– Ну, тут скорее совесть. А если честно, то тогда не в себе был: ранение, большая потеря крови, до сих пор помню все как в тумане. Так замучался, что уже на все был готов.
– Главное сейчас не стыдно.
– Все равно люди и дети погибли.
– Многих спасли.
– Только это и радует. Ладно, Санька, давай не будем об этом, как-то напрягает. Ты мне вот что ответь, у тебя у баламута футуршок был какой-нибудь? Или как обычно ухмыльнулся, поржал и пошел искать, где бы подхарчить утробу свою ненасытную?
С соседней койки раздался смешок. Санька опять принял горизонтальное положение, и рифленая подошва армейских ботинок снова виднелась на спинке кровати.
– Нет, командир. У меня теперь сын, о нем нужно было думать в первую очередь. Вот как его утробу чистыми продуктами набью, да Катерину накормлю, так о себе и подумать можно.
– Ну, слава богу, Катерина тебе хоть в такой мере мозги вправила.
Артемьев засопел, но звучало это сильно наигранно, поэтому ни в какую обиду с его стороны я не поверил.
– Ну, это еще не известно, кто кому что вправил.
Тут и я не удержался, фыркнул.
– Ох, блин, уморил, вправильшик.
Потом после небольшой паузы Санька абсолютно не в тему спросил.
– Командир, а ты не думал, что было бы если б, с местными товарищами не мы общались, а какие-нибудь чинуши или генералы, ну из тех, что сейчас в некоторых бункерах еще барствуют?
– Да хреново было. Эти уроды стали бы торговаться, как они привыкли. А продавать они умеют все, к чему дотянутся: и людей, и секреты. Главное чтоб власти не лишится и максимум прибыли получить. Если честно, то не исключаю варианта их плотных контактов с амерами, англами и может быть даже немцами – ну кто больше заплатит. С них станется, сущность свою они то не переделают. Поэтому может для местных товарищей и хорошо, что с нами общаются, а не с этими, поборниками демократии.
– Ох, и любишь ты их командир.
– А ты? Или тебе напомнить, когда под Феодосией казаки три дня оборонялись от татар, держались из последних сил, с охотничьими ружьями против танков и БТРов, а потом их же и раскатали «Градами» киевские внутряки, которых срочно перебросили «наводить порядок и не допускать эскалации межнационального конфликта». Вот и навели. Своих православных они в землю закопали и бандитам расчистили дорогу. Помнишь, что в Феодосии и Судаке потом творилось? А как те же «Грады» и броню они татарам продали? Одно греет, что партнеры этим иудам нечестные попались: не заплатили, и по азиатскому обычаю всех вырезали. После передачи боевой техники, боевики позволили солдатам внутренних войск загрузиться в грузовики, недалеко отъехать, дальше в поле их всех и расстреляли из гранатометов. Именно после той истории наши местные внутряки, стали уже сотрудничать, не оглядываясь на Киев и участвовать в совместных операциях.
– Да, было дело. Странно сколько в той войне грязи повылазило. Вот скажи командир, откуда в людях столько дерьма скопилось?
– А нам его с детства закачивали. Телевизор, радио, всякие агитаторы. Ведь те же татары, сколько у меня знакомых было, ведь неплохие люди. И бизнес свой у них был, и дети в одних и тех же вузах учились, и сколько совместных браков было. Меньше им надо было слушать всяких приезжих учителей из Турции, Саудовской Аравии. Тем как раз война была нужна…
Опять разговор затих. Трудно было снова переживать те события, стараясь как-то уйти от тяжелых воспоминаний, вернулись к нашим нынешним проблемам.
Наша ловушка с фальшивым Ивакяном пока не дала результата, поэтому оставалось только расслабляться. Боец, облаченный в бронежилет, изображавший из себя раненого майора госбезопасности, периодически выходил на связь, докладывая о состоянии дел, а мы по привычке сидения в засадах постепенно вошли в полудрему.
Такое сидение закончилось через четыре часа. Уже под утро приехал Судоплатов с бойцами. Он быстренько проскользнул в нашу палату, предварительно постучавшись, чтоб ненароком не нарваться на выстрел, сел на пустующую койку и устало потер красные от недосыпа глаза. Я не выдержал и сам задал вопрос.
– Ну что, Павел Анатольевич? Пробежались по цепочке?
– Да. Только это ложный след.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– Как так? Ребята достаточно информированы. Тут что-то не так. Реально кто стоял за этими расспросами?
– Зам начальника особого отдела штаба морской авиации, и обо всем докладывался напрямую в Усадьбу.
– След?
– Наоборот. Я разговаривал с товарищем Берией… Ну в общем, нужна была санкция на более серьезные действия, но получил отказ и краткие пояснения.
– И что же?
– После всех провалов последнего времени, в системе госбезопасности была создана некая независимая сеть информаторов, которая заточена, как вы любите говорить, так сказать, на ваши проблемы.
– В смысле?
– Специальные эмиссары разъезжали по фронтам, армиям, и вербовали в среднем руководящем звене особых отделов людей, которые должны в случае появления информации по Зимину, Кречетову или о вообще непонятных явлениях, сразу сообщать в Усадьбу. Таким образом, благодаря этой системе в нынешней ситуации, успели очень быстро узнать о событиях в Инкермане и принять меры. В данном случае информацию собирали по прямому указанию наркома.
– Павел Анатольевич, а вы уверены? Может это и есть сеть заговорщиков?
– Да, уверен. Система создана недавно и благодаря такому способу прохождения информации, позволила выявить несколько товарищей, ну скажем так, не совсем соответствующих занимаемым постам. А в нашем случае мы проследили кому и когда докладывал наш фигурант. Это личный порученец товарища Берии, который уже несколько недель в условиях строгой секретности отслеживает любые попытки интереса к вашей персоне.
– Угу. Понятно. Обычная ситуация в спецслужбах. Одна рука не знает что делает другая… У них может что-то есть по нашему делу?
– Есть. Тут американцы засветились в Симферополе, собирали информацию о вас.
– О как, очень интересно и что?
– Пришлось ликвидировать, инсценировав несчастный случай во время бомбежки.
– Точно американцы? Может кто-то под них работает?
– Мы тоже так думаем: скорее всего англичане, но выяснить не успели. Они тоже мастерски подчистили хвосты.
– Да. Становится все веселее и веселее. Одно радует – город скоро будет в кольце и все эти шпионские игры будут на вашей совести. Что дальше Павел Анатольевич?
– Завтра ночью вылетаете под Борисполь.
– Один или двое?
– Как вы и просили, вы и лейтенант Артемьев.
– Это обнадеживает. Когда вылет?
