– Наш-наш, – заверил Олег, не отвлекаясь от позирования. Я его замучил своими замечаниями. Сидеть смирно мальчишке было сложно. Только мои угрозы прервать творческий процесс подействовали и он стал сидеть смирно, перестав постоянно почёсываться и вертеться.
– Зыко! – оценили моё творчество подошедшие пацаны.
Уйти, избежав внимания этой компании, сразу не получилось. Пришлось ещё три портрета-наброска на скорую руку изобразить у себя в альбоме и подарить их пацанам. Этот альбом с позорной единицей я лучше выкину, чем буду им пользоваться. Ничего, у меня альбомов много. Главное потом, в школе занять чёткую позицию и больше не рисовать ни во время уроков, ни на переменах. А после придёт дядя Вова и проведёт беседу с преподавательским составом.
Он, кстати, наносить визит на новоселье в воскресенье не планировал. Мало того, бабушка помогать готовить не пришла. Невольно я возгордился тем, как она отбрила дочь, сообщив, что уже не в том возрасте, чтобы работать всю неделю, а потом пахать в выходные дни. Маман сильно разозлилась. Готовить-то толком она не умела. Это же не суп варить или макароны. Для гостей нужно более сложные блюда приготовить. Она даже попыталась отца настропалить против бабушки.
– Катенька, ты бы меньше по подругам бегала, а больше занималась домашним хозяйством и ребёнком, – не поддержал её отец.
– Что?! Да я только этим и занимаюсь! Зиночка чуть не каждое воскресенье в ресторане бывает, а мы за всё лето всего два раза сходили! – послышались вопли в ответ.
Слушать скандал я не стал и ушёл к себе в комнату, а после вообще собрался гулять, сообщив родителям, что иду к другу, взял блокнот, карандаш с резинкой и вышел из дома. Нужно налаживать отношения с местной шпаной. А у Зверева много приятелей среди пацанов близкого нам возраста.
Уже подходя к его дому, заметил знакомую группу мальчишек.
– О, это тот пацан, что нас рисовал! – обрадовались они. – Давай ещё нарисуй.
– Сами учитесь, – беззлобно огрызнулся. – Олег где?
– Щас похавает и вернётся.
Зверев пришёл в разгар нашей с пацанами дискуссии по поводу умений рисовать. Я заверял их, что любой может научиться, если будет тренироваться. Тут как раз мой натурщик подошёл, и усадив Олега на пенёк рядом со скамьёй, я стал рисовать его, поясняя свои действия. Мальчишки, которым было от силы десять-одиннадцать лет, закурили и притихли, слушая мои пояснения.
Закончив портрет Олега, я сообщил, что пришёл к другу подтягивать его по математике, некогда ерундой страдать и занялся этим делом.
– Ну ты прямо как учитель, – оценили пацаны мои потуги научить Зверева хоть чему-то. – Приходи ещё.
На этом мы попрощались, и я, решив, что воскресных прогулок достаточно, поспешил к себе.
Дома был полный караул и уже в коридоре ощущался запах чего-то горелого. Госпожа Увахина домохозяйкой оказалась весьма посредственной. Я, чтобы не попасть под руку, прошмыгнул в ванную, помылся, затем сам погладил брюки и рубашку, переоделся и, взяв сказки Андерсена, уселся в зале читать.
– Зиночка, ничего не успеваю, – встретила маман первую гостью. – Собой заняться некогда. Ты же знаешь, как много времени занимают дети. А я теперь работаю и весь дом на мне.
Подруга поспешила на кухню, и они на пару что-то там стали запекать и готовить. Следующих гостей отправился встречать отец. Вскоре был полный дом народу, а к столу никого не звали. Отец сам развлекал гостей.
– Сколько лет вашему мальчику? – поинтересовалась одна семейная пара.
– Семь, – ответил я.
– Нашей Наташеньке тоже. В этом году в школу пошла. Ты читать уже умеешь?
– Умею, – ответил я, пряча книгу со сказками за спину.
– Антонина Романовна, он у нас и на английском читает и разговаривает, – прихвастнул отец.
– Надо же! – обрадовалась женщина. – Точно как Наташа. Мы её с собой в Лондон привезли, когда ей и годика не было. В пять лет она уже свободно щебетала на английском. А Сашеньку кто учил?
