class="p1">– В таком случае, займись этим делом.
– Но с Дзу Ли все в порядке. Или же, если это какой-то сбой, то он даже к лучшему. В конце концов, мне самой, чтобы включить самосознание, потребовался удар по голове.
– Боже упаси! – возразил Саймон. – Каким бы сложным ни был этот компьютер, по сравнению с твоим мозгом он прост, как счетные палочки. Ты еще скажи мне, что какая-то черепаха стукнулась головой и очнулась с самосознанием.
– Кто знает?
– Это всего лишь пароль! – заявил Саймон. – Дзу Ли – машина, тебе же хочется обзавестись подружкой. Этак я вскоре услышу от тебя, что твоя отвертка просит помощи.
– А как ты отнесешься к желанию моей отвертки исследовать твою задницу?
Разумеется, Чворктэп не разговаривала, как спокойный, наделенный железной логикой робот. Оно и понятно, ведь она и не была роботом. Саймон не мог избавиться от чувства, что несправедлив к ней.
– Это напоминает мне роман Джонатана Свифта Сомерса-Третьего, – произнес он, чтобы сменить тему. – Из его популярной серии про Ральфа фон Вау-Вау.
Ральф был немецкой полицейской собакой и родился в Гамбурге. В детстве он прошел курс обучения в полиции, но когда ему исполнилось два года, ученые из «das Institut und die Tankstelle für Gehirntaschenspieler» выбрали его в качестве объекта своих экспериментов. После операции на мозге Ральф получил показатель интеллекта в 200 баллов, что было значительно выше, чем у любого полицейского, с которыми он работал. Да что там – выше, чем у начальника полиции или самого мэра города! Разумеется, Ральф вскоре разочаровался в службе и вышел в отставку. Он начал собственное дело и стал самым знаменитым сыщиком всех времен.
Обладая даром перевоплощения, он выдавал себя то за человека, то за собаку, а в одном прогремевшем на всю страну случае, даже за шетландского пони. Он приобрел себе шикарную квартиру с переносным золотым гидрантом и тремя хорошенькими сучками разных пород. Одна из них, Саманта ди Гештойпте, стала его напарницей. Саманта была героиней бестселлера «Жиряк. Страшнее смерти», в котором спасала Ральфа, попавшего в плен к жуткому негодяю по кличке Жиряк.
По завершении восьми романов Ральф оставил работу детектива. Из запойного пьяницы, коими по умолчанию являются все детективы, он постепенно превращался в алкоголика. После длительного отдыха Ральф, которому наскучило пиликать на скрипке и проводить химические эксперименты, устроился репортером в газету «Kosmos Klatschbase». Здесь он быстро пошел вверх, поскольку, будучи псом, легко проникал в места, куда не могли проникнуть репортеры-люди, включая женские и мужские туалеты. В девятнадцатом романе серии, «Без носа вам кранты», Ральф удостоился Пулитцеровской премии, что, согласитесь, не так-то просто, поскольку он не был гражданином США. В конце концов, он решил уйти из газеты, поскольку из запойного пьяницы, коими по умолчанию являются все репортеры, он постепенно превращался в алкоголика, что, в свою очередь, превращало его в импотента.
Махнув лапой на былые подвиги, хотя по-прежнему будучи в состоянии покрыть сучку, в романе «Что я делаю на вашем столе?» Ральф колесил по всему миру. В Китае он пришел в ужас от местного обычая есть собак и начал против него свою личную войну.
– Более того, – добавил Саймон, – этот роман вызвал во всем мире такую бурю общественного негодования, что Китай был вынужден запретить употребление в пищу собачьего мяса. В этом же романе Ральф удостоился Нобелевской премии по литературе, но в жизни ее получил за этот роман сам Сомерс.
Увы, запрет не принес собакам, которых выпустили на волю, ничего хорошего. Проявляя беспечность, они развелись в таком количестве, что на них пришлось устраивать облавы и отправлять в газовые камеры. Да и в условиях дефицита мяса, цена на говядину подскочила до небес.
В двадцать первом романе серии, «Жиряк в огне», Ральф и его постоянная напарница все еще были в Китае. Ральф проникся интересом к китайской поэзии и даже приложил к творчеству лапу, сочиняя стихи. Однако вскоре стал подумывать о том, чтобы оставить это занятие, так как из запойного пьяницы, коими по умолчанию являются все поэты, он постепенно превращался в алкоголика. Затем его заклятый враг, Жиряк, которого последний раз видели, когда он упал в бетономешалку, появился снова. Саманта, постоянная напарница Ральфа (а теперь член Женского Христианского Союза Борьбы за Трезвость) куда-то исчезла. Ральф подозревал, что здесь что-то нечисто, – нашлись те, кто видел, как Саманту увез грузовик, нагруженный курами. Он также подозревал Жиряка, поскольку репортажи о гибели этого негодяя всегда были вопиющим образом преувеличены.
Переодевшись псом, Ральф неустанно вынюхивал улики. И что же? Жиряк вернулся и вновь взялся за свои черные дела. Бетономешалка была лишь отвлекающей уловкой, одним из тысячи хитрых механизмов, помогающих уйти от преследования, которые Жиряк на всякий случай расставил по всей стране. Но Ральф выследил его и в волнующей сцене они сошлись не на жизнь, а на смерть на утесе высоко над Желтой Рекой (она же Хуанхэ). Мощный Жиряк (борец, некогда Олимпийский чемпион в тяжелом весе, выступавший за Внешнюю Монголию) схватил Ральфа за хвост и несколько раз крутанул над краем утеса.
Ральф решил, что настал его конец. Но как то часто бывает, швы на костюме пса лопнули, и он вылетел из него. На его счастье, в тот момент он был над землей. Утратив равновесие, Жиряк перелетел через край утеса и угодил прямо в дымовую трубу шедшей по реке баржи, перевозившей суп из птичьих гнезд. За считанные секунды до взрыва бомбы Ральф освободил Саманту из клетки, и они вдвоем отправились навстречу закату.
На этот раз Жиряк должен был погибнуть окончательно. Однако читатели подозревали, что баржа – это лишь очередное устройство для бегства, которое этот мерзавец приготовил на всякий случай. Укокошить Жиряка было столь же нелегко, как Фу Манчу и Шерлока Холмса.
– Почему это напоминает тебе то, чем занимаюсь я? – спросила Чворктэп.
– Дело в том, – ответил Саймон, – что это не конец романа. Несмотря на сумбурные события и зловещую интригу, эта книга, как и все произведения Сомерса, имеет глубоко философскую основу. Писатель поставил вопрос: имеет ли моральное оправдание убийство и употребление в пищу разумных существ, даже если их разум – это дар от того вида, который питается ими. На примере своего главного героя, Ральфа, Сомерс отвечает, что нет. А затем задает новый вопрос: каковы нижние границы разума? Иными словами, насколько глупым должно быть живое существо, чтобы его можно было, не терзаясь угрызениями совести, употреблять в пищу?
В последней главе Ральф фон Вау-Вау решил покинуть Землю. На ней
