До командирского коттеджа, офиса, как называл его Мокшанов, пара минут ходьбы. Капитан на ходу здоровался с державшимися на ногах полицейскими. Зеленое лицо Портнова указывало на использование технического спирта в гастрономических целях. Именинник приветствием недобитого зомби поздоровался, чудесным образом ступеньки подставляли поверхность нетвердым ногам. Организм рвался в уборную. Инстинкт заставлял действовать с осторожностью.
В кабинете Мокшанова перегар можно резать кусками. Начальник ПП № 6 баюкал бурую щеку на ладони. Глаза через желтую пелену жалобно и с неприязнью к собравшимся. Неприязнь объяснялась необходимостью поставить задачу, проконтролировать ее исполнение.
Путилин зашел с двумя полицейскими, особого внимания начальник на него не обратил. Сказал пару слов о необходимости усиления бдительности, скорой помощи федеральных властей, напомнил о сложившейся обстановке. Тут Мокшанов немного оживился, глаза сфокусировались на Путилине.
— Некоторые товарищи утверждают, что обстановка осложнилась. Им, якобы, виднее за забором! – Голос начальника приобретал обычную твердость.
— Путилин, вот твой рапорт на оружие. Заодно на ремонтный завод боеприпасы и пайки доставить надо. Вот со склада и рванешь!
Владимир подошел к столу, забрал лист бумаги с одобрительной резолюцией в углу. Задание ни восторга ни трепета не вызвало. В мозгу закрутились варианты легендирования.
— Мурхабинов тебя сопровождать будет.
Луноликий Мурхабинов у противоположной стены улыбнулся Путилину. Луна всегда полная с кратером улыбки. В редкие моменты, когда Мурхабинов становился серьезным, губы вытягивались хот–догом, брови съезжались в одну веревку. Маленький татарин надвигался на собеседника, как отъевшийся спрут охватывал плотным телом, казалось, вот–вот поглотит и переварит. Постоянное поглощение углеводов позволяло всегда оставаться оптимистом.
— Как я понимаю, — Путилин посмотрел исподлобья. – Я везу железки, Рафаэль – продукты. Так не довезет же — сожрет по дороге!
— Ты любишь оружие, Мурхабинов – пожрать. Все по честному. Давай, идите уже.
— Клянусь, ни один пакет не пропадет, все по описи сдам! – Вытаращил глаза Мурхабинов.
Оружие, боеприпасы, средства защиты, армейские пайки ОМ № 6 хранились в одном месте. В одну корзину материальные ценности складировались по причине экономии людских ресурсов. Много складов – много кладовщиков, много воров. Мокшанов решил выделить помещение бывшего автосалона, поставил две смены складских работников. Одну под руководством жены, вторую под руководством эмиссара товарища Мамедова. Неофициально Андрей Викторович хорошо знал количество предметов в наличии и списанных якобы в результате нападения на транспорт, на стихийные бедствия. В разрушенном городе процветал натуральный товарообмен. Оружие и продовольствие менялись на удовольствия. Из удовольствий предлагались наркотики и секс–услуги. Время от времени предлагался свинец в неразумную голову. Налаженные связи внезапно рушились. Надежные партнеры вместо травы, порошка и девочек доставали полученные за предыдущий бартер пистолеты и автоматы. Обменом становились жизни контрагентов. Безопасное, взаимовыгодное ведение дел обеспечивалось решительностью патрульных экипажей.
Летом, когда помещение фирменного центра «Рено» еще не превратилось в склад с боеприпасами, Максим воспользовался французским инструментом. Раму лобового стекла своего УАЗа заменил на двойную инкассаторскую. Приварил жалюзи поверх всех стекол, железные листы прибавили массы, но укрепили двери и боковые стены автомобиля. Тюнинг дополнился бойницами в необходимых местах. Радиатор получил дополнительный вентилятор,
В салоне Кулибин установил два монитора, на которые выводили изображения камеры спереди сзади. В качестве мониторов послужили автомобильные телевизоры, камеры также позаимствованы при эвакуации одного из торговых центров. Ширпотреб китайский, рационализация дешевая и сердитая — по–русски.
Путилин с напарником подъехали к складу. Выше окон второго этажа давно остыл неон в стекле букв «Автосалон Рено». Владимир поднял гусеницу ворот, показал смазливой бабенке документы. Максим продернул вперед по ее указанию. Мурхабиновский «Комбат» уже стоял в ангаре. Татары замедлили погрузку коробок с сухпайками, стали придирчиво осматривать каждую на предмет повреждений, сроков годности. Минут через 15 собственная хитрость им надоела, мусульмане побросали остатки в машину, нахмурившись, подошли к Путилину.
— Давай поможем, до ночи не уедем из‑за тебя.
Мурхабинов со своим водителем Рустамом и Путилин быстро перекидали цинки с патронами в салон УАЗа. Максим половчее сложил зеленые ящики друг на друга до уровня бойниц. Сильно перегружать машину нельзя, в салоне осталось достаточно места за сиденьями у средней двери.
После загрузки настало время десерта. Капитан с позволения Мокшановской жены выбрал два автомата «Вал», коробку с обычными патронами и пару магазинов с бронебойными. Место между передними сиденьями и перегородкой осталось за мосинкой. Провонявшие потом бронежилеты сменены на более современные – кевларовые.
Мурхабинов пополнил запас патронов для РПК. На оружие его энтузиазм не распространялся. Для татарского броненосца сопровождать грузы – обычное дело. Автомобиль оснашен клиновидным тараном, бронированные листы сварены в нужных местах, в заводских условиях. Рабочее место стрелка–командира обустроено с комфортом, обзор во все стороны, рации и монитор не кустарного производства. Водитель думать забыл про двойной выжим. Мечта военного стритрейсера. Фаворит кармагедона на американских колесах. Непневматические шины только появились в американской армии, но каким‑то образом попали на приуральский театр военных действий. Оставалось большим секретом на что их выменял Мурхабинов у начальника склада 12 бригады ВДВ. Бригада планомерно отступала к столице…
Загрузившись, автомобили выехали из бывшего автосалона. У Южных ворот остановились для проверки документов. Дежурный прекрасно знал оба экипажа, а еще он знал о необходимости поддерживать хотя бы какое‑то подобие порядка. Формализм остался в счастливом прошлом, проверка заняла несколько минут.
— Поехали, мой друг, нас ждут великие дела. – Путилин хмуро смотрел через листы жалюзи на пустую дорогу в город. «Комбат» Мурхабинова резво ушел вперед.
Китайская авиация не бомбила большие города, химические бомбы не отравляли водохранилища, диверсанты не резали обслугу плотин. Все указывало на рачительность будущих хозяев. Подписание договора о перемирии остановило российских минеров на балках моста через Волгу. Город остался цел.
