И немцы сказали, что у них, наоборот, на стоянке полно автомобилей рабочих, а у офиса завода стоят всего пять машин. Директора, заместителя, бухгалтера, экономиста и юриста. Всё! Сказали, что у нас чрезмерно раздут штат управленцев, которые ничего не делают, только висят на зарплате, и слишком много инженерно-технического персонала. Прошли по цехам, а там... Сам знаешь... Ещё при Иосифе Виссарионыче всё построено. А... Даже рассказывать не хочется. Пошли они первым делом по мойкам, столовым, заглянули в туалеты. Наши дурачки знали, что заграничная комиссия будет, три дня металлургическое оборудование шоркали, солярой отмывали, посты и станы, где люди сидят, красили, даже поверх грязи, потому что времени не было. Стрелочки на проходах рисовали, мели вениками цеха. А эти немцы вон откуда зашли. Ну и что? Мойки раздолбанные, естественно. Я же в каждую не загляну? В столовых стулья и столы в мазуте, да и ремонта давно уже требуют. В туалетах груды говна. Сотни человек ходят каждый день, где ж там порядок будет? Это надо, чтоб уборщик там весь день только сортиры и убирал. Однако для немцев это не аргумент. «Найн» — всё.
— Это ерунда! — заявил Жека. — Наши люди привыкли так жить и работать!
— Ээээ, нет, друг мой! — возразил Семёныч. — Они потом по мастерским пошли инструмент смотреть. А там сам знаешь... Ключи дедовские, кувалды, молотки сбитые. Там как раз в одном из цехов рольганг встал, слесаря ковырялись с ним. Немцы, как увидели, что наши двухметровыми трубами гайки тянут или кувалдой сбивают, чуть в обморок не свалились. Показали фотографии, как должно быть. Там в цеху как в больнице! Полы, стены белые. Инструмент весь никелированный, блестит, как будто хирургический. Заграница, ёшкин кот! Ничего определённого не сказали. От банкета отказались, от девочек на ночь в служебной гостинице отказались. Уехали с недовольными рожами. Больше мне добавить нечего. Потом — тишина.
— Хмм... — хмыкнул Жека. — Это плохо. Но у меня есть к вам одно предложение...
— Ну уж нет, Евгений! — перебил Семёныч и замахал руками. — Ты не обижайся, но все твои предложения приносят выгоду лишь тебе. Тебе корешки, а нам вершки.
— Так, а как должно быть? — удивился Жека. — Естественно, что я о себе беспокоюсь и о своей выгоде. Но это совсем о другом. Не о сделках. Я об имидже. И вашем, и моём. Вот сейчас вы сами рассказали, что с имиджем у завода беда. А почему так? Потому что мы работаем по старинке. Что никто нас не увидит, а это не так. Границы открытыми становятся. Так какого чёрта медлим? Надо перенимать чужой опыт, если у самих тяму нет, чтобы подняться в новых реалиях. Неужели так и будем сидеть и ждать у моря погоды? Надо учиться, Николай Семёныч! Иначе сгинем!
— И что ты предлагаешь? — уже спокойно, без нервов, спросил Семёныч, доставая по-привычке коньяк, и разливая по рюмкам.
— Предлагаю на несколько дней отправиться на стажировку в Германию. В город Франкфурт-на-Майне. Создать делегацию промышленников и бизнесменов области и сделать предложение немецким производственникам. Провести межгосударственную конференцию по обмену опытом работы в рыночных условиях. Рассказать и о своих недочётах. Но самое главное — о мерах по их устранению. Надо показать, что мы в самом начале рыночного пути и пока ещё делаем много ошибок, но готовы учиться.
— И ты думаешь, германская сторона согласится? — уже заинтересованно спросил Семёныч, поднимая рюмку с коньяком, и чокаясь с Жекой.
— Конечно, согласится! — заверил Жека. — Ведь там такие же капиталисты, как и везде. Они тоже лихорадочно ищут новые возможности и рынки сбыта. Понятное дело, что на нас им насрать и на наше рыночное развитие. Они везде ищут выгоду! На этом и надо сыграть!
— Каким образом?
— Самым простым! Встретиться с их воротилами, кто ведёт строительный и монтажный бизнес, и переговорить на тему, чтоб нам их, немецкие компании, построили вашу установку литья заготовки. Понимаете? Поманить перед ними морковкой, что они получат деньги из этого же самого кредита, который вам выделит банк. Для банка тогда риски уменьшаются — часть средств вернётся в Германию. Кредит точно будет потрачен на целевые нужды, а не отойдёт вашим управленцам, как они думают.
— Ты думаешь, они реально не провели хороший аудит из-за этого?
— Я не знаю, Семёныч... — покачал головой Жека. — Если не из-за этого, то точно одна из причин — опасение, что предоставленные деньги будут тупо разворованы высшими менеджерами. Потом ваш завод обанкротится, и его оберут до нитки. Немецкому банку в таком случае никто кредит не вернёт, потому что при банкротстве в главном приоритете будут долги по зарплате, социальным обязательствам, долги по налогам, долги поставщикам и уже после этого долги инвесторам. С точки зрения немцев, это плохой кредит, практически невозвратный.
— Но ведь ты сам себе стреляешь в ногу, — заметил Семёныч. — Ты-то окажешься не у дел, если немчура строить будет.
— Нет, — покачал головой Жека. — Общестроительные работы всё равно на нас будут: рытьё котлованов, вывозка грунта, бетонирование, возведение основных зданий и сооружений. Возможно, в кооперации с немцами, этого я пока не могу сказать. Возможно, и моей фирме проведут аудит. Я готов. У меня был недавно аудит, правда, наш, российский, но я его уверенно прошёл.
— В твоих словах есть здравое зерно, — заметил Семёныч. — Даже не здравое зерно, а огромный колос. Но кто нам это всё устроит? С чего начинать?
— Очевидно, что самим нам это дело не раскрутить. Вернее, раскрутить-то можно, но всё встанет на получении виз, а также на связи с немецкими промышленниками. Без государства нам никак не обойтись.
— А финансирование? — забеспокоился Семёныч. — Наверняка это потребует больших затрат.
— Финансирование можно поделить! — заявил Жека. — Если мы договоримся с другими бизнесменами, кто захочет принять в этом участие. Естественно, что из администрации тоже захотят ехать. За них придётся платить. Деньги у меня есть, само собой, в том числе и валюта. Вы, я думаю, тоже найдёте.
— Так а с чего начинать-то?
— Начнём с того, что поедем прямо сейчас к Конкину, чтоб он объявил о городском мероприятии — конференции промышленников города. И там я официально объявлю о своей инициативе. Сказать Конкину, чтоб поставил в известность областные СМИ.
— Поехали! — согласился Николай Семёныч. —
