Взгляд Мэгги был устремлен куда-то вдаль, словно она уже была дома, вдали отсюда. Или ее обидела Полин? Нет, наверное, она просто устала, как и он. Все-таки день выдался тяжелым.
– Давай уйдем, Мэгги. – Джеймс положил руку ей на талию, и Мэгги позволила ему это сделать.
В молчании они дошли до такси. Мэгги села на заднее сиденье и отвернулась к окну. Он ее понимал. Встреча с его родителями кого хочешь выбьет из колеи…
Джеймс вспомнил слова отца и молча выругался. Если делу Мэйнарда дадут заглохнуть, старый негодяй останется на свободе. По отношению к Мэгги и к другим это будет величайшей несправедливостью, особенно после того, как он, Джеймс Карлсон, подал ей надежду – Мэйнард не уйдет безнаказанным. Оставалась надежда на Желтое Крыло. Вряд ли Томас смирится с таким положением дел.
В голову Джеймса пришла еще одна мысль. Даже если Ленон его отзовет, ничего страшного не произойдет. Без денег он не останется, а его опыт позволит ему найти другую работу. Ему не нужна машина с личным шофером. Все, что Джеймсу было нужно в эту минуту, – это свобода.
«К тому же тогда я могу начать встречаться с Мэгги без всяких оглядок!» – Джеймс не знал, откуда к нему пришла эта мысль, но она приятно грела. Ему хотелось быть с Мэгги – в этом нет никаких сомнений. Да и он ей, кажется, нравится. Джеймс невольно улыбнулся. В эту секунду он понял одно: ему хочется любить Мэгги.
Это то, что ему было сейчас нужно.
Машина остановилась возле отеля. Джеймс расплатился с водителем и предложил Мэгги руку. Когда она вышла, он не отпустил ее, а, наоборот, лишь крепче сжал пальцы.
Мэгги не стала вырывать свою руку. Вместе они прошли к лифту и поднялись в их номер.
Возле своего номера он выпустил ее руку, чтобы открыть дверь и повесить на нее табличку «Не беспокоить». Не важно, где он проснется, – в своей постели или нет, но ему не хотелось, чтобы утром в его отношения с Мэгги вмешался посторонний человек.
Мэгги подошла к окну и одну за другой стянула туфли. Выпрямившись, она снова выглянула в окно.
– Как красиво, – произнесла она. – Ночной город так красив. Даже лучше, чем в фильмах.
Джеймс подошел к ней. Для него в этом пейзаже не было ничего необычного – просто огни ночного города. Впрочем, возможно, дело было в другом…
Мэгги дотронулась до оконного стекла.
– Отсюда сверху все кажется таким… совершенным. Чистым. Не так, как дома. Но это все обман. Такое же, как бриллианты в ожерелье. – Она прислонилась лбом к окну. – Я думала, здесь лучше, чем дома, но я ошиблась. Люди, с которыми я живу, не имеют личных шоферов, но кое в чем они одинаковые.
Джеймс знал, в какой резервации она выросла, – Роузбад показала ему это место. Джеймс был потрясен царившей там нищетой. И Мэгги прошла через это!
– Как здесь, так и там люди используют людей. – Мэгги разочарованно вздохнула. – И ты такой же. Я думала, ты другой, но нет, я ошиблась.
Джеймс должен был это предвидеть. Значит, она думает – он такой же, как и все те люди, с которыми ей сегодня довелось встретиться. Может ли она верить ему? Может ли она любить такого человека?
Наверное, ему стоило молча повернуться и уйти к себе в комнату. Но Джеймс не мог этого сделать. Не мог оставить Мэгги одну.
Он подошел ближе к ней. Ему хотелось дотронуться до нее, убедиться, что она живая. Настоящая. Он положил руку ей на поясницу и почувствовал, как Мэгги напряглась, но не стала его останавливать.
– Впрочем, ты лучше них. Я не знаю, почему, но с тобой мне гораздо комфортнее, чем было с ними. – Ее голос звучал так тихо, что Джеймсу пришлось наклониться ближе к ней, чтобы услышать. – Почему так, Джеймс?
– Консуэла. И Десмонд. И еще несколько людей, похожих на них, – учителя в школе, мой тренер. Люди, которые относились ко мне как к другим детям. Они не взваливали на меня недетскую ответственность. – Джеймс закрыл глаза. Он потерял Консуэлу, женщину, заменившую ему мать. – Люди, которые принимали меня таким, какой я есть. Люди, подобные тебе, Мэгги. С тобой я чувствую себя лучше, чем есть на самом деле.
Несколько секунд Мэгги стояла не двигаясь. Затем она отклонилась назад, и Джеймс почувствовал прижатое к нему тепло ее тела. Так они стояли и смотрели на огни города.
– Нет, ты хороший, Джеймс. – Мэгги положила голову ему на плечо, и он почувствовал ее теплое дыхание на своей шее.
«Хороший».
Кто бы знал, что это слово победит его! Теперь он не мог разочаровать Мэгги – не сейчас, когда она ему верила. На этот раз он не будет спешить. Мэгги заслуживала того, чтобы почувствовать себя особенной – такой, какой она была на самом деле. Она должна почувствовать – ее любят.
Значит ли к тому же – она не просто доверяет, но и любит его? Так же сильно, как он любит ее? Осознание того, что он любит и любим, заставило его сердце взволнованно забиться. Джеймс вдруг ощутил, что последние десять лет он и не жил вовсе. Да, наверное, так оно и было. Но зато теперь никакой лжи, никаких игр! Просто два человека, которым хорошо вместе…
Джеймс заставил себя поцеловать Мэгги медленно и нежно. Он ощутил вкус коктейля, который она пила. «Вкус невинности», – подумал он. Мэгги запустила руки ему в волосы, притягивая его голову ближе к себе.
«Не спешить», – мелькнуло в голове Джеймса.
Поцелуй стал глубже. Место нежности занимала страсть. Джеймс чувствовал, как теряет голову, как тает его решимость не спешить. Нет, в этот раз он должен сделать все незабываемым для Мэгги. Он не имеет права подвести ее.
Мэгги неожиданно отодвинулась. Джеймс испугался, что она передумала.
Грудь Мэгги вздымалась, ресницы дрогнули.
– Нет, нам не стоит этого делать.
– Я решил подать в отставку, Мэгги. В понедельник.
Она повернулась к нему. Глаза у нее расширились.
– Что? Но почему?
– Потому что я наконец понял, чего хочу, и это не деньги и не власть. Хочу работать, не оглядываясь на кого-либо. Хочу быть с тобой. Хочу любить тебя. Это все, что мне действительно нужно.
– Ты это серьезно?
Джеймс почувствовал, как усмехается. Губы Мэгги сложились в улыбку. Джеймс попытался понять, что она значит. Облегчение? Разочарование? Волнение? Он снова поцеловал Мэгги, все еще не спеша, но уже с большей настойчивостью.
«Сегодняшняя ночь должна стать незабываемой», – напомнил себе Джеймс, переводя дыхание и нащупывая молнию на платье Мэгги. Она почему-то не хотела расстегиваться. С силой, большей, чем рассчитывал, Джеймс дернул ее вниз и почти стянул с Мэгги платье.
