Пш-шш...
-- Спокойно всё, шеф. Проблем не вижу, лес прозрачный, открытый, -- несколько образно доложил Михаил, но шкипер понял правильно.
Через пять минут уже почти весь экипаж "Темзы" бродил между деревьев, наслаждаясь блаженным спокойствием. Хорошая тут будет база.
Ну, вот теперь можно и поспать.
Разбудил меня стюард. Нет бы за плечо вежливо тряхнуть, или возопить погромче, если что серьёзное -- парень тупо дёрнул за ногу, кою я в неге и жаре высунул из-под простыни. Снились мне, похоже, гоблины-зорги, с диким присвистом вылетающее из прибрежных кустов, потому что взвился я, как подорванный, шаря под подушкой в поисках "Кольта".
-- Где?!
-- Кто?!
С сонным изумлением и полным непониманием глядя в квадратные глаза Ярика, я не сразу смог прийти в себя, но, наконец-то, сел на кровати. Голова кружилась.
-- Илья Александрович велел разбудить, -- извинился парень, переминаясь с ноги на ногу. -- Сейчас на берегу ящики будут вскрывать, под опись, уже выгрузили. Сказал, что вы должны присутствовать.
-- В задницу. У тебя сигареты не найдётся? Нормальной.
Как хорошо жить в курящей стране! Нашлось.
-- Что там?
Пых-пых...
-- Капитан приказал вас разбудить, -- упрямо повторил Ярик. -- На берегу ящики вскрывать будут.
И где пепельница? Куда сунул? Пить хочется. Какие такие ящики? Нахрена разбудить? А-а! Ништяк громим!
-- Спасибо. Ярик, будь другом, дай стакан воды, трясётся всё...
Парень метнулся к графину.
Если когда-нибудь я вырвусь отсюда, то весь экипаж "Темзы" заживёт багамно, золотым "георгием" клянусь, расшибусь, но обеспечу! Святые люди, всё понимают... Родня, такое не забывается, это свято. Да плевать, что не верите.
-- Начинают уже.
-- Понял, Ярик, понял... Скажи, сейчас приду. Извини.
В душевой я машинально вздёрнул рукоять крана, слишком поздно вспомнив, что магистраль давно пуста. Однако выплеснувшаяся из крана струя прохладной воды рывком подняла тонус и настроение -- боцман тему держит, ситуация под контролем. Млять, мне бы такую команду в главный офис! Выгнать метлой поганой весь прокисший планктон, да посадить... Эй! Ты о чём, Герман! Потому и не планктон, что это люди реальные, тёртые, битые, комарами хоть и погрызенные, но якоря на мелях не потерявшие. Вот уж, век живи, век учись.
Что? Ага! В сравнении познаётся, кто бы спорил.
На палубе стояла Инна, та самая эмообразная девица старшего класса, из-за образа коей вполне может заунывать любой здравый родитель, которому предстоит. В руке чёрная коробочка "Моторолы", ишь, деловая какая!
-- А чё они на берег-то ящики скинули? -- машинально спросил я в пространство.
-- Под три тонны и упаковка! Странно, что вы не понимаете, -- фыркнуло в мою сторону строгое создание. -- Илья Александрович так решил, трюм надо освободить, что-то здесь оставить, тару вообще убрать. У нас теперь, между прочим, новый стартап, будем передвижной магазин возить, что тут непонятного! Да и удобней. Поняли? Я там стояла, но они матерятся, как матросы.
-- А-а... -- Стартап. Груз. Матерятся. -- Да всё мне понятно. Ох... А где профессор?!
-- На вахте стоит. Сашка с Зарембой змей ищут, представляете, в жутких болотных сапогах!
В принципе, правильно сделали. Если открыть створки грузового трюма, то места на тесной палубе просто не остаётся, тяжело тут разбирать. А быстро управились мужики, чувствуется большая практика сброса груза в речных посёлках! Кран поставили, доски...
