Моя чуйка прямо кричала, что наше приключение может скоро перестать быть томным. И если не принять вовремя надлежащие меры, то впереди ждут большие неприятности.
Вернувшись в купе, я стал думать. По всей видимости, сопровождающие нас лица должны где-то, еще до германской границы, предъявить нам «убийственные аргументы» и высадиться вместе с нами на одной из станций. Скорее всего, в Базеле – там до французской границы рукой подать. Наверняка на перроне нас будут ждать встречающие. Следовательно, с нехорошими людьми, едущими в одном с нами вагоне, надо разобраться еще до Базеля. Только как это лучше сделать? Эх, был бы со мной хотя бы один коллега по конторе! А то будущие советские вожди и две женщины – скорее балласт, чем серьезная помощь. Хотя…
Я открыл свой чемодан и достал пистолет-пулемет ПП-90 м, называемый в просторечии «пеналом». В сложенном виде он действительно напоминал небольшой железный пенал. Но вот я сделал несколько манипуляций, и железная коробочка превратилась в грозное оружие. Осталось лишь перевести флажок предохранителя и передернуть правой рукой затвор. Из чемодана я достал глушитель и навернул его на ствол пистолета-пулемета. Стрелять я буду лишь в самом крайнем случае, но подстраховаться все же не мешает. Ну, вот теперь я готов встретиться с любыми здешними крутыми парнями.
Ленин и Коба с изумлением наблюдали за моей возней с оружием. Они были очень удивлены тем, как небольшой железный прямоугольник в считаные секунды превратился в моих руках в оружие. Впрочем, любопытство у Владимира Ильича скоро сменилось тревогой.
– Николай Арсеньевич, – спросил он меня, картавя чуть сильнее, чем обычно, – неужели все так серьезно?
– Увы, Владимир Ильич, – ответил я ему, – серьезней некуда. Похоже, что без драки нам уйти не удастся. Давайте поговорим о том, что нам делать дальше. Для нас сейчас главное – благополучно добраться до границы Германии. Там мы можем подойти к любому шуцману и, показав наши бумаги, оказаться под защитой Германской империи. А мы сейчас, пока едем… – я посмотрел на вывеску станции, мимо которой проехал наш поезд, – сейчас мы еще не доехали до Берна. Так что время у нас еще есть.
Я достал из чемодана два броника скрытого ношения первого класса защиты.
– Владимир Ильич, вот два бронежилета. Они могут спасти человека от пуль, выпущенных из пистолета. Я приготовил их для вас с товарищем Кобой. Но мне кажется, что будет справедливо, да и чисто по-мужски, отдать их нашим дамам. Мы сможем сами защитить себя. А вот они… Вы не возражаете?
Не сговариваясь, Ленин и Коба дружно закивали в знак согласия. У меня отлегло от сердца. В общем-то, я не верил в то, что будущие вожди начнут возражать, требуя какого-то особого к себе отношения. Время не то. Но все же червячок сомнения где-то внутри шевелился. Ну, что ж, молодцы…
– Владимир Ильич, – сказал я, – пройдите, пожалуйста, в женское купе и передайте товарищу Андреевой вот это, – я протянул Ленину коробочку радиостанции. – Она знает, как этим пользоваться. А после, не подавая вида и не выказывая беспокойства, возвращайтесь назад.
Ильич ушел. Вернулся он через пару минут, а еще немного погодя раздалось легкое попискивание рации.
– Николай Арсеньевич, – услышал я голос Ирины, – у нас возникли какие-то проблемы?
– Да, Ира, есть такое дело, – ответил я. – Но не все так плохо. Нас пятеро, а их, похоже, пока четверо. Так что у нас имеется даже некоторое численное превосходство. К тому же эти господа наверняка еще не знают о том, что мы не беззащитные ягнята, которых можно запугать, сунув ствол под нос, а люди, которые могут очень даже больно огрызнуться. В общем, загляни к нам в купе через пару минут.
– Хорошо, – ответила Ирина, – иду.
Положив рацию на стол, я достал из подмышечной кобуры пистолет, снял его с предохранителя и взвел курок.
Потом передал его Кобе и сказал:
– Сосо, выйди в купе и жди, когда Ирина зайдет к нам. Если кто-то попытается вести себя угрожающе по отношению к тебе или Ирине – стреляй не раздумывая. Стреляй также, если кто-то попытается вломиться в купе к Надежде Константиновне.
Коба взял в руки оружие, полюбовался на изящные формы ПСМ и, сунув его в карман, вышел в коридор. Вскоре к нам буквально влетела взволнованная Ирина.
– Николай Арсеньевич, – затараторила она, едва дверь за ней захлопнулась, – скажите, что происходит, и кто хочет на нас напасть?
– Ира, – ответил я, – не волнуйся, все будет хорошо. Похоже, что нас пасут месье из французской разведки, или же мы имеем дело с «товарищами» из боевой организации эсеров. Возможен и такой вариант, что последние действуют по заданию первых. А в общем, хрен редьки не слаще. И те, и другие особо церемониться с нами не будут. Будем исходить из этого невеселого предположения.
– А потому, – сказал я подчеркнуто командирским голосом, – как старший по званию беру на себя командование антитеррористической операцией. В общем, слушай внимательно. Вы с товарищем Крупской наденете броники, закроетесь у себя в купе и до моего вызова по рации никому дверь не открываете. Ствол у тебя есть, ну, а если тебе мало пистолета, можешь взять автомат.
Потом голосом товарища Сухова я спросил:
– Вопросы есть, товарищ Андреева? Вопросов нет! Вперед, барышни.
– Думаю, что до пальбы из автомата дело не дойдет, – ответила мне Ирина. Потом она взяла броник, покрутила его в руках и чуть смущенно попросила: – Николай Арсеньевич, вы не поможете его надеть?
– Конечно, помогу, – сказал я.
Ирина расстегнула кофточку, чуть помедлив, сняла ее, оставшись в одном черном кружевном лифчике. Позади себя я услышал легкое смущенное покашливание. Владимир Ильич, покраснев как рак, деликатно отвернулся в сторону, старательно делая вид, что его совершенно не интересует все происходящее.
Я набросил на тонкие девичьи плечи броник и быстро застегнул его на липучки. Когда Ира снова надела кофточку и справилась с многочисленными пуговками, я протянул ей второй броник и спросил:
– Сможешь одна надеть его на Надежду Константиновну?
– Смогу, – сказала Ира и, свернув броник, спрятала его в полотенце и сунула под мышку.
– В общем, Ира, давай без самодеятельности, – строго сказал я ей, – сидите в купе тихо, ни во что не вмешивайтесь, а будут к вам ломиться – сразу жми на курок.
– Есть, товарищ старший лейтенант, – Ира лихо вскинула свою тонкую ладошку к виску. – Всех впускать, никого не выпускать, в случае сопротивления открывать огонь на поражение.
– Ну, ладно, иди уж, Аника-воин, – улыбнувшись, сказал я, – да пригласи сюда товарища Кобу. Замерзнет ведь там, на сквозняке.
Когда мы снова остались втроем в купе, я изложил своим спутникам краткую диспозицию.
