Но у меня есть свои принципы в этой жизни. Я могу понять того, кто украл из-за бедности. Я могу даже понять того, кто убил защищаясь. Но никогда не прощу того, кто продавал детям наркотики.
Получил тогда Гуссейнов восемнадцать лет. Видимо отсидел от звонка до звонка, и вот теперь решил со мною поквитаться.
* * *
Промзона, адрес которой указал костромской водитель, располагалась на другом конце Москвы.
Самого водилу мы с собой брать не стали. Связали покрепче, да и бросили «отдыхать» в фургоне его же собственной машины недалеко от входа на склады. Но машину загнали подальше во дворы жилых домов, чтобы не отсвечивала.
Его мы предупредили, что если будет себя хорошо вести, то отмажем потом от «неприятностей»…
Наш пленник подробно объяснил, к какому складу он привёз своих подельников и в какую дверь они вошли.
Нам удалось даже войти внутрь склада, не привлекая внимания.
Но мы опоздали…
* * *
Ангелину убили ещё вчера, а вернее, сегодня ночью. Перед этим её избивали и мучили. Все трое её насиловали, а потом просто зарезали… Сейчас на складе был только один из похитителей, а двое других уехали готовить место, для захоронения трупа.
Я тогда смотрел на труп дочери и не мог ничего сказать… Не было ни слёз, ни слов. Как будто закаменело всё внутри. Пустота. Звенящая пустота…
Злодею я проломил голову. Я бил его ногами, топтал, пока череп не треснул. Вася мне не мешал. Он находился у входа. Скоро должны были приехать остальные.
Отведя душу, я успокоился. Проверил пистолеты, и вместе со старым опером занял наблюдательный пост у входа на склад. Склад был пуст, если не считать хлама, старой упаковки и поломанных паллет. Но было из чего устроить укрытие.
Когда Ильяс с подельником вошли на склад, то я просто открыл огонь с двух рук. Оба двое, не ожидав нападения, сразу получили по несколько ранений. Я подошёл ближе, и глядя прямо в глаза Гуссейнову, добил его в упор. Вася прикончил второго.
Прикрыв за собой двери склада, мы ушли. В машине, на которой приехали бандиты, никого не было.
Покинув склад и выйдя за территорию промзоны, мы забрали машину с нашим пленником, и поехали подальше, не разбирая дороги…
Почему я тогда не забрал тело дочери… Потому что не хотел проблем с законом. Исправить ничего уже было нельзя. Убийц мы уже наказали. Когда их обнаружат, найдут и тело дочки.
— Вася! Высади меня у метро!
— А с этим что? — опер кивнул в сторону лежащего в фургоне связанного водилу.
— Сделаешь его?
— Без проблем. А что с грузом?
Помимо пленного в фургоне были какие-то коробки с компьютерами и оргтехникой, которые с утра на складе загрузил водитель, чтобы отвезти клиентам фирмы.
— Делай, что хочешь, Вась… Мне не до того сейчас. Надо жене сообщить… Не представляю, как я это буду делать…
— Ясно…
Мы расстались…
* * *
Я ехал на метро и думал о том, как жить дальше… Бывают в жизни такие моменты, которые делят жизнь на «До» и «После». Сегодня именно такой день. Назад уже дороги нет, а впереди уже совсем другая жизнь. Как там было в песне у Пугачёвой? «Фарш невозможно провернуть назад…»
Что я скажу Светлане? Какие слова надо подобрать, чтобы… Да не надо никаких слов. Она и так всё поймёт, стоит лишь при встрече взглянуть глаза в глаза…
Светка… Наша с ней первая встреча тоже не была стандартной. Кому рассказать, не поверят… Такое и в кино не снимают… И придумать невозможно…
* * *
С чего всё началось? Сейчас уже трудно вспомнить… Наверное, это было ещё в прошлом веке, году так примерно в тысяча девятьсот девяносто девятом…
Проще всё рассказать по порядку и не торопясь. А торопиться мне уже некогда.
Как мы встретились со Светланой?
Я тогда работал всего лишь опером в районном отделении милиции. Не в своём районе, а в соседнем…
Глава 2
Глава вторая.
Как избавиться от скуки…
Уходит время, по-английски, не прощаясь,
Не обещая ничего, не возвращаясь…
Уходит время незаметно, безвозвратно.
Нам больше не вернуть его обратно.
Нам не вернуть утраченных мгновений,
И только лишь вуаль из сновидений,
Заносит нас в те времена былые,
Где были мы когда-то молодые.
* * *
Двор, знакомый мне с самого детства. Нет, я никогда не жил в этом дворе. Просто именно через этот двор я почти десять лет ходил в школу, а потом и обратно к себе домой. Короткая дорога к метро также вела через этот самый двор.
Во дворе этого старого дома сталинской постройки мы играли в войну, дрались с пацанами из соседнего района, сидели по вечерам на лавочке и пели под гитару…
В этом дворе мне были знакомы, наверное, все тропы и тропинки. Да что тропинки, я даже знал, где, какая доска отодвигается в заборе, прикрывающем старые гаражи, постройки ещё советских времён. Между гаражами был проход, а за гаражами был уже совсем другой двор совсем другого дома…
Я возвращался к себе домой. Но уже не пешком, как в детстве. Я подъехал на своей, видавшей виды зелёной «Копейке», и, припарковав её за углом дома, шёл через двор, чтобы заскочить в булочную.
Машину я не закрывал. Закрывать её нет никакой нужды. Да кому она нужна? Зайти и выйти из магазина — пара минут. Ни один злодей не успеет покуситься на моё зелёное жигулёвское чудо. Да и толку закрывать классический «Жигуль»? Я сам могу простым перочинным ножом вскрыть её дверь, не попортив замка, и с помощью того же ножа завести её и уехать…
Скучно. Скука смертная… Никакой личной жизни. Работа. Дом. работа… Работа, будь она неладна. Слава богу, сегодня хоть пораньше уйти удалось… Начальство строго следит, чтобы мы с утра не опаздывали… Ага… Зато совсем не следит, когда мы заканчиваем свою работу. Иногда и поздним вечером, а иногда и заполночь… И спасибо за переработку никто не скажет, и премию никто не начислит. А жизнь с каждым днём всё дороже… Где-то услышал поговорку. Очень подходящую: Жизнь дорожает, падая в цене…
Ни моя жизнь, ни жизнь какого другого простого человека не стоит и гроша по нынешним временам. И даже жизнь какого крутого бизнесмена из «новых русских» — тоже не намного дороже. Кого нельзя заказать за деньги, можно заказать за очень большие деньги… А исполнителя уже потом исполнит другой исполнитель за небольшие деньги… Закон джунглей. Каждый сам за себя. Человек человеку — волк. И всё такое…
Вот так и живём… Скучно… Каждый день всё одно и тоже…
Сейчас зайду, куплю хлеба, а потом поеду домой. Телевизор… Диван. А завтра снова окунусь опять в это
