— Здравствуйте Сергей Иванович. Или вас можно называть другим именем?
— Зачем? Это мое настоящее имя отчество.
— Хорошо, присаживайтесь, давно хотел с вами пообщаться, да и товарищ Берия очень неплохо о вас отзывался.
Сталин вернулся на свое место, Берия сел напротив меня и получалось так, что я сидел к обоим лицом, и постоянно приходилось отвлекаться, наблюдая за реакцией Берии на наш разговор. В общем два на одного, тем более два признанных монстра политики, которых мне явно не получится переиграть. Но хотя бы сыграть с минимальным проигрышем нужно постараться. Я молчал, давай возможность Сталину самому начать диалог, Берия в присутствии своего начальника, отмалчивался.
— Сергей Иванович, мне интересно было встретиться с вами лично и посмотреть на наших потомков. Судя по тому, что вы, весьма предусмотрительно, поведали только узкому кругу людей, — он кивнул в сторону Берии — в будущем произошли не самые лучшие перемены. И советский народ деградировал, и дело Ленина было забыто и оболгано. Но смотря на вас и ваши дела, я убеждаюсь, что не все потеряно.
Он выдержал некоторую театральную паузу.
— И знаете, что меня больше всего убедило, что с вами можно и нужно иметь дело? Не эти сведения.
Сталин небрежно показал рукой на стопку распечаток, которую ему принес Берия.
— А то, что вы по своей воле вышли к немцам, чтобы спасти взятых в заложники советских людей.
Ого. Честно сказать я был очень удивлен. Такого от Сталина я ожидал услышать в последнюю очередь.
— Наши сотрудники, рискуя своими жизнями, побеседовали с некоторыми жителями той деревни, где произошли события, и вполне достоверно смогли восстановить события и то, как вы себя вели. Все, что вы передали нам, Сергей Иванович, заслуживает внимания и высокой оценки. Новые танки, самолеты, оружие, схемы сражений, мемуары, это все очень интересно и нужно. Особенно сейчас.
Но нам хотелось понять, что вы за люди, то такие, наши потомки и какие цели перед собой ставите. Поэтому мы откладывали встречу с вами и тщательно изучали все ваши поступки. Даже то, как вы, Сергей Иванович, бросились в безрассудную атаку на немецкие танки.
Вот только никто не обратил внимания, что вы действительно болеете душой за нашу страну. Значит все, что мы делаем, не так уж неправильно, раз у нас будут такие потомки.
Красиво сказал. Но я решил дополнить.
— Заметили, товарищ Сталин. Заметили и оценили.
Сталин удивленно поднял бровь.
— Сотрудник госбезопасности, не знаю фамилии, звали Виктор, оставался со мной во время боев за Могилев. Когда мы прорвались из города, меня контузило, и он меня вытащил, получив смертельное ранение. Он заметил, когда узнал, кто я есть и откуда. Он тогда сказал, что он и такие как он умирают не зря, раз у них такие потомки. Хотя мне было стыдно. Мы все-таки свою родину потеряли, а точнее продали.
Сталин испытующе смотрел на меня. Он знал, что я говорю искренне. Пауза затягивалась.
— Хорошо Сергей Иванович, что вы это понимаете и готовы помочь, что неоднократно продемонстрировали делами, а не словами. Да я понимаю, что у вас есть тоже свои проблемы и потребности и мы со своей стороны готовы оказать помощь, тем более объемы этой помощи не настолько огромны, чтобы вызвать особые затруднения
Он наверно ожидал увидеть смущение или какие-то другие эмоции, но тут я его разочаровал. Свое психологическое состояние я держал под жестким контролем. Сейчас наверно была одна из самых важных минут моей жизни, когда от меня зависела судьба доверившихся мне людей, поэтому я чуть наклонил голову, давая понять, что понял намек.
