его на время куда поглубже.
Фельдфебель хмыкнул.
— Проходи и садись за стол. Сейчас чай с тобой попьем да погутарим за жизнь. Я сказал — садись, — с нажимом произнес Климов, идя что фельдфебель неуверенно жмется у стола. — Забудь пока, что мы в армии. Даже про наше сословное различие пореже вспоминай. В конце концов мы в республике, хе-хе, где сословия отменены. Вот и попробуешь, как оно.
— Благодарствую… Михаил Антонович.
— Ну вот, другое дело.
Михаил налил в чашки крепко заваренный чай. Пододвинул вазочку с печеньем и сахарницу.
— Пей… не стесняйся.
Михаил сам отпил из кружки, хрустнув печенюшкой. И снова едва не рассмеялся, вспомнив набившую оскомину мем-фразу «переходи на темную сторону, у нас есть печеньки», потому как действительно собирался вербовать фельдфебеля, а уж какая это сторона… ну точно не светлая.
— Благодарствую… В окопах очень не хватало чаю… а к этому кофию так и не привык…
— Да там от кофе одно название, — грустно засмеялся Климов. — Больше бурда какая-то из ячменя и цикория. Впрочем, настоящий кофе тебе не факт, что тоже понравится.
Анисимов кивнул и допив чай выжидательно уставился на штабс-капитана.
— В общем Прокопий, — после короткой паузы, начал говорить Михаил, — прежде чем начать разговор, хочу тебя спросить, ты выжить на этой войне хочешь?
— Кхе-кхе! — закашлялся Анисимов и хорошо, что в этот момент ничего не пил и не ел. — Скажете тоже Михаил Антонович… конечно хочу, кто ж не хочет-то?
— Ну, вдруг… чего только в жизни не бывает? — улыбнулся Климов. — Но раз помирать не собираешься, то сам прикинь свои шансы на выживание. Видел ведь как тут воюют.
— Да уж… бестолково как-то. Бегают туда-сюда без всякого результата, только людей кладут почем зря…
— Вот и я о том же. Беда в том, что и нам так же бегать придется. Сейчас Брусилов оттягивает фрицев на себя и как только на франко-германском фронте останется минимум немецких войск, франки пойдут в наступление. Не избежать и нашего участия в сем действе. Я так прикинул и вышло у меня, что после масштабных атак-оборон выживет в лучшем случае треть, причем половина из выживших получит ранения разной степени тяжести.
— Понимаю… И что вы хотите сделать?
Климов вздохнул. Как-то тяжеловато давался ему этот разговор, так что до последнего оттягивал выход к главной теме.
— Хочу сразу сказать, что дезертировать не получится…
«Особенно мне», — грустно подумал он.
— Кхе!
— Удивлен? — усмехнулся Михаил.
— Есть такое дело, Михаил Антонович, — кивнул Анисимов.
— Ну да, дворянин, все дела… Но это еще что, так, цветочки. Ягодки будут впереди… В общем, нам, чтобы не получать раны почем зря, вроде тех, что выхватил я и остальные солдаты от осколков, нужна более мощная защита. Проблема в том, что стоит она дорого, ну а на жизнь солдат высшее командование сам знаешь как смотрит.
— Бабы еще нарожают… — хмыкнул фельдфебель.
— В точку. Так что раскошеливаться военное министерство на дополнительную защиту не будет. Царь даже каски делать отказался. Те, что мы носим — подгон от лягушатников. А значит наши жизни в наших руках.
— И дорого стоит?
— Вот честно, не знаю. Краем уха слышал, что у нас один умелец сварил пуленепробиваемую сталь, так комплект защиты от нее стоит пять тысяч рублей.
— Кхе!
— Вот тебе и «кхе». Правда надо признать, если опять-таки судить по слухам, то она держит винтовочную пулю со ста метров, а револьверную с пяти. Так что доспех этот того стоит.
— Дорого…
— Дорого. И даже если запустить массовое производство и цена упадет хотя бы вполовину, все равно дорого.
— Это да…
— Потому придется обходиться тем, что попроще и есть в наличии. Защита конечно будет похуже, но спасет от осколков, а именно от них происходит как минимум половина урона. При удаче может даже пулю отрикошетить или настолько снизить ее убойную силу, что солдата не убьет, а только ранит.
— Хорошее дело. И все же сколько хоть примерно такой доспех стоить будет?
— У меня ориентировочно выходит порядка пятисот рублей на комплект. Каски эти тоже надо поменять… Но точно не дороже тысячи, так что на роту, если по максимуму, надо всего-то… двести тысяч.
— Кхе… И как вы хотите… что вы хотите…
— Ограбить банк Прокопий. Тупо ограбить банк. И скорее всего не один. И даже не десять, если на всю бригаду озаботиться… это ведь без малого десять миллионов рублей нужно. А если еще какие задумки реализовать, то и того больше…
— Кхе-кхе!
Климов снова наполнил кружки чаем.
— Промочи горло Прокопий. А то что-то раскашлялся. Заболел может? — с ехидцей спросил он. — Так это ноги надо держать в тепле.
— Благодарствую…
Фельдфебель, выдув кружку одним махом, действительно перестал перхать.
— И вот я хочу тебя спросить Прокопий, пойдешь ты со мной на дело, чтобы не только нам с тобой вдвоем выжить, но и остальных бойцов сберечь?
— Пойду конечно, Михаил Антонович… — ответил тот не задумываясь. — Дело богоугодное, хоть и воровское…
— Ну, ты не дурак, сам знаешь, как те же лягушатники Россию обносят.
Анисимов кивнул.
— Наслышан… сколько им привилегий в России дано. Только ведь двоих для такого дела мало будет.
— Мало. Надо еще хотя бы пять-шесть человек. Найдутся в нашей роте надежные мужики, что не станут трепать языком даже если выпьют? А то не хотелось бы…
— Чтобы они погибли геройской смертью храбрых в следующем бою, — договорил фельдфебель хитро прищурившись.
— Именно.
— Есть, Михаил Антонович. За пятерых точно поручусь, ибо не пьют совсем и сами по себе не трепачи.
— Отлично. Намекни, что общественное дело общественным делом, но поскольку оным будут заниматься они, то и в их кармане тоже некоторое количество деньжат осядет, хорошо осядет. А то деньги штука такая, особенно когда их много, даже самые праведные люди начинают грешить.
— Скажу, — с серьезным видом кивнул фельдфебель.
— Кстати, кто-нибудь из них водить машину умеет?
— Нет.
— Значит научим. Вообще всех из этой пятерки научим. Обзаведемся грузовиками для роты. Хотя бы парочкой. Много чего возить надо будет, чего по нормам довольствия не полагается… Ту же воду, если на месте добыть не получится…
— А где? Денег-то на покупку как я понимаю нет…
— Найдем. Столько машин на улицах стоят покинутых…
— Понятно. Только, как вы эти деньги объясните, Михаил Антонович? Ведь спросят.
— Это я еще не придумал, — со вздохом признался Климов. — Сначала хотел выяснить, стоит ли об этом вообще начинать думать.
Фельдфебель понятливо кивнул. Чего о легализации сворованного думать, если еще банда не собрана для дела?
— В общем, иди обрадуй свою пятерку, что завтра я