Вот бы кофейку глоток! Солнышко, тишина, бухта фильдеперсовая...
Здесь можно ставить дом отдыха, а лучше мини-отель с ресторанчиком на пляже. Высокие деревья с густыми кронами. Трава короткая, словно стриженная. Опасных зверей точно нет, нечего им на острове делать. Змеи могут быть, так их не клубки -- имеющихся выбить, а новые появятся не скоро. Вот птицы наверняка в изобилии, отличное место для спокойного гнездования.
Горячая рука легла мне на плечо. Вздрогнул -- сон всё ещё давал о себе знать ожиданием засады.
-- Гера, кофейку вот... Осторожно, горячий, руку! Полотешко держите, в левой.
Альфия, страсть мужская! Я -- Лермонтов! Печорин! "Вы странный человек! -- сказала она потом, подняв на меня свои бархатные глаза и принужденно засмеявшись". Эх... Бэла, Мери, любовь дикарки...
Восточная женщина лучше всех понимает непутёвого мужика! Пробило. Мозги резко прочистились слезливой радостью и умилением -- проклятье, расшибусь, но сделаю так, чтобы жили вы вдоволь, и вернулись обратно целиком.
-- Звезда моя, можно я тебя поцелую?
У меня с утра всегда лирика, тем более, а такую райскую погоду.
Есть в восточных женщинах что-то первобытно-притягательное. То, что льстит любому мужчине. Сочно чмокнул в смуглую щёку и честно умилился. Родная ты моя...
-- Товарищ Ростоцкий, вы как дикарь!
Вот так вот! Умеют они подстегнуть, аж в штанах зашевелилось.
Кряк! Остальные мужики при деле, топором на берегу орудуют, там шуткам нет места. Вдалеке грохнул выстрел из гладкоствольного ружья, но никто не всполошился, вот уже и змеиная проблема решается.
Пш-шш...
-- Гера, вы там уже ожили с поварихой? -- прошипел в рации женский голос. Это Нина, что ли? Контролирует. Что-то я влипаю...
Вид никуда, побриться бы. Для самоуспокоения я строго посмотрел на юную Инну. Подвёрнутые джинсики ниже пояса, блузка по пуп, не я один, как охломон, всё полегче. В пупу и рядом золотые серьги. "Выдрать и отчеканить флорин". Нет, Альфия куда как слаще. Когда мужчина выспался, всё мягкое-женское выглядит довольно просто, а резоны оцениваются быстро -- стоит или не стоит. Думайте, как хотите.
Приняв из рук девчонки чёрную коробочку, ответил:
-- Пишем. Сейчас уйду, на реку посмотрю. А потом спущусь на берег.
-- Может, сразу по накладным сверять? -- раздался голос капитана.
-- Господи, и так всё слышно, зачем эти игры с рацией? -- с тихим придыханием проворчала юная учётчица рядом со мной. -- А мы, между прочим, уже искупались...
Я испуганно поглядел на эмо-нимфетку. Что-то глаз у тебя какой-то нехороший, девочка-пионерочка... Взгляд волчицы! И язык ещё тот. Язва подрастает, никак, скорпион по зодиаку.
-- Проще по документам, капитан! Скоро спущусь! -- повторил я и торопливо смылся, чтобы не прослыть ещё и педофилом.
С правой палубы открывался вид на Лету.
Туманное марево рассеивалось по мере того, как всё более поднимавшееся к зениту солнце прогревало влажный воздух. Без ночных огней посёлок практически не виден. Там уже завтракают: кукурузной кашей с копчёным мясом. Я машинально втянул воздух -- не пахнет, но трескают, точно знаю. Вот сегодня аппетит отменный, надо бы в ресторан спуститься. Только вот остальные мужики работают, и такой маневр мне не с руки, неудобно. В каюте переоделся -- на улице пока не жарит, можно и длинные штаны надеть.