Сталин чуть заметно ухмыльнулся в усы. Видимо моя тактика его забавляла. Но усмешка была мимолетной, и я сразу напрягся, понимая, что сейчас будет именно главная часть нашего разговора.
— Для человека, предлагающего Советскому Союзу такую серьезную помощь, вы ведете себя очень безрассудно, Сергей Иванович. И то, что противник до сих пор не узнал, кто есть на самом деле 'капитан Зимин', большая заслуга товарища Берии и его сотрудников.
— Товарищ Сталин, если честно, то реальность контакта с предками и встречи с высшим руководством страны, были настолько невероятными, что изначально, на волне энтузиазма, допущено много ошибок. Но и мы учимся и с некоторых пор, со своей стороны, стали соблюдать меры предосторожности. На данный момент, я, со стопроцентной гарантией, могу утверждать, что настоящей информацией по Страннику обладает только Советская сторона, и мы будем в будущем более жестко относиться к возможностям утечки столь важных данных. Основная проблема в том, что точка выхода портала находится на оккупированной противником территории. Но в ближайшее время эта проблема будет решена, переноской точки выхода.
Сталин, молча, выслушал меня. Я старался говорить спокойно, ровно, не проявляя эмоций, видимо это подействовало.
— Это хорошо, Сергей Иванович, что вы уверены. Вы создаете впечатление серьезного и необычного человека и, как мне кажется, благодаря этим качествам сумели выжить и в своем мире и результативно действуете у нас. Пока все ваши обещания выполнялись. Это дает надежду, что в будущем наше общения будет не менее плодотворных для обеих сторон. Но вас сюда позвали для другого. Обсуждать новые танки, самолеты, воспоминания Жукова или предательство Власова, вы могли бы и с товарищем Берией. А вот я вам хотел задать один вопрос, от ответа на который зависит наше все дальнейшее сотрудничество.
Опять театральная пауза. Ох, товарищ Сталин, умеете вы играть на нервах.
— Кто вы на самом деле мы уже поняли. А вот чего вы добиваетесь? Вот это нам хотелось бы знать.
Это точно момент истины. И нужно говорить действительно правду, иначе если не поверят, то конечно будут сотрудничать, но впоследствии сделают какую-нибудь гадость, чтоб контролировать союзника. А передо мной сидели не просто люди. На этот момент одни из самых влиятельных людей мира, выживших в кровавой войне за власть.
Опустив голову, смотря перед собой почти монотонно, я заговорил.
— Я не знаю природу связи между нашими мирами, и как проявится нынешнее воздействие на историю, в нашем мире. Но у меня одно желание, так здесь повлиять на ход истории, чтоб возвратиться в наш мир и увидеть там синее небо, дышать чистым воздухом и забыть навсегда про эти путешествия во времени. И самой большой проблемой было бы собрать ребенка на первомайскую демонстрацию. Но, к сожалению, изменения никак не ощущаются в нашем мире, значит, мы недостаточно работаем или связь между мирами имеет другую зависимость. Но для себя знаю твердо — я солдат и моя работа уничтожать противника, защищая свою Родину, в каком бы времени это не происходило. Что в нашем времени резал бандитов, что тут буду громить немцев и их прихвостней. Просто так получилось, что на мне лежит ответственность за выживших людей, которые доверили мне свои жизни, поэтому приходится думать и рассчитывать все тщательнее. Когда выходил на контакт с органами госбезопасности, со мной были только несколько женщин и детей, которые выжили со мной в бункере, то теперь за мной стоит крупная, по меркам моего мира, группа выживших людей, используя знания и навыки которых, можно принести много пользы Советскому Союзу в 1941-м году. Поэтому в данной ситуации я являюсь руководителем полностью лояльной, но отдельной группы людей, не являющихся гражданами Советского Союза. Как можно быть недружественным к нашим дедам и прадедам, мы же ваши внуки, потомки. Да натворили много и хотим, помогая вам, исправить свои ошибки.
