— Говорите, но не заговаривайтесь! — Одернул его премьер-министр.
— Извините. Головы исполнителей, — лукаво улыбнувшись, поправился министр иностранных дел. — Даже если их роман для нее всего лишь легкий флирт, это не имеет никакого значения. Она — вдова. Богатая и имеющая вес в обществе. И красивая. Ей есть что предложить Владимиру и чем его завлечь. Потому что Владимир обладает достаточным умом и изощренной дьявольской фантазии, чтобы превратить в ад жизнь русского Адмиралтейства. Но чем больше у него будет вес бортового залпа, тем сильнее он станет их бить.
— Значит наградить… — задумчиво произнес Гладстон. — Где он сейчас?
— Пару часов назад пришла телеграмма из Гибралтара о том, что наблюдают 'Испаньолу'.
— Чертов шутник… — фыркнул Гладстон. — Хорошо. Распорядитесь его встретить и с почестями пригласить в Портсмут. Я поговорю с королевой. Боюсь, что этот цирк без нее нам не провернуть.
28 сентября 1892 года. Мировой океан. Пролив Ла-Манш
Владимир стоял на мостике, когда его 'Испаньола' пропустила по траверзу Плимут. До Санкт-Петербурга было дня два пути. От силы. И он нервничал все больше и больше. Ибо если кто прознал про золото, то только здесь в Ла-Манше его и нужно вязать. Тепленьким.
— Владимир Ильич, — вырвал его из задумчивости голос капитана.
— Что-то случилось? — Несколько рассеяно поинтересовался он.
— Бронепалубный крейсер 'Блейк', - махнул он рукой вперед. — Идет встречным курсом.
— Этого нам только не хватало, — не на шутку напрягся Вова. Да чего уж там напрягся? Как говаривали в его мире — 'В этот момент велосипедист Василий мог перекусить жопой лом'. Но то Василий, а Владимир в этой ситуации мог перекусить целую вязанку этих нехитрых приспособлений. Ибо сбывались его самые 'лучшие' мечты.
— Сигналят, чтобы легли в дрейф, — нахмурившись произнес капитан.
— Зачем? Чего они хотят?
— Может быть почтой обменяться или новостями какими. Кто их знает?
— Очень они не вовремя…
— И что будем делать?
— Исполняйте их просьбу. — Сквозь зубы процедил Ульянов. — Петров! — Крикнул он бойца личной охраны.
— Я!
— Полная боевая готовность.
— Есть! — Козырнул он и убежал. А сам Владимир под удивленным взглядом достал из кобуры не штатный офицерский револьвер, а пистолет Colt 1911A1, проверил снаряжение магазина, передернул затвор и, поставив игрушку на предохранитель, убрал его обратно.
— Владимир Ильич, что происходит?
— Я опасаюсь провокаций со стороны англичан.
— А эти студенты… они какие-то странные, вы не находите?
— Милый друг, — мягко улыбнувшись и взглянув ледяным взглядом в глаза капитану, — вам просто показалось. Это обычные студенты.
Капитан, видимо, что-то хотел сказать, но промолчал, чуть побледнев. Ибо заметил, как стремительно и ловко 'студенты' занимают довольно неожиданные места на корабле, прикидываясь ветошью. А в руках у них просматривается какое-то очень странное оружие. Он ничего подобного никогда не видел. Как и тот пистолет, что имелся у Ульянова.
— И мой вам совет, — продолжил тихо говорить Владимир, — не делитесь ни с кем своими впечатлениями. Это дело государственной важности. Вы поняли меня?
— Так точно! — Тихо, но отчетливо произнес капитан….
Сошлись.
Оказалось, что крейсер выслан навстречу Владимиру, дабы пригласить его в Лондон. Его, видите ли, очень хочет видеть королева.
'Видимо, сказать спасибо за золото' — мрачно подумал Ульянов, не подавая, впрочем, вида.
Ну, хочет так хочет. Таким людям, как королева Великобритании не принято отказывать в подобных мелочах. Тем более, что выбора у него все равно не было. Они в виду Плимута. А впереди Портсмут — главная база Королевского флота. Что-то, а мимо нее в случае конфликта проскочить будет нереально. Особенно днем и на его четырнадцати узлах. Поэтому, мило улыбнувшись капитану крейсера, Владимир распорядился двигаться у него в кильватере. После того как тот развернется, разумеется. Как там говорится? 'Падая в пропасть расслабься и получай удовольствие'. Вот-вот. Кроме того, он наверняка не знал цели приглашения, а командир крейсера не говорил. Не хотел или тоже обретался в неведении? Кто знает. Но лишних поводов для подозрения он решил англичанам не давать. Вдруг пронесет?
Хотя это не отменяло того факта, что сам Владимир чрезвычайно переживал. Шутка ли? Восемьсот тонн золота….
На берегу его уже ждали.
'Ба! Да это сам Джон Фишер!' — ахнул он мысленно.
Да, это был именно он. Главный новатор Королевского флота и самый толковый их адмирал. После Нельсона, вероятно. Сейчас, правда, он еще вице-адмирал, но не за горами и полный чин. Отец знаменитого Дредноута. Сторонник перевода флота с угля на жидкое топливо. И прочее, прочее, прочее. Да чего уж там — один из самых прогрессивных людей планеты конца XIX — начала XX века в области техники. Не на словах, а на деле.
Они подошли и несколько секунд смотрели друг другу в глаза, изучая. Со стороны это выглядело очень забавно. У Фишера и Ульянова удивительным образом сошлись типажи. И там, и там имелось мясистое, тщательно выскобленное бритвой лицо с полными губами и крупные прищуренные глаза. Да и конституцией они походили друг на друга, разве что Вова за счет правильных тренировок и грамотного питания с отдыхом имел значительно более развитую мускулатуру.
Несмотря на схожесть, первый контакт оказался довольно прохладным. Отражение — не отражение, но сходство между собой их обоих несколько обескуражило и напрягло. Однако потом, в поезде, по пути в Лондон, они разговорились и достигли удивительного взаимопонимания. В глазах же остальных представителей делегации это выглядело так, словно встретилось два фанатика-новатора. Владимир, после столь продолжительного взаимодействия с российскими военными моряками, относящимися к артиллерии, машинам и технике в целом самым пренебрежительным образом, был удивлен и до глубины души поражен этим человеком. Причем подобное впечатление было взаимно, так как Джон Арбетнот Фишер в свою очередь лбом пробивал косность английским моряков. А потому искренне обрадовался тому, кто по-настоящему может его понять. Считай два брата-акробата.
Позже, вспоминая этот момент, Владимир считал, что если бы не Джон и его разговор, то он бы обязательно прокололся. А так уже через полчаса он натурально забылся и вполне увлеченно обсуждал с Фишером насущные вопросы военно-морского флота….
