Попаданец в себя, 1963 год (СИ) - Круковер Владимир Исаевич

– Его надо из комсомола исключить!

Я подумал, что это сделать трудно, хотя бы потому, что учетная карточка хранится у меня дома, а отметки об уплате членских взносов я еще со школы делаю личной печатью, обмененной у комсорга на перочинный ножик. В армии меня пять раз исключали. По разу в каждой части.

Представитель райкома откашлялся.

– Я рад, – сказал он, – что мнение членов редакции единодушно. В наши ряды проник враг, его ста тья не просто глупость начинающего журналиста, а сознательный выпад против наших славных педагогов, ревизия идей ленинизма и учения партии. Мне думается, что наш бывший, – я полагаю бывший? – он взглянул на Турика и тот согласно закивал в ответ, – сотрудник и в университет проник обманом, что его гнилое нутро проявилось в такой ответственный момент, как пучина, недаром. Не исключено, что его действия координируются оттуда… – В мертвой тишине он указал куда-то на восток, в сторону Камчатки. – Впрочем, этим занимаютсл специальные органы. Нам же всем случившееся должно быть уроком. С вами, – кивок в сторону редактора, – и с вами, – кивок в сторону парторга, – мы поговорим на бюро. Не думайте, что халатность останется безнаказанной.

Он сел и все посмотрели на него. А райкомовец смотрел на меня с явным ожиданием раскания и мольбы о прощении с моей стороны. Это давало возможность оценить статью как простую глупость молодого недоучки, тогда меньше тумаков доставалось всей цепочке – от редактора до райкомовских боссов. Все посмотрели на меня.

Глава 15

Тогда, в первой жизни, я не стал ждать: вечером же раздавил с Туриком поллитра, он выдал мне трудовую «По собственному желанию», и утром я уже был в Хабаровске, где загостился у сослуживца Валентина Великопольского.

Дальше был роман с его сестрой (как выяснилось позже – распутной), но все это осталось в более чем полувеке от нынче.

А нынче я долетел до Хабаровская и не стал сразу пересаживаться на самолет до Охотска, а зарегистрировал билет, снял номер в аэропортовской гостинице и пошел гулять по набережной. Амур был прекрасен и величественен. Несмотря на хорошую погоду гуляющих почти не было – рабочий день. Пирожки по девять копеек с капустой были вкусными. Мороженное было вкусным. Бочка с квасом еще не нагрелась и квас был вкусным. Черная икра спокойно лежала на прилавках в гастрономе вперемежку с банками Дальневосточных крабов и морской капусты. В 21 веке ее перестанут продавать, а зря – микроэлементы, йод, все то, чего так не хватает горожанам в будущем. Кстати, нынче у промысловых рыбаков можно купить икру и рыбу за поллитра московской. Поэтому и подходят после швартовки судна к причалам домохозяйки.

Сел на скамейку и, щурясь на солнце, смотрю на величественный Амур. Как все же богата моя Родина. Какая могучая природа, моря, реки, океаны. Всего хватает, а мясо в магазинах бывает редко.

Кто-то оставил на лавочке газету. «Тихоокеанская звезда». Я в ней публиковался, когда служил в армии, в прошлой жизни. Почитаем…

«…Уверенно начал свою работу Хабаровский краевой театр юного зрителя этим летом. Театр с самого начала не погнался за легким успехом, а смело взял для премьерного спектакля благодарный, но очень трудный материал – героическую драму И.Штока «Осада Лейдена».

Эта пьеса – о восстании народа Нидерландов в 1574 году, под водительством принца Оранского, против испанских захватчиков. В пьесе переплетаются подлинные исторические эпизоды, с мотивами прекрасного романа Шарля де-Костера «Тиль Уленшпигель».

Три с половиной века отделяют зрителя от событий, происходящих на сцене. Но кажется, что они происходят сегодня. Город Лейден окружен врагами. В осаждённом городе – голод, люди терпят неслыханные страдания. Но они мужественно держатся – недели, месяцы. И эти люди побеждают.

