- Запретный плод сладок, - ответил Эберлинг и хохотнул над невольно получившимся каламбуром.
- Вот, кстати, тоже чего я не понимаю и никогда не пойму, - сердито произнес Фридрих. - Откуда вообще взялась эта идея, что если что-то запрещать, то оно непременно станет привлекательным? Мне кажется, это тоже какой-то сознательно раскручиваемый миф... Библия тут, кстати, ни при чем - змей соблазнял Еву вовсе не фактом запретности плода, а тем, что "будете как боги". И до тех пор, пока Адам и Ева этого не услышали, сам запрет совершенно их не смущал, то есть не служил стимулом его нарушить. Что вполне логично. Ведь очевидно же, что если что-то запрещено, то это не просто так. Да, запрет может быть и неоправданным - но для такого вывода надо, как минимум, разобраться в его причинах. И во многих случаях окажется, что эти причины вполне основательны... Даже если что-то запрещает твой враг, само по себе это еще не означает, что этот запрет надо нарушать. Большевики, к примеру, запрещали немало действительно вредных вещей - криминальную преступность, в частности. А уж если запрещают свои, это тем более повод прислушаться, а не поступать наоборот из совершенно непонятного принципа...
- Русские, как видно, не считают представителей власти своими, - усмехнулся Хайнц.
- По-моему, мы с тобой присутствуем на русском государственном празднике, - заметил Власов. - И наблюдаем вокруг, как говорят в официальных репортажах, радостные лица, улыбки и смех. Пусть эти репортажи ругают за казенно-пафосный слог, но ведь действительно наблюдаем... Ты же не будешь утверждать, что всех этих людей тоже пригнали сюда по партийной разнарядке? Они пришли сами. И они вовсе не выглядят озлобленными врагами существующего строя.
- А, это ничего не значит, - отмахнулся Эберлинг. - Русским все равно, что праздновать. Если бы сейчас вдруг вернули празднование Седьмого ноября, мы наблюдали бы там точно такие же гуляния и те же улыбки на тех же лицах. Кстати, и большевиков здесь в свое время точно так же считали своими. Несмотря на все, что те творили именно с этим самым народом. Боюсь, что логика и в самом деле плохо применима в этой стране. Не хочу обидеть, но ведь даже твой отец начинал войну на стороне Сталина.
- Он раскаивался в этом до последнего своего дня, - сумрачно поведал Фридрих. - Говорил, что, если бы раньше повернул оружие против красных, Москва была бы взята уже осенью сорок первого. И война бы кончилась на два года раньше, и было бы сохранено множество жизней, и русских, и дойчских... Но, во всяком случае, он осознал свои заблуждения и сделал выводы. Для него это был серьезный и тяжелый процесс. Его союз с Германией был сознательным выбором, а уж никак не желанием поступить кому-то назло...
Из репродукторов как раз зазвучал марш РОА:
Мы идем широкими полями,
На восходе утренних лучей...
- А интересное вышло бы исследование - "Желание поступить назло и его роль в русской истории ", - усмехнулся Эберлинг. - Думаю, эта роль окажется куда больше, чем у любых рациональных соображений.
Хор мощно подхватил припев:
Марш вперед, железными рядами,
В бой за Родину, за наш народ!
Только вера двигает горами,
Только смелость города берет!
- Вот, кстати, - кивнул в сторону ближайшего столба с динамиком Хайнц. - Смелость, конечно, штука хорошая, да и вера небесполезна... но впридачу к ним нужны еще стратегия и тактика. И вообще разум и здравый смысл.
- Они нужны в первую очередь, - заметил Власов.
- А здесь для них вообще не оставляют места. "Только" - и все тут.
- Ну, что ты хочешь от военного марша, - пожал плечами Фридрих. - Все песни такого рода апеллируют к эмоциям. Они адресованы простым солдатам, а не интеллектуалам из Генштаба.
- Здешние интеллектуалы - это вообще особая песня. Нет, я не про военных, хотя дуболомов и среди них хватает... но их, по правде говоря, везде хватает, и у нас тоже. Армия как система, основанная на беспрекословном выполнении приказов, этому способствует, и тут ничего не поделаешь... А вот пресловутая русская интеллигенция - явление совершенно уникальное в своей патологичности. Русский интеллигент своим изощренным умом измысливает такие глупости, до которых ни один дурак просто не додумается.
- Да уж, - хмыкнул Фридрих, - недавно общался кое с кем из этой публики... Или взять того же Войновича. Проще всего было бы объявить его графоманом, ищущим скандальной популярности - как, кстати, и поспешил сделать кое-кто из не слишком умных пропагандистов - но ведь это не так. Как бы я ни относился к нему сейчас, он действительно очень талантливый писатель. Ты читал "Приключения солдата Ивана Чонкина"?
- Как-то не довелось. Ты знаешь, я вообще не очень хорошо знаю русскую литературу. Хотя, конечно, помню, что в свое время вокруг этой книги был какой-то шум. Кажется, роман шел на Власовскую премию, но в итоге ее дали Солженицыну. Чего, похоже, Войнович до сих пор не может тому простить.
- Да, но дело там не только в личных счетах. Официальная российская критика встретила роман на "ура". И это тот случай, когда идеология ничуть не мешала художественности и наоборот. Прочти, советую - это и впрямь замечательная книга. Лучше в оригинале - в переводе на дойч многое теряется... Правда, стиль первой и второй части сильно различаются. Если первая - очень смешная сатира на большевиков, то вторая скорее грустно-философская. Но подобная эклектика вообще в обычае современных русских писателей... Так вот, официальные рецензии были сплошь положительными. Зато так называемая "передовая русская интеллигенция" устроила Войновичу форменную обструкцию. В чем его только не обвиняли - "пинание дохлого льва", "выслуживание перед режимом", "глумление над памятью павших в войне"... Кант говорил, что знает две непостижимых вещи - зведное небо над головой и нравственный закон внутри человека. Я бы добавил третью - непоколебимая уверенность русского интеллигента в том, что он обязан быть против власти. При этом совершенно неважно, что из себя представляет власть и что она делает. Главное - быть против. Вот уж, воистину, "вещь в себе"... Может быть, Войнович и оказался бы выше этого. Если бы ему дали премию. Но премию не дали. И он обиделся. Я, мол, ради вас испортил отношения с братьями по цеху, а вы... Короче, он решил, что в России у него нет перспектив, и уехал в Германию. Поселился в селении Штокдорф. Получил гражданство и все такое. Печатался. Имел все блага, которые может дать Райх деятелю культуры. И что он делает? Едет в Америку и издает там этот убогий пасквиль, "Берлин-2042". Просто поразительно, куда девается талант человека, когда он начинает служить ложным идеям.
