романтику.
Когда последняя нота исчезла, его первоначально сжатые брови расслабились, слабая улыбка появилась на лице.
Это полностью отличалось от эпических стилей репрезентативной работы Фан Чжао, серии "100-летний период разрушения". Она воплотила в себе очевидный стиль повествования в каждом из движений и несла грандиозную и потрясающую эпическую сагу. Что касается этой песни...
Можно было бы сказать, что эта песня была менее сильной и более лирической.
После того, как первое произведение закончилось, Сюэ Цзин посмотрел на своих друзей. Когда он увидел их лица, его слегка встревоженное сердце успокоилось.
Хотя он уже видел партитуру первой песни и верил в способности Фан Чжао, он все еще немного беспокоился о качестве его официального концерта. Но теперь, казалось, он превзошёл его ожидания.
Отлично.
Несколько стариков, которые пришли вместе с Сюэ Цзином, начали тихонечко вести дискуссии.
Один из них рассмеялся и сказал:
"если грядущие песни будут так же хороши, как эта, то твой ученик может быть спокоен!"
Сюэ Цзин немедленно поднял руки.
“На самом деле он мне не ученик! Его можно считать студентом."
Если говорить о сочинении, он не многому научил Фан Чжао, лишь давал советы время от времени. Он поддерживал его и помогал продвигаться вперед, так, чтобы развитие Фан Чжао могло протекать еще более гладко. До термина "учитель" ему еще далеко.
Для таких людей, как они, слова "ученик" и "студент" имели очень разные значения. Любой, кого учили, мог считаться студентом, даже тот, кто прослушал только одну из лекций. А "ученик" держался рядом и лично получал знания, идеологию, теории и многое другое. Иметь ученика означало иметь преемника.
Поэтому Фан Чжао можно было считать только студентом, а не учеником.
Однако все в музыкальном кругу знали об отношении Сюэ Цзина к Фан Чжао. Оно было даже лучше, чем отношение к ученику!
Сюэ Цзин был доволен, когда говорил со стариком, сидящим рядом.
“Как дела, старина Лин? Этот мой студент не так уж плох."
Старик рядом с Сюэ Цзином был на несколько лет моложе его, и когда-то являлся президентом музыкальной академии Хуанчжоу. Ему было больше 150 лет и он был учеником Сюэ Цзина. На этот раз Сюэ Цзин сам притащил его на концерт младшего Фан Чжао.
Лин Сюнь отвел взгляд от фона на сцене и немного подумал, прежде чем сказать: "Этот маленький парень не такой, как я ожидал. После первого выхода в открытый космос, многие молодые композиторы любят использовать духовой и струнный оркестры, чтобы постоянно менять и поднимать тональность при сочинении, соответствуя масштабу исполнения и выражая просторы и мистику космоса. Сначала я думал, что он будет использовать именно этот метод. Я никак не ожидал, что он не сделает этого, поставив акцент на развивающихся чувствах внутри него."
Не то чтобы это было невозможно, скорее, это было нелегко.
Совершенно не похоже на то, что новичок мог бы спродюсировать это на своем первом официальном концерте.
"Фан Чжао передает очень сильное чувство, похожее на историю. Слушатели, возможно, не смогут различить значения внутри произведения, но это придаст им такое чувство. Действительно впечатляющий парень!"-Воскликнул Лин Сюнь.
Изначально он думал о рецензии, которую он напишет после концерта. Из-за Сюэ Цзина, он планировал быть более тактичным, но сейчас, Лин Сюнь кое-что понял... критиковать было особо нечего!
Люди с таким статусом, какой они имели в индустрии, как правило, не хвалили молодое поколение за их концерты. Как правило, обзоры составляются без какой-либо предвзятости, с объективной точки зрения. Всегда отмечались и сильные и слабые стороны, но акцент всегда делался на направлениях, в которые следовало двигаться.
Головная боль!
Помимо списка песен, в руках Линь Сюня была записная книжка, он использовал ее для записи своих мыслей во время прослушивания. После окончания он расставлял ноты и отправлял их на рецензию.
Во время концерта между песнями были короткие антракты. Это было удобно для пожилых людей, которые хотели записать свои мысли в блокнот.
Но в данный момент в блокноте в руках Линь Сюня была лишь жалкая горстка слов. Он чувствовал, что хочет много писать, но не знал, что именно.
"Следующую, я запишу следующую песню", - подумал Лин Сюнь.
Когда первая песня закончилась, рядом с Барбарой замигали уведомления о новых сообщениях. Браслет, работающий в беззвучном режиме уведомлял ее о сообщениях, но не издавал никаких звуков.
Пришло более 10 сообщений.
Три минуты назад:
"Эй, Барбара, я, наверное, отправлюсь на планету Вай в путешествие в следующем месяце. Когда я доберусь туда, я найду несколько знаменитостей и загляну в сады цветов."
Три минуты назад:
“Что ты думаешь о моем предложении?"
Две минуты назад:
"Барби?"
Две минуты назад:
“Тебе сейчас неудобно говорить??"
...
Быстро просматривая сообщения, Барбара закрыла окно чата и поманила к себе ассистентку.
Она поспешно подошла и протянула Барбаре Блокнот. Это была специальная записная книжка, которую Барбара использовала, когда ходила на концерты.
Она любила повыпендриваться, но к концертам относилась серьезнее. До тех пор, пока это не был жанр, который ей не нравился, и качество концерта не было действительно плохим, она использовала блокнотик. То, что она делала, отличалось от замёток Сюэ Цзин и других художников; она анализировала произведения на основе собственных предпочтений и с коммерческой точки зрения.
Этот концерт Фан Чжао превзошел ее ожидания.
Хотя этот музыкальный стиль отличался от того, что она обычно слушала, она все равно находила его приемлемым. У него не было той кровожадной ауры или тяжелого исторического колорита, которым обладала Серия "100-летний период разрушения".
Барбара не очень любила музыку, которая была слишком напряженной и серьезной. Она предпочитала яркую, жизнерадостную музыку или ту, которая была выразительной, эмоциональной и освежающей, такую, которая заставляла людей чувствовать себя счастливыми. Была ли это классика или современная музыка, был ли темп быстрым или медленным, пока качество ее удовлетворяло, она находила это приемлемым.
Что касается песни "пустота", она ей понравилась.
Возможно, она действительно купит песню на этом концерте?
Решив сделать заметку, она увидела что-то краем глаза. Подняв голову, она заметила, как Заро вытягивает шею, чтобы что-то посмотреть.
Он хотел увидеть то, что писала Барбара из чистого любопытства, но ничего не разглядел, кроме самой Барбары, закатившей глаза.
Его рот дернулся, Заро сел обратно и сказал своему агенту: "записывает что-то во время концерта? Психованная!"
Он не делал заметок даже в студенческие годы. Он слушала концерты ради удовольствия, как приятное времяпрепровождение; зачем нужно было делать заметки?!
Разочарование!
Вкусы Заро
