– Не у нас. – Влодзимерский убежденно повторил: – Не у нас, Лаврентий Павлович. Вы просили передать свои ощущения, так вот… Это отголоски партийной борьбы последних лет, товарищ нарком. Я просто убежден в этом. Это не иностранная агентура, заброшенная для производства операции, а именно наши, внутренние специалисты, причем не имеющие достаточной практики в реальном противоборстве противнику. Уровень второго-третьего секретаря, начальника отдела в заштатном управлении, не привлекаемого к по-настоящему серьезным делам. То же и по непосредственным исполнителям – тыловики, проходившие определенную подготовку, но не имеющие реального боевого опыта. Либо опыт есть, но незначительный. При этом у меня возникло несколько вопросов – почему, как и зачем? Почему именно сейчас, когда операция выходит на уровень стабильной, постоянной работы, а не раньше, когда исчезновение Стасова могло значительно повлиять на ее ход и исполнение? Как они прошли сито последних проверок. Ведь скорее всего это «андреевцы». Зачем он им понадобился, да еще и живым-здоровым? Вкратце все выглядит именно так, Лаврентий Павлович. – Влодзимерский прикрыл папку. – Работы непочатый край, и вопросов больше, чем ответов. Но это всегда так.
– Да, Лев Емельянович. А ты меня порадовал, – после недолгого молчания продолжил разговор нарком. – Если ты прав, а я не припомню, чтобы ты ошибался в таких ситуациях, их нужно найти не просто быстро, а очень быстро! Права на ошибку и промедление у нас нет. Да и узнать ответы на твои последние вопросы очень хочется!
– Присаживайся, Лев Емельянович. – Хмурый Мартынов кивнул на стул, стоящий слева от стола, и, наклонившись, достал из нижнего отделения сейфа бутылку и пару стаканов, больше напоминающих граненые рюмки-переростки. – Причастишься?
– Нет-нет-нет. Не откажусь! – Широко улыбающийся Влодзимерский откинулся на спинку скрипнувшего стула, аккуратно положил на стол толстый портфель, своей пухлотой напоминающий мини-саквояж, щелкнул суставами пальцев и спросил: – Что хмурый-то такой, енерал? Твоей вины в произошедшем нет. Скорее к Стасову вопросы есть по поводу его беспечности. И не особенно серьезные. Да и обошлось все по большому-то счету.
– Обошлось-то обошлось, – разлив настойку по рюмкам, Александр Николаевич тяжело вздохнул. – Веришь – нет, третий раз в жизни перепугался до полусмерти! Причем не за себя испугался и даже не за Стасова. За Дело испугался, Емельяныч. Представил, что у этих гадов все получилось, и… теперь знаю, как сердце болит.
Выпив, дружно закурили, и Влодзимерский продолжил разговор.
– С нашей работой, как болит сердце, ты раньше узнать должен был. А благодаря «везучести» Стасова тем более! Слушай! Может, его вообще никуда не выпускать, а?
– В камеру, что ли, запереть предлагаешь? Я заикался на эту тему, больше не хочу! Не только Лаврентий Павлович категорически против, но и Хозяин. Так что мучиться мне еще и мучиться. Повторим?
– А давай! – Влодзимерский подвинул к Мартынову свою рюмку. – От такого напитка грех отказываться. Кстати! Наши многие на тебя зуб из-за него точат. Ну нельзя же так жадничать, Саш? И Паша, и Витя Абакумов всерьез на тебя обижаются. Трудно мужикам отправить не по три, а хотя бы по десять литров? Сначала угостил мужиков, раздразнил, а потом юлить начал, мол, самому мало. Это же не по-товарищески!
– Да откуда я столько возьму?! – От возмущения Мартынов аж подпрыгнул на стуле. – Проблема-то в травках и времени настаивания! Рожу я им что ли? Только через месяц новая готова будет, а ты – не по-товарищески! Ну и поделился бы своими запасами.
– Не-ет! Это ты у нас поставщик амброзии, а не я! Да и самому маловато! – Отсмеявшись, Лев Емельянович поднял рюмку. – Ну вот! Стал на нормального человека походить! Давай, Саша, выпьем за Победу!
Сев на свои места и поставив на стол опустевшие рюмки, товарищи переглянулись.
– Еще раз повторю – твоей вины в произошедшем нет, – Влодзимерский стал серьезным. – В ином случае ты бы уже перестал быть заместителем наркома, и разговаривали бы мы по-другому. И приказ о переходе подразделения на казарменное положение ты тоже правильно издал. Пока не разберемся с происходящим, никому из причастных за территорией делать нечего! Я слышал, что и Лаврентий Павлович так же считает. Да ты и сам все знаешь, только накручиваешь себя зря. Мои орлы сейчас всю область шерстить начинают, а я с самолета прямо к тебе. Нужно мне со Стасовым в твоем присутствии пообщаться.
– Почему именно в моем? – Мартынов не на шутку удивился. – Или что-то интересное накопал?
– Ну, накопал – это громко сказано, – Влодзимерский усмехнулся, но как-то нехорошо, превратившись из добродушного крепыша в хищника, вставшего на след. – Всплыло кое-что. Даже не след. А так, намек на него. А в твоем присутствии почему… извини, но сохраню интригу. Поверь, Николаич, так лучше будет. Вызовешь майора? И где он сейчас, кстати?
– Вызову, куда я денусь? – Мартынов вздохнул. – Вот сколько лет тебя знаю, а привыкнуть не могу, Лева. Иногда даже кажется, что фамилия твоя Задов должна быть.
– А вот это ты зря, Саша. Я и обидеться могу!
– Ладно, ладно! Извини. Действительно, я что-то… – Мартынов виновато улыбнулся. – Но согласись – талантливый был тип.
– Да уж, талантливый, – Влодзимерский усмехнулся. – Жаль, не на той стороне был… Так где Стасов сейчас?
– В лаборатории. Обиженный на весь мир, а особенно на меня и Максимова, – Мартынов хохотнул и снова наполнил рюмки. – Давай по последней, да вызову его.
– Давай, – так же улыбаясь, Лев Емельянович потер ладони, на мгновение став похожим на мужичка-алкоголика. – А что обиженный-то? Вроде радоваться должен…
– Да оттаял он, похоже. – Мартынов как-то по-доброму, с пониманием улыбнулся. – Впервые после гибели жены на другую женщину внимание обратил. А тут – казарменное положение! Да еще узнал, что через нас на нее выйти может, а я его подальше отправил!
– Это как через нас? – Влодзимерский покрутил рюмку в руках. – Из моих, что ли?
– Нет, Лева. Вообще не из наших. Та самая почтальон, которая его видела и машину опознала. Вот на нее он и запал. Во всяком случае, очень похоже на это. Когда у них с Олесей завязывалось, у него такие же шальные глаза были, когда он про нее говорил.
– Ну, губа не дура у него! Симпатичная девочка. Умная и правильная! – Влодзимерский усмехнулся. – Ничего, потерпит!
– Я тоже думаю, что потерпит. А потом дам ему адресок. Не зверь же я какой-то! Ладно. Будем!
Убрав назад в сейф бутылку с рюмками, Мартынов нажал кнопку на углу стола, и через мгновение в кабинет вошел лейтенант-секретарь.
