Сам дворец короля тоже вымели под метёлочку. Даже корону Густава Адольфа забрали. Казаки с рейтарами прошлись и по всем без исключения домам. В результате получилось несколько тонн серебряной и золотой посуды, канделябров, подсвечников, украшений. Отдельно ехало несколько возов с холодным оружием, которое было в разукрашенных ножнах или с дорогими рукоятями. Монет набрали тоже больше десятка возов. Если риксдалер весит почти 30 граммов, то собрали гораздо больше полумиллиона, а в переводе на обычные кроны больше двух миллионов.
В отдельном медицинском возке уезжали из Уппсалы канцлер Аксель Оксеншерна и королева Швеции Мария Элеонора Бранденбургская с годовалой дочерью Кристиной Августой. Пётр из истории тридцатилетней войны помнил, что Оксеншерна останется регентом при принцессе Кристине, а значит, эта девочка должна умереть. Пусть доктор ван Бодль попробует малышку спасти. Пленных было вообще много.
Отдельно казаки сопровождали почти тридцать человек шведского риксдага, всех кого удалось выловить. Благо, когда захватывали город, у этих товарищей шло заседание, наверное, решали давать или не давать королю денег на войну. Теперь уже точно не дадут. В другом медицинском возке ехал архиепископ Уппсалы Петрус Кенициус.
За всех этих пленников Пётр впоследствии надеялся получить солидный выкуп. Самое интересное, что весь поход был задуман, так сказать, по мотивам деяний самого Густава Адольфа. Это он придумал ледовый поход, когда захватил у датчан Копенгаген и это он придумал, как ограбить Курляндию, осуществил только Магнус Делагарди. Ну, теперь всё это проделать королю будет не просто. Какой сюрприз его ждёт по возвращении домой. Интересно, как теперь война будет дальше развиваться? Чтобы не позволить полякам и датчанам воспользоваться разграблением столицы врага, Пётр Дмитриевич всех пленных шведов, уезжая из Уппсалы, освободил и главным над ними поставил генерала, члена риксрода, Ханса Кристофа фон Кёнигсмарка. Пусть наведёт порядок в городе, а потом через пять дней выдвигается к Стокгольму. Генерала Пожарский предупредил, что Стокгольм разграбит, как и Уппсалу, а если ему попытаются из Уппсалы помешать, то может и убить заложников.
‑ Наводите порядок в столице Швеции, а через пять дней выдвигаетесь к Стокгольму и наводите порядок там, ‑ сказал князь на прощанье генералу, ‑ и не лезьте в Ингрию, а то я огорчусь. Представляете, что дальше будет?
Событие семьдесят пятое
Фёдор со спецназовцами Афанасия Бороды подошёл к трапу корабля и, перекрестившись, шагнул на него. Корабль был огромен. Маркиз вообще‑то не видел ни одного настоящего корабля. Только те игрушки, что по Волге плавали. По словам отправленного на разведку в Стокгольм майора Анкеля фон Ройсса, бывшего коменданта Бьёрнеборга, перешедшего на правильную сторону в этой войне, у причала днём грузились продуктами и боеприпасами шесть линейных кораблей. Фёдор сейчас пробирался на самый большой трёхпалубный шестидесятишестипушечный "Riks‑Äpplet". Другие группы готовились к захвату сорокашестипушечного двухпалубного "Caesar" и четырёх более мелких ‑ сорокапушечной "Kristina" и двадцативосьмипушечных "Stockholm", "Apollo" и "Nya‑Svärdet". Майор вечером прошёлся по пирсу и убедился, что команды отпущены в город. Значит, пьют свою "nubbe" или водку по портовым кабакам. Прибудут проспавшиеся матросы на суда только утром. Вот там их и должны уже ждать совсем другие "офицеры". Конечно же, пару десятков человек на каждом судне всё равно будет, вот по стольку на захват каждого корабля Пётр и выделил.
