крепко спал. Раньше я мог рассчитывать как минимум на моральную поддержку с его стороны в самых сложных ситуациях — а что теперь? Он ведь, на самом деле, младше меня. Реликт другой эпохи. Один из множества советских граждан, «не вписавшихся в рынок»…
Вернувшись на кухню, я снова лёг на раскладушку. Чтобы вытеснить дурные мысли, я начал думать о Мирославе. Всё ведь только начиналось и впереди — масса возможностей! Конечно, можно было ожидать определённых осложнений со стороны её родителей, когда они узнают, с кем именно связалась их дочь… что ж, надо быть осторожнее. И всё будет в порядке.
Так, в полудрёме и приятных мыслях я пролежал до рассвета.
Проснулся отец. Я приготовил нам яичницу с сосисками, мы позавтракали, после чего направились к нотариусу.
Контора работала чётко: никаких очередей и унизительного ожидания. Приятная помощница.
Всего через пятнадцать минут доверенность на наш «Жигулёнок» была у меня в кармане, вместе с остальными документами.
Когда мы вернулись во двор я открыл машину и сел за руль. К моему удивлению, отец сел рядом.
— Пап, — осторожно сказал я глядя, как он пристёгивает ремень. — Если что я сам справлюсь. Со мной ещё один парень будет, из нашей группы.
— А ну-ка, покажи, что ездить можешь, — ответил отец безапелляционным тоном. — Что-то не видел я, как ты учился.
Я дал двигателю прогреться, потом снял машину с ручника и тронулся. Да, я давно не ездил на механике — может, лет десять. Но это как с ездой на велосипеде, если однажды научился, уже не разучишься.
Машинка была, конечно… скажем так, архаичной. И управлялась соответственно. Но привыкнуть можно. Даже такие колёса гораздо лучше, чем совсем никаких. Тем более для простого курсанта.
Я сделал круг по району, проехался по Крылатским холмам и вернулся на Осеннюю улицу.
— Вечером верну, — пообещал я отцу.
— Добро, — кивнул тот и как-то по-особенному посмотрел на меня. После чего сказал: — Шустрый ты. Ладно, пытать не буду — твоё дело, где научился. Главное, что умеешь. И это… осторожнее там всё равно!
— Конечно, пап! — ответил я.
Стёпа в назначенное время ждал меня у трамвайной остановки возле КПП. Увидев меня, он помахал рукой, потом сел в машину.
— Ну что, куда поедем? — спросил я.
— Да на «Авиамоторную», — ответил Стёпа. — Дальше смысла нет. В цене сильно не выгадаем, только время потратим.
— Ладно.
В то время возле метро находился средних размеров универсальный рынок, где была довольно большая продовольственная секция.
— Добрался как? Без проблем? — спросил он.
— Да, отлично. Народу мало, — ответил я. — Суббота всё-таки.
— Ясно…
Я поехал вдоль трамвайных путей в сторону Лефортовского парка и свернул на Красноказарменную. До начала строительства Лефортовского тоннеля оставалась ещё пара лет, и улицы выглядели архаично.
Справа я заметил большую вывеску школы балета «Тодес». Кто бы тогда мог подумать, что они просуществуют так долго…
— Стёп, слушай, а ты сам на китайский попросился?
— Не, — Стёпа помотал головой. — Что я, псих что ли? Вообще в английскую группу хотел, но отцовских возможностей недостаточно было… туда прямо толпа ломилась. Поэтому куда попал туда попал.
— Ясно… а так вообще именно языками интересуешься, да?
Стёпа задумался.
— Знаешь… вообще хотел пойти в нормальное училище. Чтобы как батя, в войсках карьеру делать. Но блин насмотрелся я на наши войска и что-то как-то… — Он вздохнул. — В общем, если у нас в Универе вот так всё, включая столовку — то что же в остальных местах делается?
— Ну по-разному бывает, говорят… — заметил я. — Вроде на той территории столовка точно лучше, и кормят там прилично.
— На Маяковке?
— Ага.
— Блин, знал бы — сразу бы туда пошёл! — улыбнулся Стёпа.
Ну вот и разрешилась ситуация… не нужен парню китайский, он и без того будет счастлив. Только год у нас зря промучается.
Парковку поблизости найти было не просто, и в итоге мы встали метрах в трёхстах за главным входом, во дворах жилых домов.
— Что брать-то будем? — спросил я. — Есть план?
— То, что без холодильника долго храниться, конечно, — ответил Стёпа. — Макароны, рис, мясные консервы. Рыбные нельзя — запах будет в коридоре.
— Согласен, — кивнул я.
— Я, пожалуй, в аптеке ещё поливитамины возьму, — добавил я.
— О! Идея! Точно, можно взять централизовано. И ещё масло растительное нужно. И специй чуть. С соусами. И ребята ещё маргиналки просили, но я не уверен…
Маргиналкой, или маргинальной лапшой у нас на курсе называли вьетнамские пакеты с лапшой быстрого приготовления, предшественники «Доширака». Знаю, что у них были и другие прозвища, вроде «бомж-пакетов» или «бич-пакетов», но в нашем
— Не стоит, — ответил я. — Итак желудки портим, надо хоть что-то похожее на нормальную еду.
— Вот согласен! — одобрил Стёпа.
Поначалу всё шло нормально: обычный рынок, обычная субботняя толкучка. Стёпа с видом знатока выбирал продукты, тщательно рассматривал пачки и банки, разве что на зуб не пробовал.
А потом, видимо, мы бдительность потеряли.
Стёпа как раз увлечённо обсуждал с продавцом дату производства партии мясных консервов, как у меня вдруг сработал тревожный звоночек в голове. Я успел заметить шуструю руку, которая залезла Стёпе в карман ветровки.
Мелькнул его бумажник.
Я отреагировал на рефлексах. Потом даже сам не помнил, что произошло: суета, крик — и вот я сижу верхом на тёмненьком парне. У него в кровь разбито лицо, он отчаянно пытается защититься, выставляя перед собой ладони. При этом я продолжаю его колотить.
Спохватившись, я прекратил удары. И тут же почувствовал, что меня тянут. Я обернулся. Стёпа пытался взять меня подмышки и оттащить от карманника.
Вокруг нас начинала собираться толпа.
— Да пошли же уже, Сань, ну пожалуйста, а? Ты ж убьёшь его!
Я снова посмотрел на воришку. Блин, ему действительно капитально досталось. Плохо, что я совершенно не помню, как это делал. То есть боевые рефлексы остались — но сознание на несколько мгновений выключилось… не дело. Совсем не дело…
Я поднялся.
— Кошелёк забрал? — спросил я.
Стёпа быстро закивал и показал мне свой бумажник.
— Отлично. Бежим!
И мы, удерживая тяжелые пакеты с запасами, рванулись к выходу.
К счастью, никто не пытался нас остановить.
В машине я ополоснул
