К чему все это я говорю. Обычно выбирают военную стезю, но и остальные дворяне, за редким исключением, шпагу носят не для украшения.
Понятно, что сегодня меня не проткнули шпагой только потому, что это могло вызвать усмешки у других высокородных господ.
Вонзать в гийда благородную сталь…. Боюсь, что в следующий раз любой их них сначала проткнет меня, а уже затем пустится в объяснения столь неблагородного поступка.
Ну и этому, что не Ониором зовется, очень не повезло. Сейчас ему будет трудно объяснить, что дело было именно в кошельке. Как говорится, где один раз там и второй. В любом случае, надо быть осторожнее. Надеюсь только, что всеимперский розыск не объявят.
И еще я понял одну немаловажную вещь. Этот таинственный незнакомец является злым гением нового для меня мира. Моим личным злым гением. Доводы? Да легко.
Стоит мне засмотреться на хорошенькую девицу, так он сразу тут как тут. Невероятно.
Так, а куда я это зашел? Интересный такой район. Дома все сплошь о два и три этажа. И жизнь кипит, несмотря на то, что скоро сумерки. Здесь вообще темнота быстро наступает. Иной раз как свет выключат.
Вот это да. Так это же квартал с интересными заведениями. Только фонарей красных не хватает. Как я вообще сюда попал, неужели по зову сердца? Нет, не до такой же степени я женщин люблю.
Когда я спросил дорогу у здоровенного облома, дежурившего возле входа одного из таких заведений, тот дружелюбно оскалился.
— Заходи, уважаемый. Зачем еще куда-то идти, ты пришел уже. Заходи, заходи, дорогим гостем будешь. -
Ему бы акцент еще соответствующий и один в один.
Не пойду я к вам, ни за что не пойду. У вас в винной карте все пункты ассортимента со слова клофелин начинать нужно. Или как здесь его называют. И вообще я русо туристо, не заметно, что ли.
Но направление в квартал Оружейников он все же показал. И как-то так улыбнулся при этом, мол, лучше бы ты здесь остался.
Лучше бы я там остался, пронеслось в голове минут через тридцать, когда я бодренько вышагивал в указанном мне направлении.
Случилось это после того, как из сгустившихся почти до состояния темноты сумерек непонятно откуда вынырнули три крайне неприятных субъекта, и перегородили мне дорогу. И, по крайней мере, в руках у двоих из них ловили последние отблески света лезвия ножей.
Ну, это изначально было понятно, путь к нужному мне кварталу лежал чуть ли не через трущобы. Там, внизу есть мостик через речку и вот за ним он и начинается. Получается, что я мимо него прошел, а теперь приходится возвращаться, но уже другой дорогой.
Что самое неприятное, свой тесак я на дворе оставил, посчитав за ненужную в городе вещь.
— Смотри-ка, Вебс, этот тругин тоже ножик достал — со смехом в голосе произнес один из них.
Нет, а вы что думали, я сейчас — милиция — орать начну. Так все равно не докричусь, далеко слишком. И слово новое опять услышал, тругин. Надо будет не забыть, узнать его значение. Если смогу, конечно.
Я прижался спиной к глухой стене дома. Кричать бесполезно, если бы это их беспокоило, вряд ли бы здесь они на охоту вышли. Что-то многовато событий для одного дня.
Тройка разделилась, и два крайних начали обходить меня, намереваясь зайти с двух сторон.
Ну что ж, попляшем, братие.
Несуетливые такие, не сопят, не нервничают. Привычная получается для них ситуация. Мать вашу, и куда это стража смотрит?
Я вообще, можно сказать, иностранный подданный. Международного конфликта хотите?
Двое с приличного вида ножами. И еще третий, тот, кого Вебсом кличут. У него дубинка. Видел я такие, сверху кожа, а внутри свинец залит. Вот он то самый опасный, судя по всему. В принципе, с него и начинать надо. Но это в принципе.
Если бы на кулаках, я бы так и сделал. Но здесь ставки слишком высоки. И потому начнем с того, что слева подкрадывается. Как с самого слабого. Если все получится, то их двое останется. С Вебсом же завязнуть можно. А исподтишка любой ткнуть сможет. Не до благородства тут, что самого хиленького выбрал. Живым бы остаться.
И кто его знает, может именно он у них мастер ножевого боя.
— Что-то молчаливый нам сегодня тругин попался — это опять тот, что слева. Или все же нервничает, подбодрить себя пытается или по жизни такой.
Нельзя ничего говорить, это время реакции замедляет, неужто не знаешь?
Все, пора действовать, сзади стена, пространства для маневра никакого. Еще пара шагов и шансов у меня не будет.
Тот, что слева, снова открыл рот и даже начал что-то произносить.
Выпадом в сторону Вебса я обозначил ложную атаку и рывком приблизился к говоруну, беспокоясь только о том, чтобы не нарваться на встречный удар.
В едь это не только меня касается, что лучше молчать. Говорун от неожиданности дернулся назад, и лишь судорожно вытянул руку с ножом в моем направлении. Отклонив его руку в сторону своим предплечьем, я с размаху, от своего уха, полоснул клинком кинжала, целясь ниже его уха. Колющим не отважился, лезвие может застрять в теле, а сзади еще двое, и они рядом.
Затем, ухватив за плечо, рванул его тело назад, навстречу оставшимся двоим, разворачиваясь сам. Получилось удачно, уже подгибающееся в ногах тело приостановило того, кто подходил ко мне справа.
А вот теперь колющий, в смутно белеющее лицо. Есть.
Все-таки как похож звук рвущейся мышечной ткани на звук рвущейся ткани обыкновенной. Не потому ли они обе так одинаково называются? Мерзкий звук, но сейчас он мне показался музыкой. Все, теперь один на один, и это уже легче.
И тут на меня накатило.
Нет, я не почувствовал себя всесильным и неуязвимым. И не было в том, что я чувствовал ничего мистического. Просто я перестал бояться. Бояться того, что одно неудачное мое движение, и я останусь лежать здесь, а они оберут мой труп и уйдут. Вернее, он уйдет. Или даже того, что их снова станет трое, и мы опять начнем все сначала.
— Вебс — словно со стороны я услышал свой голос, звучавший даже немного нежно — ты как себя чувствуешь? Боишься смерти?-
Вебс не убежал. Но теперь я теснил его, прижимая к каменной кладке стены. Когда он коснулся ее стеной, то оттолкнулся лопатками и ударил своей дубинкой, целясь мне в голову. Далась же она вам.
А вот палкой по голове мы много раз проходили. В этом случае главное предплечье как можно ближе к руке, зажимающей предмет подставить. Целясь в сердце, я ударил ножом недостаточно сильно и через рукоятку почувствовал его биение. После следующего нажатия рукоятка перестала чуть заметно подрагивать в моей руке, и Вебс сполз на колени.
Все. Звуки стали обычными и в левое предплечье пришла боль. Боль острая и режущая. И еще пришла сильная дрожь. Это откат, я знаю.
