед смело выступил Месиз и замер напротив меня. Самообладание, которым всегда славились орденцы, на этот раз покинуло паладина. И сейчас он выглядел столь измученно и обреченно, словно лично пережил те ужасы, о которых я рассказывал.
– Ты открыл нам тяжелую действительность, Святейший, – упавшим голосом проговорил он. – Но мы все равно приняли ее. С таким грузом нелегко жить и еще сложнее решиться на смерть. Однако мы не трусы. Мы не будем скрываться и прятаться, покуда над каждой душой нависает злой рок. Если наш Великий Защитник никогда не существовал, в том виде, в котором мы о нем знаем, то пусть! Тогда мы сами должны стать стражами нашего мира! Мы последуем за тобой, куда бы ты нас не повел! И пусть наши погребальные костры сияют ярче солнца!
Свою короткую пламенную речь паладин закончил ударом в стальной вороненный нагрудник, да так и остался стоять с прижатым к груди кулаком. Этот его жест повторил каждый из ста девяносто девяти жрецов, показывая, что они согласны со своим собратом, и эхо от этого синхронного салюта заметалось меж колонн внутреннего двора.
– Я рад, что не ошибся в вас…
Прикрыв глаза и торжественно расправив крылья, я заговорил громче, усиливая голос Искрой.
– Готовьтесь, братья мои! Нам предстоит нелегкий поход. Скоро в Махи прибудут воины Иилия, но в столицу они уже не вернутся. Император не станет долго колебаться, и вскоре направит сюда куда более многочисленную армию, дабы привести жителей к покорности. Наша задача опередить их и вернуться с Дикого континента раньше, чем перед воротами встанут исхироские легионы.
– Святейший, – снова подал голос Месиз, – но объясни, почему ты просто не покараешь Иилия своей силой? После того, как он истязал тебя в своих казематах, никто не посмеет сказать ничего против этого. Мы ни в коем случае не сомневаемся в твоем решении, но разве такой выход не помог бы избежать кровопролития?
– Ты прав, паладин, – согласно кивнул я. – Будь у меня такая цель, правитель Исхироса не пережил бы того мгновения, когда приказал своим солдатам обратить в мою сторону клинки.
– Но тогда я не совсем понимаю, почему…
– Потому что нам нужна эта война!
Храмовники озадаченно переглянулись, пытаясь постичь логику моих слов. Но, похоже, ни к чему конкретному они так и не пришли. А потому Месиз задал закономерный вопрос, крутящийся на двух сотнях кончиков языков.
– Но… зачем?
– Затем, – подбавил я в голос силы, – что эти смерти нужны чтобы открыть врата в Ад!
Люди онемели, ошеломленно выкатив глаза, и я явно узрел на их лицах сомнения. Воины задумались, а на правильной ли они оказались стороне? Потому я посчитал нужным пояснить:
– Кое в чем древние легенды не врали. Сердце Дьявола действительно находится в этом мире, и вместе с ним он лишился части своей силы. Если мы завладеем им, то сможем заманить Владыку Преисподней сюда, и тогда… тогда я убью его. Только так можно избавить от демонического гнёта души ваших потомков. И, может быть, мою тоже…
– Что значит, «И твою тоже?» – с подозрением осведомился Черный щит.
– Как видите, воины, я откровенен с вами, – избежал я прямого ответа. – Я делюсь с вами правдой, рассчитывая, что вы сумеете ее принять. Однако этого понять вы сейчас точно не сможете. Я откроюсь вам позже, когда мы прибудем к Разлому. А пока просто верьте мне…
– Данмар, рад тебя видеть! – Йеро распростер руки в стороны для объятий, но вовремя остановился, с подозрением косясь на покрытые шрамами участки кожи, выглядывающие из-под моей одежды. – Эм-м… а как твое здоровье? Что говорят целители?
– Не переживай дружище, – улыбнулся я, – все в порядке. Домина Эония настоящая кудесница. Она быстро поставила меня на ноги. Я теперь как новый. Только подпорченная шкура и осталась в напоминание о моем вояже в подземелья дворца.
– Да-а-а… – протянул аристократ, почесывая в затылке. – Матушка говорила, что пришлось тебе заново ломать кости, чтобы срастить их правильно. Даже и не представляю, что тебе пришлось пережить…
– Поверь, Йеро, – ухмыльнулся я, – процесс лечения был гораздо приятнее, нежели пребывание в гостях у Иилия.
– Эх, дерьмовенько, конечно, – задумчиво вынес вердикт парень. – Ну, то есть, я хотел сказать, хорошо, что ты уже здоров! Но то что сделал император, это ни в какие ворота…
– Вот именно об этом и я хотел с тобой поговорить, друг мой…
На лицо молодого храмовника тут же наползла тень. Он понял, о чем именно я собираюсь просить его. И Эстуан уже заранее приготовился ответить мне отказом.
– Твой отец, Йеро, – начал я издалека, – до сих пор не принял решение. Он на пару со стариком Фортем остался последним, кто до сих пор не присоединились к Совету
