«Литературка». Броский заголовок статьи: «Министр в гостях у литераторов». Интересно, о ком это?
'Зал Центрального Дома литераторов был переполнен: писатели, журналисты пришли в ЦДЛ на встречу с министром охраны общественного порядка СССР Николаем Анисимовичем Щёлоковым. Во время беседы писателей с министром обсуждались самые различные проблемы, однако главной темой большого разговора была забота о воспитании нового человека, достойного нашей великой эпохи.
«Наших сотрудников, — говорил Николай Анисимович, — обычно принято называть бойцами переднего края борьбы с преступностью, борьбы за человека. Думается, это не совсем точно. В формировании мировоззрения человека, его характера, взглядов, навыков и привычек, прежде всего и весьма активно, участвуют семья, школа, литература и искусство. Преступником, как известно, не рождаются, им делаются под влиянием различных факторов. Следовательно, под передовой линией борьбы с преступностью нужно понимать воспитательную работу. И в этом смысле, на писателей ложится большая моральная ответственность… Ведь недаром мы называем писателей следователями по особо важным человеческим делам… Что же касается работников органов охраны общественного порядка, нам приходится иметь дело с издержками воспитания, с плодами вольных или невольных ошибок. Слов нет, исправлять ошибки, конечно, важно, но ещё важней не допускать их. Поэтому я выступаю за тесный союз Фемиды с музами»…
И всё. Далее неровный обрыв. Есть ещё одна часть полосы, но даже смотреть на неё не хочется. И так информации выше крыши. Да и Мурке хочется почитать, ведь обрывок газеты соблазнительно пахнет рыбой. Осмелев, она деликатно трогает меня мягкою лапой.
Обычная кошка русской помойной расцветки. Минет полсотни лет, и станут подобные ей вымирающим видом. Их нагло подвинут англичанки, шотландки и прочая маета стоимостью в три косаря, которая подыхает, если сожрёт кусок натурального сала. Помню, за полгода до смерти, позвонила мне одна сумасшедшая тётка:
— Это вы написали объявление в интернете, что отдаёте котят в добрые руки? У вас есть кормящая кошка?
— Куда она денется?
— Надо же, как повезло! А можно мы с дочкой в гости придём за кошкой понаблюдать? Ей по учёбе задали письменную работу.
Я думал, что тётка прикалывается, нажал на «отбой». Так раза четыре ещё звонила, пока не сдался.
Приехали на такси: обычная сельская баба, девчушка с умным лицом. Чтобы задобрить, вручили мне банку варенья, два мешочка: с корейской морковью и квашеною капустой бордового цвета. На рынке, наверное, мамка всем этим торгует. Сидели они, смотрели во все глаза на кошку мою и мяукающее кубло безымянных разбойников. Как Анфиска кормит потомство своим молоком, а потом таскает из плошки куриные косточки, чтоб приучить их к самостоятельности.
Слово за словом, разговорились. Девчонка учится в Краснодаре на третьем курсе мединститута.
— Знаете, дедушка Саша, — сказала она, — сейчас домашних питомцев в квартирах не держат, а частного сектора всё меньше и меньше…
— Они б может и хотели, — поддакнула мать, — только время такое пришло, что оно тебе больше не принадлежит. — За худобой уход нужен. Котята пойдут, а куда их? Утопить и то негде…
— Вот, для таких, как они, — подхватила студентка, — рынок и предлагает пакет услуг: «купил — и забыл»…
Я с уважением посмотрел на внеурочных гостей и подумал, что нет, не зря пустил их в свою берлогу. Умение выхватывать суть и чётко излагать свои мысли это сейчас прерогатива «избранных». Ну, мама ладно. Училась в советской школе, смотрела добрые фильмы, читала хорошие книги. У дочки-то это откуда⁈
— За каких-то три тысячи, — тем временем говорила девчонка, — к вашим услугам любимцы любых пород: трёхцветные, чёрные, белые, вислоухие, пушистые, плюшевые. Все приучены ходить на песок, непривередливы к пище. Насыпал сухой корм, комкующиеся гранулы для кошачьего туалета и спокойно иди на работу, в полной уверенности, что в квартире не будет вонять, что питомец точно не загуляет. Котов предпродажно кастрируют, а кошечек стерлизуют.
Вот так так! А я и не заметил, что есть такая проблема. Рыжий боится выйти во двор — бьют его Анфисины кавалеры. У бабушки Зои в доме сразу четыре бандита. А вот на помойках и оптовых базах такого добра так прибыло, будто Мамай наединоросил.
Что делать? Меняются люди, мельчают. Помню, когда работал, довелось нам с крановщиком выгружать итальянский кирпич для нашего директора. Из КАМАЗа, поддонами — прямо ему во двор. В общем работаем. Хозяин не жлобствует, а в меру сил помогает: там стропы освободить, там груз подтолкнуть, чтобы на место лёг. То кофе нам принесёт, то минеральной водички из холодильника. Человек! И тут подъезжает к воротам служебная чёрная «Волга». Выпрыгивает из-за руля персональный водитель и — мелким бесом — к правой задней двери, разве что только не кланяется. И выходит оттуда Танька, моя одноклассница, активистка, отличница, бывший председатель совета отрядов нашей пионерской дружины, а ныне супруга большого начальника.
Натуральная дама с собачкой! Идёт, прижимает к груди свою тупорылую тварь и видно, что нет за этой душой никаких идеалов, кроме золота и рублей. И куда оно всё подевалось?
А вот девчушка, что с мамкой ко мне приезжала, она молодец, живой человек. Не жалко таким, как она, страну оставлять. Только не взяли они у меня ни Дусю, ни Мусю, не оправдали надежд…
— Да, Мурка?
Услышав мой голос, кошка чухает в сторону. Зайчик полон намерений лыгануть на чердак. На верхней ступеньке лестницы оборачивается, оценивая степень угрозы.
— Ну, на, на!
Мохнатая лапа подхватывает на лету обрывок газеты. Две стремительных тени бесшумно скрываются за границей света и тьмы.
— Смотри, я предупредил…
— Степан Александрович, ты ж меня знаешь…
В чём-то оправдываясь, расходится единственный гость. Дед держит его под локоть, деликатно, но твёрдо направляет к калитке. Дядька Петро оборачивается. Через оба плеча, ищет глазами Анну Акимовну.
— Да что ж я такого сказал⁈
Та прячется за дверной занавеской. На смуглом лице румянец.
Рядом с ней бабушка Паша:
— Пойдём Ань. Ленке немного поможем, а потом заночуешь у нас.
— Да что ж я…
Всё правильно. Это тебе
