изготовят новую под заказ мы не стали.
Из-за такого мощного дизеля пришлось немного повозиться с его установкой. Всё-таки судно у меня заслуженное и усталость металла никто не отменял. Поэтому установили дополнительные демпферы, чтобы вибрация не била по старому корпусу выше положенного.
Само собой пришлось менять и валы, идущие на гребной винт, сам винт и переделывать всю электрическую часть судна. Глупо управлять судовым дизелем так как паровой машиной, отдавая команды механикам и кочегарам, поэтому всё переделали и двигателем теперь можно оперировать из рубки.
Хоть эта задача и не была поставлена, но в итоге автономность плавания даже выросла, теперь судно могло взять на борт больший запас топлива. Это углю требуется бункер определенных размеров и габаритов, баки для жидкого топлива могли размещаться где угодно и быть любых габаритов и очертаний.
В итоге сэкономленное место пошло на резкое увеличение комфортабельности для экипажа. Трюмов и места на палубе и так с запасом хватало для размещения всего планируемого оборудования, так что глупо было экономить и устраивать какие-то спартанские условия.
В отличие от базовых Либерти команда на моём судне будет располагаться в каютах, одно, двух и четырехместных. Кондиционер был центральным и справлялся со всеми задачами, кроме того, была возможность отапливать жилые помещения.
Одноместные каюты, коих целых пять штук, были предназначены для капитана, первого помощника, начальника водолазной секции, дяди Брайана, куда же без него, и, конечно же, владельца судна, то есть меня. Я не стал играть в демократию и ненужную уравниловку, моя каюта отличалась повышенным уровнем комфорта. С двуспальной кроватью, собственной ванной комнатой, кабинетом и прочими излишествами. Например, моя каюта единственная располагалась в надстройке и из неё можно было выйти на небольшой пятачок, на котором были установлены гидромассажный бассейн, мини бар и стояло несколько шезлонгов. В море мы будем находиться в курортный сезон, так что я смогу наблюдать за работами в комфорте. Совмещу отдых и работу. Плюс, у меня вполне может быть гостья в этот момент.
Эх, Вайлетт, Вайлетт, куда же ты исчезла?
Помимо уже вышеперечисленного были и другие масштабные изменения. В кормовой части судна инженеры убрали всё лишнее, укрепили палубу и установили вертолётную площадку. Корабль стал способен принимать Bell 47 и подобные ему машины. Я не стал мелочиться и купил сразу два сорок седьмых, один из которых будет постоянно находится на судне.
Кроме этого краны, неизменный атрибут любого транспортного судна были полностью демонтированы и заменены новыми. Вместо четырех кранов мы установили два, но большей грузоподъемности и самое главное, способные опускать и поднимать груз вплоть до уровня моря и даже ниже. Рядом с ними встали мощные электрические лебедки, с помощью которых оборудование будет опускаться на дно и соответственно подниматься.
Помимо грузовых кранов и лебедок в носу судна установили и еще один комплект. Специально для в будущем легендарным батискафа «Триест».
Его появление на моём судне стало стечением обстоятельств. Месье Ганьян, наш поставщик аквалангов и главный консультант оказался знаком с создателем Триеста Огюстом Пикаром и порекомендовал тому моего дядю Брайана.
Пока я пытался выжить в Конго, дядя не сидел сложа руки, а слетал в Швейцарию и от моего имени договорился с Пикаром об аренде «Триеста». И теперь эта уникальная машина станет частью моей экспедиции. Пилотировать Триест должен был Жак Пикар, сын Огюста. Сам изобретатель отказался от такого сомнительного счастья, как многомесячная экспедиция.
Батискаф сейчас на борту сухогруза, идущего из Генуи в Нью-Йорк, а вот его пилот уже в США. Жак работает на судне, готовит его к эксплуатации Триеста. И рядом с ним постоянно парочка морских офицеров. Триест сильно заинтересовал американских военных, они даже задумались о покупке батискафа. Насколько я помнил, это в итоге и случится. Может стоить передать информацию об этом Советам? Хотя это мелочь.
В трюмах, помимо необходимых для экспедиции грузов, питьевой воды, продовольствия и прочего, тоже разместили оборудование. Например, сразу четыре мощных компрессора, которые должны были обеспечить работу наших подводных пылесосов и насосы для перекачки смеси воды и песка.
Сезон ураганов в этом году должен был закончиться чуть раньше, чем обычно, в середине сентября и на двадцатое число у нас был намечен выход в море. К этому моменту и батискаф будет на месте и команда аквалангистов и водолазов подготовится.
Руководить ей будет друг и учитель Карла Брашира, боцман первого класса, в отставке, конечно, Гарри Руттерфорд. Этот дебошир, хулиган и пьяница помимо всех вышеперечисленных достоинств был еще и первоклассным специалистом в водолазном деле и что немаловажно отменно разбирался еще и аквалангах.
Контракт с Руттерфордом я подписал лично и этому предшествовал практически часовой разговор с бывшим боцманом, по итогу которого в бумагах появился пункт о ежедневном анализе крови на алкоголь.
Если Гарри хоть раз за время работы на меня выпьет, то будет уволен ко всем чертям без выходного пособия.
Ему пришлось принять столь жестокое условие, рисковать людьми и рисковать своей репутацией я не собирался, не смог устоять от суммы, которую я ему предложил. За полгода работы на меня Гарри заработает столько же сколько за десять лет службы на флоте.
В общем-то все члены экспедиции по поиску испанских сокровищ должны были получить очень много денег. Каждый представлял собой профессионала своего дела, лучшего из всех, кого можно было нанять. Такие не могут стоить дешево, особенно если речь идёт о столь специфическом деле. Плюс, еще и пункт о неразглашении, который был прописан в договоре. Секретность тоже стоила дорого.
Общие расходы на подготовку экспедиции в итоге должны были составить почти миллион долларов, но это были хорошие инвестиции.
Оставалось только дождаться завершения ремонта. Обещали, что это случится в июле. Поэтому первый выход в море «Синьорины», так я назвал свой корабль, был запланирован на середину июля, а до конца августа будут идти испытания оборудования и механизмов. А уже в сентябре начнутся поиски сокровищ.
Мелвин Пёрвис, бывший глава чикагского офиса ФБР, а в настоящее время владелец радиостанции WALH, исподволь наблюдал за своим неожиданным союзником по борьбе с Гувером — Джеком О’Дауд. Тот нервно курил и время от времени менял положение в кресле, ну хоть не соскакивал с места и не начинал вышагивать по комнате.
Эти двое хоть и жили в одном городе и пересекались на различных мероприятиях, где участвовала пресса, но друзьями никогда не были, общих дел тоже не имели. Поэтому