Отец начал рассказывать, невольно привлекая внимание всех гостей. Отчего-то основной упор он сделал на то, что маман переводчица.
Я же вспомнил известную статистику о детях, рождённых в смешанных семьях. К примеру, мама русская, а папа англичанин, ребёнок в такой семье начнёт говорить на английском языке. Мало того, в семьях иммигрантов, где оба родителя русскоговорящие, дети очень быстро осваивают английский, просто общаясь в языковой среде. По сравнению с русским, это более простой язык. Взять те же существительные, которые имеют только единственное и множественное число. И всё! Есть немного слов-исключений, но с нашими существительными, изменяющимися по родам, числам и падежам, не сравнить.
Гостей тема воспитания и образования детей заинтересовала. Они стали вспоминать свои истории и случаи и обмениваться ими. Пользуясь тем, что гости от меня отвлеклись, я сбежал из зала следом за отцом. Он же проследовал на кухню, узнать как дела.
– Зиночка, помоги с сервировкой, – металась маман. – Ничего не успеваю.
– Катерина, – прошипел отец, как только Зиночка вышла. – Мы пригласили уважаемых людей, и я не знаю, как и оправдываться перед ними.
– Мама не пришла.
– Мария Васильевна не обязана готовить для наших гостей. Ты сама все утро провела в парикмахерской, вместо того чтобы начать готовить. Я привёз продукты, загрузил в холодильник, и где ужин?
– Сам бы готовил, – возмутилась маман.
– Это последний раз, когда мы приглашаем таких важных гостей. Белохвостиков, заведующий Вторым европейским отделом МИД, с супругой пришёл, а ты меня позоришь, – уже рычал отец.
Ужин, пусть и сильно запоздавший, состоялся. Маман выручило обилие деликатесов, купленных на рынке и в коммерческих магазинах. Холодных закусок расставили много, выглядело это изобильно. За общий стол меня, понятное дело, не позвали, но это не мешало мне наблюдать за гостями со стороны. Фамилия Белохвостиковых показалось знакомой. Вначале я пытался вспомнить, откуда знаю её. Позже сообразил, кого мне этот мужчина напоминает. Конечно же, Наталью Белохвостикову, которая станет известной артисткой! Оказывается, мы с ней одногодки, и маленькая Наташа в этом году пошла в школу.
Танцев в этот раз не было, гости больше беседовали и выпивали. Фоном звучала музыка новой пластинки Бернеса «Я люблю тебя жизнь». Поев на кухне, я ушёл к себе и вскоре уснул, не дожидаясь, пока гости покинут квартиру.
В понедельник хмурый и раздражительный я отправился в школу. Надеюсь, что мне скоро дадут некое послабление. Вместо деда на беседу с преподавателями пришёл дядя Вова. Наверное, это было удачное решение. Комитетчик покрутил своей корочкой перед директором и, забрав меня со второго урока, устроил привычную демонстрацию моих способностей. Чуть позже к нам присоединилась Татьяна Валерьевна. Ей также сообщили, что мальчик я уникальный, буду сидеть на последней парте и заниматься чем захочу. При желании меня можно спросить, но он, то есть я, готов ответить на все вопросы до шестого класса включительно прямо сейчас.
– Во втором классе расписание для Саши поменяем. Он будет два дня в неделю проводить в художественной мастерской. Как вы знаете, для художников важно освещение. По этой причине учиться с утра в школе он не сможет, – неожиданно сообщил дядя Вова. – Имеются возражения?
Возражений не последовало, на этом встречу завершили.
Определённую свободу действия я получил. Татьяна Валерьевна проверила мои навыки владения перьевой ручкой и разрешила использовать её для записей. Было бы ещё, что там писать! Палочки сменились крючочками и до полноценных прописных букв ученикам далеко.
Свои внеклассные занятия с Мишкой и Олегом я продолжал, за что получил в школе погоняло «учитель», обзавёлся знакомствами и связями среди местных «мещанских» пацанов. Удивительно, но меня слушались и не пререкались мальчишки разных возрастов. Похоже, понятие «взрослый человек» – это не внешний вид, а другие качества, которые невольно ощущают дети и интуитивно подчиняются. В принципе, я неплохо влился в местную жизнь и среду. В классе стал звеньевым октябрятской пятёрки и ответственным за дежурных по кабинету.
