– Вольно, курсант, проходите, – выслушав доклад Кобрина, кивнул замначальника академии полковник Шкенев. – Присаживайтесь.
Дождавшись, пока Сергей опустится в одно из стоящих вокруг стола для совещаний кресло, он продолжил:
– Прекрасно понимаю ваше удивление и, возможно, даже возмущение. И потому сразу оговорюсь: ничего страшного не произошло, тренировка не завершена, ее вы не провалили, хоть пока и не прошли в полном объеме. Ваше временное возвращение – абсолютно штатная процедура, так сказать, текущий разбор полетов. На будущее – больше подобного не будет до самого окончания обучения или вашей экстренной эвакуации.
– Или гибели? – едва ли не против своей воли добавил Кобрин.
– Или гибели, – спокойно согласился полковник, пожав плечами. – Обо всех опасностях вы предупреждены, как и остальные допущенные к прохождению «Тренажера» курсанты. Еще вопросы?
– Вопросов не имею, товарищ полковник.
– Тогда к делу. Много времени это не займет, поскольку через полтора часа вам необходимо вернуться обратно. Итак, начнем. Ваше решение вывести батальон из пункта постоянной дислокации и устроить засаду на направлении удара одной из механизированных групп противника абсолютно верное. Как и эвакуация гражданских, и предупреждение погранотряда о гитлеровском нападении с последующими совместными действиями с уцелевшими пограничниками. Время для выхода на связь также выбрано правильно – раньше просто не имело смысла, все равно никто бы не поверил. Засада также организована в целом грамотно, как и отступление, однако есть и недоработки. Во-первых, вы сетовали на отсутствие достаточного количества противотанковых орудий. Кстати, весьма эффектно заменив их минометами. Но, насколько я понял, ваши артиллеристы не успели израсходовать и трети боезапаса, так? И вы не могли не понимать, что примерно так и будет?
Кобрин молча кивнул, пока не понимая, к чему клонит полковник Шкенев.
– А что мешало еще и заминировать дорогу на значительном протяжении, использовав большую часть артиллерийских выстрелов в качестве фугасов? Среди ваших бойцов наверняка имеются опытные саперы. Согласны?
– Согласен, – помолчав несколько секунд, кивнул головой Сергей. Подумав, что ему, если уж начистоту, подобное просто и в голову не пришло.
– Прекрасно. Теперь давайте поговорим о потерях. Вы потеряли полсотни человек, уничтожив в два с лишним раза больше солдат противника. Неплохой результат, не спорю, но неплохой исключительно в случае, если бы ваши бойцы не успели окопаться и оказались вооружены «трехлинейками». Но весной батальон в целом перевооружили самозарядными винтовками, и я считаю, что вы не сумели в полной мере использовать преимущество в огневой мощи и скорострельности над вооруженным устаревшими карабинами противником. Это – во-вторых.
– А в-третьих? – осторожно осведомился Кобрин, прикинув, что идея с фугасами в принципе неплоха, но вот насчет «СВТ» полковник не совсем прав. Немцы на позиции его батальона шеренгами не шли. А после того, как начали долбить по окопам из орудий, и вовсе стало не важно, самозарядки у бойцов или «мосинки».
– А в-третьих, больше замечаний на данный момент не имею, – усмехнулся Шкенев. – Только короткое напутствие: используя засадную тактику, усиленный минометами и пулеметами, вооруженный самозарядным оружием батальон в семь сотен бойцов может и должен наносить противнику гораздо больший ущерб! Да и людей вы, учитывая перечисленные обстоятельства, потеряли все-таки многовато. Подумайте над этим и сделайте соответствующие выводы. Свободны, товарищ капитан. Ступайте в лабораторию, все готово к обратному переносу. Удачи!
Пока несколько сбитый с толку Сергей шел обратно и переодевался в свежий комплект нижнего белья – или как там правильно называется эта одноразовая пижама, в которой ему предстояло залезть в «ванну» медблока? – он продолжал размышлять над более чем неожиданным разговором. В чем-то он был согласен с полковником, в чем-то – нет, но подумать на досуге действительно стоило. Вот только будет ли у него этот самый «досуг» там, на войне? Кстати, а вот интересно, это всех проходящих «Тренажер» курсантов «выдергивают» обратно для разбора ошибок или только его? С другой стороны, какая разница?
– Готовы? – привычно осведомился лаборант, сверяясь с планшетом.
– Поехали, к чему тянуть, – хмыкнул Сергей, борясь с желанием почесать зудящую под налепленными на кожу датчиками грудь. – А то больно щекотно.
– Щекотно? – нахмурился медик. – В каком смысле?
– Да не важно, отправляй уже, меня бойцы ждут. А то вдруг Минаев по нужде захочет да проснется. А тут Витька Зыкин у него чего спросит. Вернусь, а меня уже в страдающие раздвоением личности психи записали. Вот будет…
Закончить фразу Кобрин не успел: как и в прошлый раз накатила и пропала тошнота, и ставшее невесомым сознание плавно угасло, чтобы очнуться совсем в ином времени.
23 июня 1941 года, раннее утроКобрин позволил бойцам поспать почти три часа, подняв батальон глубокой ночью. Красноармейцы не роптали, хоть и не успели как следует отдохнуть – угу, можно подумать, он со всеми этими «возвращениями в будущее» успел! Эмоции и воспоминания вчерашнего дня еще были живы в их памяти, настраивая на нужный лад: каждому хотелось сражаться и дальше, побеждая, разумеется. Самым страшным для комбата, как ни дико звучит, была именно эта их вера в скорую победу. До которой пока еще слишком далеко. Кобрин прекрасно представлял, что их ждет сегодняшним днем и скольким из них не удастся дожить до вечера, но своими мыслями ни с кем делиться не собирался, даже с Зыкиным, как-то незаметно ставшим… ну, не то чтобы полноценным заместителем, но чем-то вроде того – все-таки нормального начштаба отчаянно не хватало. Да и политрука, если так подумать, тоже. И нужно ж было обоим уехать в город за сутки до начала войны! Наверняка ведь погибли во время артобстрела или когда попытались добраться до расположения батальона.
До выбранного места, спасибо танкистам, добрались меньше чем за час: бойцы шагали налегке, поскольку минометы и ящики с боеприпасами погрузили на танки. Как и раненых. Одну из поврежденных птенцами Геринга «тридцатьчетверок» восстановить до ходового состояния так и не удалось, однако бросить ее старлей Иванов отказался наотрез, и сейчас боевую машину тянул на буксире замыкающий колонну танк. Сергей, собственно, и не спорил: пушка цела? Выстрелы к ней имеются? Вот и отлично, будет у них лишняя огневая точка, пусть и неподвижная. Не оставлять же на самом деле на радость фрицевским трофейщикам? А взрывать жалко, да и нельзя из соображений маскировки.
