– Месяц назад я просил тебя рассказать мне всю правду. Почему ты солгала и на этот раз? Испугалась, что я заставлю тебя отвечать за ее поступки? Снова стремилась защитить себя любой ценой?
Сердце Ли готово было выскочить из груди, а колени дрожали. Больше всего на свете в эту минуту ей хотелось снова обнять мужа, увидеть его улыбку, сделать что угодно, чтобы облегчить его боль.
И внезапно Ли осенило. В этом кабинете из красного дерева, в этом шикарном отеле, за пределами которого простирался самый прекрасный город на земле, находился человек, которого она любила всей душой. Несмотря на его ужасное детство, Ставрос мог любить и поддерживать с такой же преданностью, с какой он исполнял свои обязанности. Просто его чувства проявлялись не в словах, а в действиях.
Калиста так горько ошиблась в нем, сомневаясь в его способности сопереживать другим. Только теперь Ли до конца осознала, каким благородным и сложным был ее муж.
Только любовь могла заставить ее с головой окунуться в это божественное безумие прошедшего месяца и забыть о страхе.
– После стольких лет я не думала, что причины ее смерти важны. Особенно теперь, когда…
– Когда тебе оставалось совсем немного до своей цели, – договорил за нее Ставрос, и ее тут же охватила безудержная злость.
Это чувство придало ей сил и мужества, наполнив ее энергией, необходимой для борьбы.
– Когда ты увидел меня настоящую и когда открылся мне, я подумала, что пора оставить прошлое в прошлом. Я хотела…
– Для тебя важны лишь собственные желания и потребности, правда?
– Да, в течение многих лет так и было. Все, о чем я думала, – как уберечь себя от страданий, и запрещала себе привязываться к кому-либо, чтобы потом не пришлось снова оплакивать потерю дорогого человека. Но впервые в жизни я соврала не ради себя, а ради того, чтобы защитить тебя от боли, которую ты сейчас испытываешь. Я соврала потому, что рядом с тобой забыла о вечном страхе. Потому что тебя невозможно не любить.
Лицо Ставроса превратилось в застывшую маску. Он выглядел так, будто получил звонкую пощечину от Ли.
– Скажи что-нибудь, – умоляла она отчаянно.
– До сегодняшнего дня я не понимал, насколько неправилен наш союз. Даже если я продолжу этот фарс во имя Джианиса, мы погубим друг друга.
– Я сомневаюсь, что ты можешь быть еще более жестоким и бессердечным, чем сейчас.
– Тогда ты не станешь отрицать, что нам действительно надо развестись, – произнес Ставрос спустя несколько мгновений, которые показались ей вечностью в аду. – Теперь ты свободна. Прощай, Ли.
Впервые с того дня, как Джианис привез Ставроса в Афины, он не возвратился к работе после ухода Ли. Он не отвечал на звонки, приказал отложить все встречи на неопределенное время. Хотя ему доложили, что один из членов совета директоров, дальний родственник Джианиса, который всегда возмущался по поводу того, что его крестники были главными акционерами компании, готовит тайный переворот.
Ходили слухи, что он разругался с Дмитрием, и это привело к падению котировок «Катракис текстиль». Но Ставросу было на все наплевать. Он и Дмитрий вложили столько сил, чтобы превратить компанию в процветающее и влиятельное предприятие, чтобы добиться успеха в жизни, самореализоваться, обрести столь желаемую стабильность.
Теперь Ставросу хотелось лишь одного – спрятаться от всего мира в своем имении. Но там все напоминало о Ли: ее любимые тропинки для пробежки, милые безделушки, оставленные в доме. Даже работники виноградника спрашивали его, удалось ли ей покорить Нью-Йорк.
Ли была везде и стала неотъемлемой частью его самого.
Без нее он потерял покой, который сменился на пугающую пустоту. Только сейчас Ставрос понял, какого сокровища лишился. Ли вдохнула в него жизнь, научила его смеяться и любить.
Днями напролет в его голове прокручивались самые темные моменты прошлого: уход матери, смерть отца, гибель Калисты. Через какое-то время слова Ли, сказанные в их последнюю встречу, укрепились в нем, способствуя необратимым изменениям.
«Впервые в жизни я соврала не ради себя, а ради того, чтобы защитить тебя боли. Я соврала потому, что рядом с тобой я забыла о вечном страхе. Потому что тебя невозможно не любить».
Ли любила его и защищала. Она не оставила его в одиночестве в ночь после кончины Джианиса, с такой надеждой и искренностью интересовалась, счастлив ли он, с такой пылкой страстью отдавала ему всю себя. Крепко обнимала его, пытаясь утешить, когда однажды после бурной ночи Ставрос признался ей, что не помнит лица своей матери.
Эта женщина, которая верила в святость брака и в своего мужа, достойна того, чтобы за нее бороться. И он будет именно таким мужчиной – надежным, ответственным, преданным.
Ли доверилась ему настолько, что подарила свою невинность. Дала ему возможность ощутить счастье и вкус к жизни. Помогла ему раскрыть и принять свои эмоции. Ставрос хотел все это вернуть, потому что не мог снова начать жить без эмоций и чувств.
В момент глубочайшего отчаяния он признался Джианису, что ошибался насчет его внучки и сломал ей жизнь. Даже перед лицом смерти старик лишь улыбнулся и сказал, что она нуждалась в нем и что только такой мужчина, как Ставрос, достоин ее.
Теперь, когда Ставрос признал свои ошибки, смирился с виной родителей, простил себя за то, что не смог выразить любовь к Калисте, он действительно заслуживает счастливого союза с Ли.
Ему нужно как можно скорее сказать ей о своих чувствах. Расстояние между ними убивало его. Ведь Ставрос так сильно ее любил.
Коллекция Ли на независимой неделе мод в Нью-Йорке произвела настоящий фурор, о котором Ли и не мечтала. Ее наряды назвали яркими, дерзкими, но в то же время утонченными. После показа по совету Хелен она создала каталог, с помощью которого ей удастся сделать популярным свой бренд среди покупателей и редакторов глянцевых журналов.
После двух недель суматохи Ли вернулась в Афины в свою старую квартирку, где в первую же ночь не могла уснуть, уставившись на телефон в ожидании звонка от Ставроса.
Неужели он правда от нее отказался и их отношения для него ничего не значили?
Она выплакала все глаза, слонялась, как тень, по спальне, почти ничего не ела и никуда не выходила, пока через пару дней не появился Дмитрий и не забрал ее на обед, где приказал съесть все, что заказал для нее.
– Он тебя прислал? – с надеждой в голосе спросила Ли.
– Нет. Но ты показала ему, на что ты способна, и утерла ему нос.
Слова, которые раньше заставили бы Ли гордиться собой, сейчас звучали как наказание.
Она не выдержала и снова зарыдала. Дмитрий тут же присел к ней, обняв за плечи и, как мог, старался утешить, а потом прямо спросил, собирается ли внучка великого Джианиса истратить свободу, доставшуюся дорогой ценой, на то, чтобы скулить, как бездомный щенок.
