На ножах так на ножах. К этому времени мы уже достаточно давно пользовали моё изобретение. Состояло оно из деревянной основы, на которую, по моей просьбе, наши шофера насадили кусок литой резины. Нанести серьезные повреждения такой штуковиной было весьма нелегко. А вот ткнуть оппонента, имитируя серьезный удар — очень даже запросто. Тем паче, что эта самая резина, раздобытая где-то нашими водилами, оказалась весьма маркой и тренировочные "ножи" оставляли на форме и руках хорошо видимые черные полосы. Что уж это была за резина такая — бог весть, но пачкалась она... Ясен пень, что в долгу я не остался и кое-какие трофейные мелочи ребятам перепали.
Вот такими "ножами" и вооружились мы с Русланом. Отступив от нас шагов на десять, вокруг столпились любопытные. Уж и не знаю, каким макаром разнеслась эта новость, но даже из медсанбата прибежали любопытные медички. Добавочный стимул показать себя с лучшей стороны.
Перехватив поудобнее свое оружие, Гарипов мелким шагом начал описывать полудугу, заставляя меня развернуться к нему лицом. А заодно и подставить лицо яркому солнышку.
"А не лопух ты, дядя! Грамотно используешь сложившуюся обстановку. Сейчас солнце меня ослепит, и ты атакуешь".
Похоже, что он действительно собрался поступить именно таким образом. Уж и не знаю, считал ли он меня за совершенного лоха, но на такие детские хитрульки подловить было нереально совершенно.
Делаю шаг назад, имитируя растерянность. Типа оступился. И левой рукой прикрываю глаза. Солнце в них действительно уже светит, но пока что слегка сбоку, и видеть это мне никак не мешает. Расчет на то, что, увидев столь явственные признаки моего замешательства, оппонент не станет дожидаться более подходящего момента и атакует прямо сейчас.
Так оно и оказалось. Гарипов прыгает, покрыв одним махом более половины расстояния, которое нас разделяет.
За моей спиной ахает Антонюк. И впрямь атака выглядит весьма впечатляюще.
Выпад!
Отклоняю назад голову. И черная резина почти со свистом проносится мимо моего лица.
Не ожидал?
Похоже...
Удар цели не достиг, а Руслан повернулся ко мне боком. Позиция не очень удобная, чтобы ткнуть его "ножом", но хлопнуть по плечу я успеваю.
Ух, напрасно я это сделал!
Кавказец словно взорвался. Видать, подобный хлопок был воспринят им как что-то обидное. "Нож" так и заплясал вокруг него, перепрыгивая из одной руки в другую. И мне сразу стало кисло. Парень атаковал всерьёз, и я пока не мог найти никакого изъяна в его обороне. Мои удары цели просто не достигали. Каждый раз оказывалось, что именно в этом самом месте его уже нет. Вёрткий мне попался противник, нечего сказать. И быстрый.
Уже пару раз удары Гарипова проносились в опасной близости около моих боков. Ещё чуть-чуть, и он меня достанет-таки. Что же делать?
Память услужливо развернула передо мной очередное воспоминание...
— Не мешай ему в атаке. Захочет он тебя достать — флаг ему в руки. Вплотную подходить не будет, а вот руки вытянет. Тут ему по внутренней поверхности лапок загребущих и работай. Посмотришь, как быстро у такого гаврика спесь пропадёт, — Сергеич крутит в руке резиновый нож. И это оружие, казалось бы, прилипшее к его ладони, описывает в воздухе замысловатые фигуры.
Раз!
И по моему запястью проезжается жёсткая резина. Не успеваю отдёрнуть руку, как второй удар достаёт меня уже в предплечье. И тоже с внутренней стороны.
— Вот видишь: рана вроде бы и небольшая, а кровянку в реальности ты ему бы ещё как пустил. Тут же вены проходят совсем близко к коже. С такой кровопотерей более пары минут никакой бугай не продержится. А человек нормальной комплекции копыта отбросит ещё раньше. Можно, конечно, и в бедренную артерию нацелиться, там итог совсем плачевный. Но туда ещё попасть как-то надо. Некоторую часть тела любой мужик бережёт как зеницу ока. Ибо кажется ему, что ткнуть ты его хочешь в самый для него важный орган. Нет, я не спорю, туда тоже, конечно, пырнуть можно. Но в бедро, поверь мне, намного надёжнее.
Мой учитель резко присаживается на корточки, и его рука, внезапно удлинившаяся почти на полметра, черной молнией устремляется мне в район паха.
Я даже повернуться не успеваю. Где-то в глубине души понимаю, как ему это удалось. Он просто провернулся в полуприседе, резко качнувшись на широко расставленных ногах в мою сторону. Вот и сократил расстояние...
Ну, что ж, попробуем сейчас применить на практике давно вбитые в башку истины. Резко приседаю и наклоняюсь в сторону от своего противника.
Руслан на секунду даже притормозил. Движение оказалось для него совершенно непонятным. Прямой угрозы для него оно не таило, и именно поэтому мой оппонент выглядел столь озадаченным. Дураком он меня уже не считал, и сейчас пытался лихорадочно просчитать моё дальнейшее поведение. Пользуясь этим, я слегка отступаю вбок-вправо, увеличивая расстояние между нами. И поэтому следующий выпад Гарипова проваливается в пустоту.
За спиной разочарованно загудели зрители. Столь зрелищная схватка поехала по какому-то совершенно непонятному сценарию.
Снова выпад и очередной прыжок моего противника. Дрогнула земля, его сапог только чуть-чуть не задел мой.
Уклоняюсь в сторону и плавным движением убираю свою ногу назад.
Со стороны это смотрится явным отступлением. И мой противник на это купился. Да и непривычна ему моя поза, не воспринимает он её всерьёз.
Рывок! Моя левая, безоружная рука, устремляется чуть ниже пояса Руслана. Он мгновенно на это реагирует, и его "нож" угрожающе проносится совсем рядом с моей кистью. Всё правильно, не хочет мужик ещё один удар пропустить, да тем более в столь болезненное место, помнит, как я его по плечу хлопнул. А ведь хлопни я его в пах...
Но отбив моё нападение, Гарипов совершенно ничего не успевает сделать с другой рукой.
— Эк!
Отпрыгнув назад, он оглядывает себя. Вроде бы всё в порядке.
— Стоп! — поднимает руку его командир. — Не двигаемся никто.
Он выходит на середину круга.
— А поворотись-ка, сынку!
Руслан поворачивается к капитану.
— Руку покажи!
Гарипов показывает руки командиру. На левом запястье у него черный след от резины. Ещё один на правой руке, но уже ближе к кисти. Капитан хмыкает.
— А ногу?
Такая же черная полоса обнаруживается у моего оппонента чуть выше колена.
— Вадим Петрович, — спрашивает мой ротный у подошедшего военврача, — сколь серьезными могут быть такие ранения?
Военврач поправляет очки.
