– Ты давно приехал? – спросил я, улыбнувшись.
– Только что с поезда.
– Ого! Что-то случилось?
– Да нет, ничего, – пожал плечами друг. – Просто хотел вот Аннушку повидать, – сострил он и подмигнул экономке. Та фыркнула недовольно, но я-то уже успел ее узнать, понял, что сказанное Михой ей понравилось.
– Тогда чего ко мне сразу, а не домой?
А Миха, с наслаждением вытянув ноги, прищурился довольный, разглядывая благородный круп уходящей экономки, ответил:
– Говорю же, Аннушку хотел увидеть.
Я пристально посмотрел на него. Не мог понять шутил он или нет.
– Серьезно?
– Конечно. А дома мне что делать? Квартира пустая, нетопленная, поговорить не с кем. Вот и решил у тебя заночевать, пустишь? А вообще, я тут подумал, что пора мне съезжать из съемной хаты. Куплю тоже домик и буду как ты – буржуить на зло пролетариям. Кстати, вон тот домик продается? Не знаешь? – и показал пальцем в приличный двухэтажный дом из красного кирпича.
– Понятия не имею, – пожал я плечами. – Давай завтра сходим, узнаем.
– А давай, – подхватил Мишка. – Куплю его и баста. Аннушку у тебя заберу, пусть у меня по хозяйству хлопочет.
– Э-э, ты это брось! Кто ее тебе отдаст? Такую экономку поискать еще надо, она мне самому дорога. Не отдам!
Мишка махнул на меня рукой.
– Вот женюсь на ней, и уйдет она от тебя.
Я опять посмотрел на него, пытаясь понять, шутит ли он.
– Серьезно? Нет, ты правду скажи.
В этот момент к нам в комнату зашла Анна Павловна, а в ее руках был пыхтящий самовар. Мишка подорвался, подскочил к женщине и с величайшей осторожностью и даже нежностью перехватил пузатого предка чайника.
– Анна Павловна, – обратился друг к женщине, – а давайте с нами чай пить. Присаживайтесь….
– Ой, нет-нет, что вы, Михаил Дмитриевич, – запротестовала она, взмахивая руками, – мне нельзя! У меня еще столько работы!
– Ну, что вы, Анна Павловна. Какая работа? Уже ночь на дворе, отдыхать пора. Я думаю, что ваш хозяин не будет против нашего совместного чаепития. Ведь так?
Я растянул губы в ехидной улыбке. Понял, что Мишка приступил к охмурению моей работницы. Вот прохвост…
– Конечно, Анна Павловна, присоединяйтесь к нам. А может еще бутылочку вина? Вы как?
– Очень положительно, – вместо экономки отозвался друг и, не слушая возражений, усадил мою экономку за стол и унесся к буфету за бутылкой настоящего французского вина.
Принес фужеры, штопор и, залихвацки выдернув пробку, разлил вино.
– Жаль, сыра Дор Блю у нас нет – было бы вообще шикарно, – пожаловался он и поднял бокал с тостом. – За нашу прекрасную Анну Павловну! – и в несколько глотков осушил хрусталь.
– Поддерживаю, – ответил я и последовал его примеру.
А моя экономка совсем стушевалась, залилась смущенным румянцем, но подняла-таки бокал к губам и сделала пару небольших глоточков.
Аннушка не засиделась с нами допоздна – молча доцедила свой бокал с вином и, сославшись на дела, ушла. Мишка счастливо посмотрел ей вслед.
– Бедааа, – протянул я, рассматривая счастливую физиономию друга.
– А знаешь, – вдруг признался он, – у меня ведь ни с одной девушкой так не было. Никогда я ни на кого так не смотрел и не хотел увидеть поскорее. Даже с Натальей так не было. Наверное, это и есть любовь?
– Серьезно? Ты влюбился?
Мишка пожал плечами.
– Наверное, я и сам пока не понял. Слушай, а отпусти ты ее завтра после обеда?
– Зачем?
– На свидание хочу ее пригласить.
– Ну ладно, отпущу… – пообещал я.
– Вот и здорово. Утром за завтраком ее и приглашу. А вообще, я тебе показать кое-что хотел, – и с этими словами он достал из кармана пиджака небольшой коробок. Тряхнул им как спичками и положил передо мной.
– Это что?
– А ты посмотри.
Я взял коробок в руки. Он был сделан из плотного картона, с качественно проклеенными углами, размером со спичечный коробок. Повертел в руках. На той стороне, что должна быть лицевой, была этикетка, а на ней черным шрифтом на красном с узорами фоне было написано "Петербургская кнопка". Вскинув удивленно брови, я сдвинул внутреннюю часть коробка и высыпал на ладонь с десяток кнопок. Ухватил пальцами одну из них и как следует рассмотрел. Это была подделка. Кнопка имела наши размеры – тот же диаметр, толщину и выдавленный уголок. Почти неотличима от нашей – только не слишком ровные и с мелкими заусенцами края, да небольшой масляный налет на поверхности выдавали подделку.
– Это кто ж уже успел? – спросил я.
– Где-то под Варшавой делают, – ответил Миха. – Там какая-то небольшая мастерская образовалась, печатают на станочке, как и мы. По слухам продают по нашей цене и товар не залеживается.
– Что делать будем?
– А что можно сделать? Прав на нашу кнопку у нас пока никаких, надавить на них мы никак не сможем. Пока пусть работают, рынок все равно необъятный. Вот когда патент получим, тогда и прижмем панов.
– Это ж сколько времени пройти может…. Еще такие же ушлые появятся и не одни.
– Обязательно появятся, Вася, обязательно. И ладно здесь, а то ведь за границей подделывать начнут. Будут штамповать безо всяких лицензионных отчислений. Пока наш патент не оформится, у нас будет на десятки тысяч рублей упущенных прибылей. Мендельсон пока мычит, привилегия все еще на рассмотрении. В Германии и в других Европах тоже самое. В САСШ наверное будет побыстрее.
– Это почему?
– Дык, это ж страна дикого капитализма. Минимум бюрократии по сравнению с нашей страной, да и пошевелить чиновников можно будет большой купюрой. Нам, Вася, главное штаты! Там весь рынок будет, особенно когда первая мировая бахнет. А по поводу этой подделки…. Ты, Вася, обратил внимание на коробок?
– Ну, аккуратный. Не то, что наш.
– Во-во, я тоже заметил. Не вручную их собирают, не то, что мы. Я тут подумал, что возьму с собой Попова и скатаюсь к нашим конкурентам. Прикинемся покупателями и на производство поглядим. Попов кой-какую идею по механизации сборки коробка у них почерпнет. На станочки их посмотрим. Не все ж им тырить…. Недели за полторы, думаю, обернемся.
Дело было хорошее. Промышленный шпионаж он всегда был, есть и будет актуален. Легче подсмотреть, как работает тот или иной станок, и повторить его работу самому, чем гадать и проводить бесчисленные эксперименты. А с тарой у нас и в самом деле было швах. Женщины еле справлялись со сборкой упаковки, развесовкой кнопок и наклейкой этикеток, и с этим надо было что-то делать. Наш управляющий прилагал большие усилия для того чтобы облегчить их труд, искал нужные станки, но, честно признаться, успехов в этом деле почти не достиг. Как собирали мы вручную коробки полгода назад, так и собираем до сих пор. И потому я с радостью согласился отпустить Попова, а самому возложить на себя его обязанности. Хотя…, у Попова был очень хороший заместитель и тот с легкостью потянет все дела в одиночку.