Центральную роль в пьесе – роль Тиля Уленшпигеля – играет артист Д. Швец.

Рядом с Тилем его соратник и друг Ламме Гудзак. У артиста Носкова он искренен и доходчив, но исполнителю еще не хватает мастерства, чтобы воплотить это большой сложный характер.

Нелле – подругу Тиля играет артистка А. Кузина. Молодая, способная актриса – она очень жива, искренна, темпераментна. Магда, дочь бургомистра, в исполнении артистки Ф. Фомичевой – мягкая и лирическая, обладающая больше драматической силой. Её возлюбленного Петера Клейфа играет – артист А. Дунаев. Ему не хватает, к сожалению, искренности».

Решено, иду в ТЮЗ. Иду до Комсомольской площади, потом по Тургенева мимо библиотеки. Надо же, шестьдесят лет назад ходил тут, а ноги помнят. Куплюбилеты и посижу в библиотеке, надо сориентироваться наконец, какие писатели и поэты сейчас на слуху, что за произведения цитируются, обсуждаются. А то я все время ввожу в недоумение окружающих ссылками на ненаписанное в этом времени. Чего стоит одно декларирование «Идет белые снеги, как по нитке скользя… Жить и жить бы на свете, но, наверно, нельзя. Чьи-то души бесследно, растворяясь вдали, словно белые снеги, идут в небо с земли…». Окружающие в редакции стали допытываться – чьё, а в итоге решили, что я – скромный поэт.

– Записываться? – спрашивает пухленькая библиотекарша. – Если иногородний, то только в читальный зал.

Получаю временный абонемент, вхожу в читалку. Полно людей, сидят – читают. Хорошее время! Полка с журналами небогатая, но «Юность» за этот год есть. Проглядываю, листаю. Василий Аксенов, Анатолий Гладилин, Виктор Розов, Александр Яшин, Николай Тихонов, Андрей Вознесенский, Булат Окуджава, Белла Ахмадулина и другие, коих не помню.

Вознесенский как обычно изощряется в стилистике, пытается связать настоящее время и флорентийский орнамент. Аксенов создает современный новояз на материале геологоразведки, пакуя свои знаменитые «Апельсины из Марокко», словно посылку в будущее. Врач по образованию, «антисоветчик» по духу и самый яркий новатор в русской прозе XX века, Аксенов уже в самом начале своего пути наметил темы и проблемы, которые будут волновать его и в период зрелого творчества.

Слышал, что «Апельсины из Марокко» Аксёнов написал про израильские апельсины с переклеенной этикеткой, но слух пойдет позже, после отставки Хрущева.

Не это важно. Погружение в прошлое – один из способов самопознания, только для меня сие – погружение в настоящее. Совершеннейшая слепота в датах, даже если считать десятилетиями.

А вот стеллаж с литературой на иностранных языках. Интересно. Надо же, «Полное собрание стихотворений. 1909–1962Т. С. Элиота, подготовленное им самим и выпущенное к 75-летию со дня рождения». Знаменитость, совсем не знакомая в СССР. Гарвардский университет окончил за три года вместо четырёх. слушал в Сорбонне лекции по философии и языкам. В частности, слушал лекции писателя Анри Бергсона и философа, нобелевского лауреата Ален-Фурнье. В докторантуре Гарварда изучал индийскую философию и санскрит. Был удостоен Нобелевской премии по литературе «за приоритетное новаторство в становлении современной поэзии», награждён британским Орденом заслуг, в 1954 – французским орденом Почётного легиона и немецкой премией Гёте Ганзейского союза.

Я старик.

Несвежая голова на ветру.

Как же, помню, люблю. Он еще до Маяковского начал писать стихи лесенкой.

НО, к горести, он и в 21 веке не стал массовым в России. Весь мир им восхищается, а россияне слушают пародии Быкова в исполнении Ефремова.

Горько.