Поминутно попадались обозы, отмеченные красными флажками; тяжело громыхали зарядные ящики артиллерии; рысили легкие одноколки стрелков; тащились неуклюжие китайские телеги на огромных деревянных сплошных колёсах, запряженные лошадьми, мулами, ослами; высоко подобрав полы шинелей, шагали при них конвойные солдаты; ревели ослы, до надрыва кричали и ссорились между собою китайские и корейские погонщики; беззастенчиво пользовались всем богатством русского языка ездовые; с озабоченным видом, привстав на стременах, сновали казаки-ординарцы; с музыкой проходили какие-то войсковые части; в порту грохотали лебедки спешно разгружающихся пароходов; гудели свистки и сирены; пыхтели буксиры, перетаскивавшие баржу; четко рисуясь в небе, поворачивались, наклонялись и подымались, словно щупальца каких-то чудовищ, стрелы портальных кранов; слышался лязг железа, слова команды, шипение пара; откуда-то долетали обрывки 'Дубинушки' и размеренные выкрикивания китайцев, что-то тащивших или поднимающих. А надо всем - ярко-голубое небо, ослепительное солнце и гомон разноязычной толпы.
'Какая смесь одежд и лиц, племен, наречий, состояний…'(с)
И тем не менее казалось, что в этой суете, в этом лихорадочном оживлении не было ни растерянности, ни бестолочи.
Чувствовалось, что каждый делает свое дело и уверен, что выполнит его, как должно. Огромная машина, которую называют военной организацией и которую в мирное время лишь по частям проверяют и 'проворачивают в холостую', сейчас работала полным ходом.
Все были при своём деле, и все делали своё дело…только Семёнов сейчас чувствовал свою глубокую ненужность… ну что он мог понимать в этой странной, чудовищно чуждой и чудовищно жестокой жизни и как он мог исполнить порученную ему задачу? Все глупо, бессмысленно и ненужно…Господи, стыдно-то как…ну Шкуркин, человек военный, поймёт…а князь- штатский…что он -то подумает?
'Э-э…господин лейтенант, право слово…нэ расстраивайтесь Вы так! Я, когда только курс кончил- и в полицию поступил, по семейным обстоятельствам, в первое же дежурство попал на задержание Женьки-Потрошителя… помните, Павел Васильевич?'
'Ещё бы не помнить…вломился он это в дом генеральши Поповой и все стулья работы мастера Гамбса изрубил - искал в них что-то, а когда не нашёл- изрубил с досады генеральшу, горничную, кухарку, генеральшиного мопсика, генеральшиного полосатого кота и дворника дядю Фёдора- который зашёл полюбопытствовать, кто это там расшумелся в бельэтаже? Кровиш-ш-ши было…'
'Ага, ага…а когда свой тяжкий труд закончил - лёг на кушетку да и заснул сном праведника…Квартального генеральшины соседи, что из полуподвала, вызвали - у них потолок кровью набух, аж штукатурка отвалилась…а поскольку были они китайские прачки - то переводить их показания пришлось мне…вот уж я тогда насмотрелся на парное… особенно запомнился полосатый, серенький кошачий хвост, висящий на листе фикуса…'
Семёнов:'Б-б-б-лу-а-ааа…'
… Миновав Светланскую, трое новых знакомцев не торопясь стали подниматься вверх по тихому Киевскому спуску… трёхэтажные краснокирпичные дома мало-помалу сменились уютными белёными домиками с мезонинами, за штакетником которых летом, наверное, цвела густая сирень…
Семёнов с опаской осведомился:'Куда… на этот раз?'
На что получил тут же исчерпывающий ответ:'К вдове Грицацуенко… милейшая женщина!'
'А…зачем?'
'Ну как зачэм? За этим…за самИм… гы-гы.'
'Не слушайте Вы его, Владимир Иванович… ему бы только поржать. На постой Вас сейчас определим…'
'Да Вы что, господа…какой ещё постой?'
'Господин лейтенант, скажите честно - у Вас деньги есть? Я так и думал. Так что в гостиницу Вам соваться не след. Потому как с войной к нам понаехало столько… негоциантов, мать иху… как мухи слетелись, подлецы… так что содержатели цены вдёрнули выше небес, мне ли не знать! Я, изволите ли видеть, соблюдением законодательства в области торговли и услуг ведаю…'
'Всэх извозчиков загонял, слюшай!'
'И буду гонять! Это что же, драть шестьдесят копеек серебром за десятиминутную поездку?! Хватит с них и пятиалтынного!'
'Нет, господа- увольте, ни к какой Грицацуенко я не пойду. Вот, я в Морском собрании переночую…'
'На полу? Потому что ночью там все бильярдные столы заняты- на них молодые мичмана ночуют… а лейтенанты- те в более привилегированном положении, спят на столах в Морской библиотеке… да только там место надо с обеда занимать…'
Семёнов загрустил… с его простуженными почками вариант ночёвки на полу, а равно на лавочке в парке- был нежелателен…
'Нет, Владимир Иванович, и не спорьте… тем более, я соседствую - рядышком с Вами, так что по тревоге не далеко будет бежать…сожалею, что к себе ночевать не могу пригласить, потому- мы вчетвером в одной комнатке ютимся…а в чуланчике у нас князь проживает…Вы там с ним вдвоём не уместитесь…'
'А что же Вы сами, Виссарион Иосифович, у этой…вдовы… не поселились?'
'А он…не может… гы-гы.'
'Вах, что гы-гы?! Сам ты, Пашка, гы-гы… сущеглупый, а ещё коллежский асессор… '
'Да ладно, Вася, не обижайся… погодите, господа, я быстренько…'
Шкуркин отворил звякнувшую колокольчиком дверь с огромной вывеской над ней 'Сун Хуйсяо, луТший Чай О-олонг и проТчия колониальныя товары', солидно откашлялся и решительно шагнул за высокий порог…
Буквально через минуту он вышел с огромным бумажным пакетом в руках, сопровождаемый поминутно кланяющимся китайцем с длинной бородой из трёх седых волосинок…
'Ну вот, теперь и чай есть, и к чаю кое-чего тоже…'
Семёнов решительно достал из бокового кармана форменного пальто тощий кошелёк:'Сколько Я Вам должен?'
Князь и Шкуркин удивлённо на него уставились:'Должны? Почему должны?'
'Ну…за чай…и прочее…я, господа, так не привык, прошу взять меня в долю по расходам!'
'Да бросьте Вы…это так… маленький хабар… буду я ещё Суню деньги платить! Он, паразит, у меня без вида на жительство живёт, торгует без лицензии - так что пусть своего Конфуция благодарит за мою доброту!'
Семёнов помрачнел лицом…'Извините, господа… я данное во взятку - не ем…и где Вы сказали, тут Морское собрание?'
Шкуркин покраснел, швырнул звякнувший стеклом пакет на булыжную мостовую:'Что же, я взяточник, выходит? Да за такие слова… Прошу Вас, господин лейтенант, дать мне удовлетворение!'
'С удовольствием…где и когда?!'
'Господа, прошу Вас немедленно прекратить! Как Вам не стыдно? Война идёт, русские люди сейчас погибают, а Вы что затеяли? Павел Васильевич, не ожидал от Вас! Господин лейтенант- наш гость! Как так можно, гостя убивать? Что о нас люди подумают?