Добровольцы из числа стрельцов и немцев переоделись в шведскую форму и ночью пробрались на причал. В это время весь остальной полк и часть казаков готовились к штурму Стокгольма. Перед этим Пётр собрал всех сотников и объяснил задачи. Самое главное ‑ это захватить корабли. Нужно ведь теперь как‑то домой добираться с сотней тонн добычи. Второе, тоже не менее важно. Стокгольм тоже нужно качественно ограбить. Ничего золотого и серебряного в городе не должно остаться. Этот портовый город гораздо больше тихой и маленькой Уппсалы. Здесь множество церквей и соборов, живут богатые купцы. Будет чем поживиться. И самое главное, кроме матросов с этих шести военных кораблей в городе практически нет войск, все ушли с королём снимать осаду с Кальмара.
Но штурм и разграбление Стокгольма, это дело других. Он, Фёдор Пожарский руководит захватом кораблей. Под сапогом предательски скрипнула доска. Чёрт. Прости господи. Ещё поднимут тревогу раньше времени. Но окрика часового не последовало. Да и кого вахтенным опасаться так далеко от противника, да ещё в час "волка", когда так тянет вздремнуть. Брат, отправляя Фёдора на это дело предупредил, что убитых должно быть минимальное количество, ведь кто‑то должен корабли довести до Нарвы. Особенно Пётр предупредил насчёт капитанов судов, матросов можно и нанять, а вот капитанов и лоцманов вряд ли.
Вахтенных взяли сонными, и, опять же по совету Петра, ударили в склянки (небольшой колокол). Из трюма и кают стали выбегать заспанные шведы, которых оглушали и вязали спецназовцы. На остальных кораблях тоже зазвонили, значит пока и там всё идёт по плану. Как утром узнал Фёдор, только на "Аполлоне" пришлось вступить в бой на ножах и при этом убили капитана и его первого помощника.
Через час все шесть шведских кораблей подняли на мачтах Андреевские флаги ‑ это было сигналом для вершиловцев, что должны атаковать город.
Грабёж продолжался три дня. Всё до последнего подсвечника вынесли из церкви Святого Якова названной так в честь покровителя всех путешественников. С неё даже часы сняли. Та же участь постигла и церковь Святого Николая, которая была заложена ещё в XIII веке основателем Стокгольма ярлом Биргером. Из неё забрали и такой шедевр как известная дубовая статуя Георгия Победоносца и Змия. Пётр особенно бережно приказал упаковать картины "Ложное солнце" и "Стокгольмское чудо", хранящиеся в соборе. Разобрали и отправили на корабли и алтарь собора, который носит название "Серебряный", сделан он из чёрного дерева и серебра. Изображение Христа находится в окружении статуй Иоанна Крестителя и Моисея. По обе стороны от алтаря установлены статуи Николая Чудотворца, покровителя церкви, и Святого Петра. Фёдору понравилось. Именно вот такой старины и не хватало в их соборе в Вершилово.
Следующей стала немецкая церковь или церковь Святой Гертруды. Она была освящена в честь Святой Гертруды Нивельской. Внутреннее убранство Немецкой церкви тоже поразило маркиза своим изяществом и великолепием. Высокие витражные окна по‑особенному освещали помещение. Десятиметровый алтарь сделан из дерева и украшен позолоченными скульптурами. В атриуме находится статуя покровительницы храма Святой Гертруды. В одной руке она держит чашу, а в другой ‑ модель храма. Кафедра сделана из мрамора и алебастра. Вершиловцы намучились, разбирая всё это и перенося на корабли.
Последней обчистили церковь Святой Клары.
Здесь в первую очередь забрали два каменных ангела, которые склонили свои колени перед центральной иконой церкви, на которой изображён момент, когда Иисуса снимали с распятия. Кроме того забрали часы и 35 бронзовых колокола.
В это время другой отряд переносил на корабли добычу из Риддархольмской кирхи. Риддархольм переводится как "рыцарский остров". Этому названию есть объяснение. Мало того, это самое объяснение можно было увидеть на стенах кирхи. Когда умирал один из рыцарей ордена Серафима, то на стену вешался герб, а когда начиналось отпевание, то целый час по ушедшему звонил колокол. Гербы оставались в церкви, и в результате за много веков сохранилась и набралась замечательная геральдическая коллекция. Этой кирхе более трёхсот лет, щиты с гербами приличный кусок трюма заняли на "Новом мече".
