— А меня, стало быть, в хозяйскую?
Вместо ответа девушка просто открыла перед ней дверь, предварительно звучно щелкнув чем-то на стене. Вспыхнул яркий свет новомодных электрических ламп, и Татьяна Львовна, сделав по инерции пару шагов, попала в настоящий рай для истомленного долгой дорогой путешественника. Точнее, путешественницы. Сколько всего интересного и притягательного было здесь для ее жадного взора! Светящийся всей своей полированной поверхностью сиреневый мрамор стен, по которому затейливой вязью змеились ярко-коричневые прожилки. Розовые и черные ромбики гранита на удивительно теплом полу. Неяркое свечение утопленных в стену плафонов, бросающих мягкие лучи света в бездонную серебристую глубину большого зеркала… Глубина эта, кстати, была далеко не пустая — скользнув в сторону по направляющим, зеркало открыло широкую нишу с изящными полочками, заполненными флакончиками с туалетной водой, плошками с жидким мылом и прочими многочисленными ароматическими радостями тела. Но все же самым интересным было не это. Отлитая из темно-золотистой бронзы, изрядно вместительная и очень красивая ванна — вот что занимало как центр далеко не маленькой комнаты, так и все внимание соскучившейся в дороге по ощущению чистоты гостье. Ванна эта была не каким-то там прямоугольным корытом, в котором только и можно что стоять, пока тебя поливают из кувшина. Нет, она являлась подлинным произведением искусства, настоящей купелью! Весьма солидных размеров и изысканно-плавных форм, невероятно уютная и удобная — даже пустая, она уже навевала сладкую истому и нетерпеливое предвкушение долгих и чрезвычайно приятных водных процедур. А уж когда купель наполнилась умеренно горячей водой, с тихим клекотом изливающейся из двух красиво изогнутых кранов!.. Ах! Последние остатки недовольства племянником незаметно растворились при виде всего этого великолепия, а единственное, что осталось, — так это сожаление. О том, что ужин она сегодня пропустит…
Спалось на новом месте просто замечательно. Так замечательно, что Татьяна Львовна даже позволила себе проспать и завтрак тоже, хотя в своем имении вставала чуть ли не с первыми петухами. Впрочем, достаточно скоро выяснилось, что ничего-то она и не проспала — в доме племянника трапезничали не по часам, а по желанию. Утолив легкий телесный голод, госпожа Лыкова тут же почувствовала голод духовный, под названием любопытство, — и вот его-то утолить было гораздо сложнее. Пришлось пройтись по этажам и даже заглянуть в подвал (тем более что он вполне годился еще на один этаж), и только после этого любопытство ненадолго утихло. Знакомясь с обстановкой и отделкой комнат, тетушка князя не переставала удивляться: как же бедно живет ее племянник! Словно бы и не аристократ, а какой-то купец второй гильдии. Минимум позолоты и лепнины, почти нет картин и акварелей, ковры и обивка стен подобраны не в тон к мебели, и вообще, во всем чувствовалось отсутствие твердой женской руки и правильного вкуса.
— Берлога холостяка!
Впрочем, кое-что одобрения заслуживало, явно выбиваясь из общего безлико-скромного стиля. Например, шикарнейшая библиотека. Столь солидное собрание книг, примерно треть которых были на иностранных языках, уже одним своим видом внушало уважение к своему хозяину. Толстенные тома по медицине, написанные на мертвой ныне латыни и вполне живых русском и английском, заметно разбавлялись трудами по химии. Особенно зачитанной выглядела книга за авторством господина Менделеева — кстати, на ней и дарственная надпись от автора обнаружилась, прямо на первой страничке. Географические атласы перемежались книгами по физике и электротехнике, фолианты по вопросам права соседствовали со справочниками по металлургии, а военные труды — с историческими. И все это богатство явно не простаивало без дела, а молчаливо свидетельствовало о широчайшем кругозоре и необычайном множестве интересов князя Агренева. Вторым местом, которое пришлось по душе сорокапятилетней помещице, был подвал. Не весь, конечно, а уютная баня в нем. Глядя на липовую обшивку стен в маленькой парилке и любуясь затейливым узором на бортике небольшой, зато теперь уже самой настоящей купели, Татьяна Львовна даже пожалела, что не сможет устроить нечто подобное у себя в имении. Как и туалетную комнату, наподобие той, что находилась на втором этаже, — все это стоило дорого, просто безумно дорого и было по карману действительно немногим. Таким, как князья Юсуповы, например, или Шереметевы, то есть признанным богачам, обладателям многомиллионных состояний.
Кстати, в некоторые комнаты (в частности, кабинет) она попасть так и не смогла, а предназначение других осталось непонятным — вроде большой светлой залы, уставленной странными приспособлениями. Например, толстая железная палка, на края которой прикрепили тяжеленные чугунные «блины», а затем положили все это на специальные упоры, торчащие из короткой и узкой лежанки. Точно такие же блинчики, блины и целые блинищи лежали аккуратными пирамидками почти по всему помещению, но в основном все же рядом со станками, один вид которых навевал неприятные ассоциации. Словно бы инструментарий средневекового палача… Фу! И что со всем этим делал племяш? Опять-таки непонятно и странно!
— Н-да, Саша многое должен мне рассказать…
С потолка на массивной цепи свисал большой кожаный мешок, набитый чем-то упругим, в небольшой стоечке покоились сабли, шашки и пара рапир. На дальней от входа стене нашлись пять деревянных щитов, прикрепленных на манер креста — один большой, по центру, и четыре маленьких, ощетинившихся, наподобие дикобраза, торчавшими в разные стороны ножами и прочими острозаточенными железяками, самых разнообразных форм и размеров. Нет, конечно, можно бы и предположить, что перед ней — обычнейший гимнастический зал… Вот только обилие колюще-режущего оружия, странные палки, отполированные частыми прикосновениями, и не менее странные железки, торчащие то тут, то там по всему помещению, эту догадку напрочь отрицали. По скромному мнению и опыту Татьяны Львовны, всего этого для занятий гимнастическими упражнениями отнюдь не требовалось. Направляясь в большую гостиную, где ее наверняка уже дожидались дочка с мужем, гостья не преминула заглянуть и на кухню — осматривать так осматривать, не пропуская ни малейшего закоулка и чуланчика. Ну что сказать?.. Ее ожидания полностью оправдались. Вместо полутемной комнатушки, полной влажных испарений и заставленной русской печью, маленькой плитой, полками с посудой и большой лоханью для мытья грязных тарелок ее взгляду открылось обилие яркого света, кафельной плитки и мраморных столешниц. Узкие шкафы с застекленными дверками, длинный и широкий стол-стойка, расположенный ровно посередине кухни, и превеликое множество непонятных, но явно удобных и сильно облегчающих готовку приспособлений, холодно сверкавших полированной сталью прямо в глаза.
