Почему не сработал самоликвидатор в «радиоле» мне было неинтересно. Утащить ее мы уже точно не сможем. Осколки снарядов и пули хорошо прошли по машине, полностью повредив ее ходовую часть. Остальные машины практически не пострадали. Не считая двух грузовиков стоявших крайними и попавших под осколки. Дав разрешение связистам и бойцам на сбор трофеев, побежал дальше. Что искать в «радиоле» парни знают лучше меня. Делать они это будут под контролем погранцов, предупрежденных о сборе в машине всех документов, целых приборов и запчастей.
Выстрелы на хуторе прекратились. В период службы я видел всякое, но такою мясорубку увидел впервые. Трупы заполнили все внутреннее пространство хутора. Они лежали везде, куда доставал взгляд. Народ пришел покушать, а вместо еды был нашинкован осколками снарядов и мин. Крыша сарая, служившего казармой, обвалилась вовнутрь, похоронив и ранив под собой десятка два солдат врага. Похожая картина была и у кухни. Пленных мы не брали.
Офицерский домик представлял не лучшую картину. Тут оборонялись более десятка солдат и офицеров врага из числа военной интеллигенции. Связистов. Многие в очках и, тем не менее, бой тут был жесткий. Немцы оборонялись, отстреливаясь из винтовок и пистолетов. За что и были закиданы гранатами и обстреляны из орудия. Трое моих бойцов остались тут навеки. Пол в доме опять был наполнен гильзами, кровью, грязью и жженой бумагой. Бойцы в темпе вальса занимались сбором трофеев, а они были не малыми. Несколько радиостанций, телефонов, оружие, карты, документы, справочники и словари, продукты и медикаменты. Вот лишь небольшой перечень найденных в доме трофеев. А еще они были на улице и в машинах.
Вход в ЗКП был оборудован в сарае. Под полом. В прошлый раз мы именно тут нашли нескольких поляков, но вот входа не видели. Был замаскирован. Что делать с бункером я не знал. Лучшим способом насолить немцам, было уничтожить его полностью. Поэтому решили не мудрствовать и закидать вовнутрь гранат, что и поручил паре бойцов.
На хуторе нами было уничтожено порядка сотни гитлеровцев — связистов, пехотинцев и водителей. Кто из них кто определить можно было только по цветной выпушке. Этот список дополняли три офицера и восемь унтеров. Наши потери были тоже не маленькие. Восемь погибших и двенадцать раненых. Много очень много для нас. И все из‑за слабой подготовки личного состава.
Среди всего прочего нам досталось три бронетранспортера, в том числе Sd. Kfz.251/3 — mittlerer Funkpanzerwagen — машина связи и Sd. Kfz.251/10 — mittlerer Schutzenpanzerwagen — машина командира взвода мотопехотных частей, вооруженная 37–мм противотанковой пушкой и пулемётом MG- 34. Три грузовика, штабной автобус, «кюбель», полевая кухня, подвижная техмастерская с электростанцией. А еще связисты слезно просили увезти с собой «радиолу». Вот только водителей на все это добро нет. Так что пришлось аппетиты значительно убавить и что- то оставить здесь. Я склонялся к мысли оставить себе бронемашины, а штабной автобус и грузовик тащить за броней на прицепе. Всю остальную технику и трофеи что не сможем увести уничтожить. О чем и предупредил бойцов. Жалко конечно, но что поделать. Послав Никитина на мотоцикле с сообщением Акимову и Петрищеву о разгроме радиоцентра, занялся формированием колонны.
Время неслось вскачь. Пора было отсюда смываться. Загрузив трофеи по машинам, мы тронулись в путь. Оставив за собой море огня там, где, когда то был хутор, и стояла техника.
По дороге к лесоповалу к нам присоединились грузовики с орудиями. А неподалеку от лесоповала вместе с Никитиным нас ждал Егоров и Петрищев. На лесоразработках результат был очевиден. Наша помощь не потребовалась. Хватило и того что выделял. Работников и охрану накрыли минами при общем построении на обед. Мамлеи оказались неплохими специалистами. Мины положили кучно и точно. За короткое время, истратив кучу боеприпасов и не давая врагу поднять головы. Потом пошли стрелки, добивая раненых и пытавшихся скрыться. Охрана лагеря сопротивления почти не оказала. Поэтому атака прошла быстро и четко. Из всех кто тут находился, в плен был взят только раненый в ногу унтер. Минометчики, не дожидаясь нас, ушли с частью бойцов Петрищева к месту засады. Егоров доложил, что санчасть в целости и сохранности прибыла на базу. Оставив ему, очередные инструкции мы двинулись дальше.
На шоссе все прошло гладко. Как обычно в обеденное время движение по дороге прекратилось. Саперы успели все подготовить, когда появилась колонна грузовиков и мотоциклистов. Немцы шустро отреагировали на обстрел радиоцентра, послав на помощь команду СС. Взрывы мин, снаряды штуга, выстрелы зенитных установок и противотанковых ружей сделало свое дело. Расстрелянная и с двух сторон колонна полностью блокировала дорогу со стороны Бреста. Трофеи и документы уже были собраны. Пленных никто не брал. Так что делать нам тут было нечего, и наша колонна пополненная людьми и техникой двинулась дальше.
Место для новой стоянки я выбрал в тридцати километрах от места засады. Нам нужно время чтобы переварить захваченные трофеи и подготовиться к следующему удару.
___________________________________
Из разговора штабных офицеров вермахта, состоявшегося вечером 30 июня 1941 года в городе Бресте
— Итак, что ты можешь сказать?
— Радиоцентра и рабочего лагеря больше нет.
— Что или кто это был?
— То, что там работала не авиация точно. Наши следователи нашли неразорвавшиеся мины и снаряды.
— Ты уверен, что это не авиация? Ведь радисты в своем последнем сообщении однозначно сказали о бомбардировке с воздуха.
— В обоих случаях мы не нашли следов авианалета. Воронки только от артиллерийского и минометного обстрела.
— А колонне «особой команды 7б»?
— Мины и удар артиллерии и пулеметов с близкого расстояния. В качестве фугаса использовались русские артиллерийские снаряды. Артиллерия использовалась наша — 75 мм и 37 мм орудия, 50 мм минометы. Стрелковое вооружение в большинстве своем тоже наше. Пулеметы русские и опять же наши. Противотанковые ружья наши.
— Спастись кому- нибудь удалось?
— Нет. Во всех трех случаях нет. Нападавшие добивали всех и не оставили живых свидетелей. В том числе раненых и контуженных. Контрольные выстрелы в голову. Не пощадили никого. Просто мясники, какие- то. На радиоцентре все за собой сожгли. И технику и трупы. Опознать, кого- либо в офицерском доме и в радиомашинах практически не удалось. Сейчас там работают эксперты. Они пытаются установить — успели ли шифровальщики и дешифровщики уничтожить секретные документы и технику и определиться с погибшими.
— Есть вероятность, что нападавшие захватили документы и шифрмашину?
