«Сегодняшняя ночь должна стать незабываемой», – напомнил себе Джеймс, переводя дыхание и нащупывая молнию на платье Мэгги. Она почему-то не хотела расстегиваться. С силой, большей, чем рассчитывал, Джеймс дернул ее вниз и почти стянул с Мэгги платье.
– Извини, – прошептал он ей в губы.
Мэгги хихикнула. Этот звук возбудил его еще больше. Так же как и вид ее полуобнаженного тела – на ней остались только черные трусики и черный бюстгальтер. Его желание настолько усилилось, что он был готов упасть перед ней на колени.
Джеймс убрал длинные шелковистые волосы и прижался губами к основанию ее шеи. Его руки гладили восхитительное тело Мэгги – упругое, сильное. Джеймс чувствовал, как теряет голову. Возбуждение его нарастало.
Когда он коснулся ее тату, Мэгги неожиданно задрожала и отодвинулась от него:
– Нет, не надо.
Джеймс коснулся ее пальцем:
– Почему ты ее оставила?
– Просто оставила. – Джеймс думал, что больше не добьется от нее никакого ответа, но затем Мэгги сделала глубокий вдох и произнесла: – Потому что она стоила мне кучу денег, и мне не обещали, что смогут полностью от нее избавить, когда понадобится.
Джеймс чувствовал – Мэгги чего-то недоговаривает. Он сделал шаг вперед, провел пальцем по ее бюстгальтеру, расстегнул застежку, поцеловал языки пламени.
– И?..
Джеймс стянул бретельки ее бюстгальтера. Наконец-то он мог видеть ее груди! Между ними сверкали бриллианты. Несмотря на свой шрам и татуировку, Мэгги была совершенна. Он взял в ладони ее груди, ощутил их мягкую полноту. Как же приятно просто касаться ее…
– Я боялась, что забуду, кем была.
Джеймс продолжал ласкать ее груди, шоколадно-коричневые соски. Чувствовать ее тело и никуда не спешить было одновременно и удовольствие, и пытка. Но этой ночью он покажет Мэгги, какое она чудо.
– Мне было необходимо напоминание, чтобы я больше не попала в эту ловушку.
Джеймс опустил руку ниже. Мэгги прерывисто задышала.
– Я никогда не забуду, кто ты сейчас, Мэгги…
– И кто я? – пресекающимся голосом спросила она.
Когда его ладонь легла на скрытый под черной тканью треугольник между ее бедрами, Мэгги резко выдохнула. Джеймс стал медленно массировать его круговыми движениями.
– Честная, прекрасная, умная. Женщина, в которую я влюбился.
Голова Мэгги запрокинулась назад, к его плечу. Губы приоткрылись, дыхание с шумом вырывалось у нее из груди, пока Джеймс ласкал ее.
О да, она была уже готова. Ее тело дрожало, с губ то и дело срывались потрясенные восклицания:
– О, Джеймс!
Сквозь ткань трусиков Джеймс чувствовал ее влажное тепло. Неожиданно она взглянула ему в глаза.
– Давай, детка, – прошептал Джеймс, целуя ее в губы.
С тихим вскриком Мэгги безвольно приникла к нему. Джеймс поднял ее на руки и понес в спальню.
Почувствовав, как ее ноги обвились вокруг него, Джеймс подумал, что не выдержит больше.
– Займись со мной любовью, Джеймс, – хрипло попросила она.
Ощущение тела Мэгги было ни с чем не сравнимым. Джеймс забыл обо всем остальном мире – о своем прошлом, о своей семье, о своих амбициях. В эту минуту для него существовала только Мэгги.
Джеймс выбрал свою спальню – в его сумке были презервативы, а покидать Мэгги ему не хотелось ни на минуту.
– Ты уверена? – на всякий случай спросил он.
Мэгги кивнула.
– Я верю тебе, Джеймс.
Это было все, что он хотел сейчас от нее услышать.
Джеймс мягко опустил Мэгги на постель. При виде ее, раскинувшейся на широкой кровати, Джеймса захлестнула волна желания. Мэгги потянулась и схватила его за галстук. Развязав узел, она сняла с него пиджак, расстегнула пуговицы на рубашке. Когда Мэгги потянулась к его ремню, он был вынужден ее остановить: не стоило забывать о презервативе. Никакого повторения первого раза не должно быть.
Джеймс сделал два медленных вдоха, вытаскивая упаковку. Улыбка Мэгги была дерзкой и одновременно стыдливой, но она не отвела глаз, когда он надел один на себя.
Сев на колени рядом с кроватью, Джеймс потянулся к ее трусикам. Они приятно возбуждали, но все-таки Мэгги смотрелась бы лучше без них. При виде ее черных волос Джеймс простонал.
Мэгги опрокинулась на кровать, увлекая Джеймса за собой. Почувствовав зовущее тело так близко, Джеймс почти лишился остатков своего контроля. Обещание, что на этот раз все будет медленно, оказалось забыто. Но, кажется, Мэгги нисколько не возражала.
Мэгги, не отрываясь, смотрела на него, пока их тела двигались словно сами собой. Она гладила его грудь, его спину, его руки. В ее глазах застыло такое же восхищение, какое было в глазах Джеймса. У нее был такой вид, словно она впервые занималась любовью. Впрочем, возможно, так оно и было. По крайней мере, у Джеймса возникло именно такое чувство – прежние его женщины в сравнении с Мэгги ничего не значили.
А ведь подумать только – он знаком с ней совсем недолго! Каким же образом Мэгги удалось завоевать его, заставить нуждаться в ней?
Джеймс не знал, но в эту минуту это было не важно.
Он никак не мог насытиться ею. Его губы не отрывались от ее губ. Он вдруг почувствовал, как напряглось и задрожало ее тело, – это лишило его остатков самоконтроля.
– Мэгги, – выдохнул он, нагоняя ее в прекрасной стране, в которой не существовало ничего, кроме удовольствия.
Джеймс вдруг ощутил, что лучше и быть не может. Возможно, так оно и есть, потому что с ним была самая дорогая женщина на свете – его Мэгги…
Крайне неохотно, словно он расставался с самым дорогим, что было у него на свете, Джеймс отправился в ванную. Мэгги прошла в свою спальню. Еще через несколько минут они снова были вместе. Мэгги легла в постель, прижалась к нему и затихла.
Джеймс чувствовал приятную усталость во всем теле. Глаза его смыкались сами собой. Но как же приятно было сознавать, что он не один, что рядом с ним его Мэгги! Он попытался вспомнить, когда в последний раз женщина оставалась с ним на ночь. Роузбад всегда уходила. Полин оставалась с ним раза два, но никогда он не испытывал того, что заставляла его чувствовать Мэгги. С Мэгги он был особенным.
Джеймс крепче прижал ее к себе. Уже проваливаясь в сон, он ощутил прикосновение ее губ.
«Это и есть счастье», – подумал он и уснул.
Мэгги проснулась, и тут же на нее накатила волна страха. Одну ужасную секунду она не могла вспомнить, где она. Что это за стены, чья это кровать? Где Нан? Где ее одежда?
