— Эдита. Никто не должен узнать, что ты дочь Констанции.
— Почему? Я не боюсь их. — С вызовом ответила малышка. — Не боюсь. Я её дочь и ни сколько не стыжусь этого. Это им должно быть стыдно.
Глеб в восхищении смотрел на ребёнка. Он понял, что точно бы так не смог. Чувство самосохранения взяло бы верх над чувствами. За эти дни, что он провёл в этом мире, он привык быть не собою, а кем-то другим. Кем он был, он не понимал. Он не был уже Глебом, но и Уильямом Лонгспи тоже не был. Всё перемешалось и перепуталось в его сознании.
— Ты смелая. Тебя бы в рыцари посвятить, — улыбнулся Глеб.
— Вот ещё, — недовольно фыркнул Джефри, услышав такую нелепость. И как это господину могло такое прийти в голову. Девчонку в рыцари, да ещё и ведьму.
Эдиту тоже, похоже, рассмешило его предложение. На губах появилась милая улыбка. Она перестала обижаться.
— Иди сюда, — Глеб взял её за руку, подвёл к стулу, усадил. Сам присел возле неё на коленях.
— Понимаешь, люди жестоки. Они будут презирать, и ненавидеть тебя. Потому что они бояться. Они бояться всего, чего не понимают. Я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое. С этого момента ты будешь мне сестрой. Я буду заботиться о тебе, и оберегать тебя. Но, ты должна мне помочь. Ты должна слушаться меня. Я должен верить тебе и знать, что ты никогда меня не ослушаешься. Если ты не согласна, то скажи мне сейчас.
Ребёнок внимательно смотрел на рыцаря. Она видела его доброту, его внимание. Она верила ему. Но было в нём что-то чужое, не понятное, что пугало и настораживало.
— Я буду слушаться тебя. — Кивнула она.
— Хорошо. Тогда первое, что ты должна сделать, это молчать о том, кто твои родители. Так будет лучше, ты должна мне верить.
— Хорошо. Если так надо.
— Джефри, — обратился Глеб к своему оруженосцу, — тебя это тоже касается. Только ты и я знаем об Эдите.
— Я понял, милорд. — Пожал плечами Джефри. — Только всё это бесполезно. Как только вы увезёте её против воли графа, слухи поползут быстрее, чем мы доберемся до места назначения. Всё равно узнают.
Глеб задумался над словами Биго. Может, он был и прав. Но как они отреагируют, можно было предположить заранее. Так же, как и все остальные, кинутся от неё в суеверном страхе и это в лучшем случае.
— Может ты прав. Я подумаю об этом. Пока всё останется так, как есть.
— Как пожелаете, милорд, — бросил оруженосец колючий взгляд на девочку.
Она ответила ему тем же.
— Я принесу свои вещи, — кинула она на прощание. — Я выйду через потайной ход, а вы ждите меня там. Не обманете, — вдруг остановилась она у двери.
— Нет. Я теперь твой брат. Братья никогда не обманывают.
Этого ребёнку было достаточно. Она выскочила из покоев, бросившись в свою комнату.
— Вещи готовы, милорд. Я помогу вам облачиться в доспехи, и можем отправляться.
— Хорошо. — Глеб взглянул с тоской на кровать. Так ему и не удастся сегодня поспать. Ещё сутки без сна, он просто не выдержит. Вот бы прикорнуть на пару часиков. До рассвета ещё долго. Но если он хочет выкрасть Эдиту, то надо было спешить. Он молча стоял, когда оруженосец надевал на него доспехи. Он привык к ним. Он улыбнулся, вспомнив, как впервые оказался в этой жизни. Как глупо он выглядел. Они все смотрели на него, как на сумасшедшего.
Молодой человек бросил последний взгляд на комнату. Что будет, когда граф узнает о пропаже дочери. Может, решение взять её с собой было такой же ошибкой, как и его попытка, спасти Констанцию. Но если выбирать между долгом перед королём Ричардом, которого он совсем не знал, и который был для него чем-то сказочным и не реальным, и Эдитой, которая была живым беззащитным ребёнком, которая помогала ему, ничего не требуя взамен, то конечно он выбирал это малышку. Будь что будет. Но он не оставит её в руках этого убийцы.
Глеб вышел во двор. Граф Ричмонд стоял рядом с его людьми и о чём-то разговаривал с одним из его рыцарей. Как же его? Сэр Эдвин. Молчаливый человек, не общительный. О чём он может разговаривать с графом. Глеб чувствовал себя параноиком, в каждом видя врага. Насколько он вообще мог доверять своим рыцарям. Было ли у них в моде предательство или они были верны до самой смерти. Вряд ли бы Ричмонд стал разговаривать с рыцарем так в открытую, если бы здесь было что-то не так.
— Уильям, — позвал Глеба де Мешен, заметив его фигуру. — Я сожалею о вашем отъезде.
— Я тоже, — молодой человек подошёл к графу.
— Вы хотели уехать не попрощавшись?
— Я думал наш разговор в зале и был прощальным.
— Не держите обиды, Уильям. Политика и управление своими землями тяжёлая работа. Надо учитывать все факторы.
Глеб рассматривал его, не понимая. Знал ли Ричмонд, что Эдита рассказала ему обо всём? Должен был знать. А ведёт себя так, как будто он его лучший друг.
— Прощайте, граф, — кивнул головой Глеб, в знак прощания. Он вскочил на коня. Осмотрел своих рыцарей, особенно сэра Эдвина. Тот вёл себя, как всегда. Сидел верхом, ни с кем не разговаривая. Рядом с ним на лошади сидел Эдмунд. Глеб с сомнением оглядел пажа. Тот старался выглядеть бодрым, но было видно, что парню тяжело. Как бы ни выпал из седла.
Они медленно двинулись прочь. Глеб ехал впереди, рядом с ним Джефри. Глеб позавидовал ему, с какой лёгкостью тот сидел в седле и совсем не уставал. Молодой человек с сожалением разглядывал замок. Им придётся ехать ночью в темноте. Очень опасно. Он и сам уже это прекрасно понимал. Рыцари были сосредоточены и хмуры, тоже не обрадованные ночному путешествию.
Глеб кожей чувствовал их недовольство. Он попытался отвлечься от неприятных мыслей. Молодой человек не сразу заметил его. На площади замка в колодках стоял человек. Поравнявшись с несчастным, и приглядевшись, Глеб увидел, что это разбойник, которого они поймали сегодня утром. Джефри тоже узнал его. Он посмотрел на господина вопросительным взглядом, спрашивая позволения подъехать к бандиту. Глеб кивнул. Биго отделился от группы, приблизился к несчастному.
— А-а-а, молодой оруженосец, — усмехнулся разбойник, поднимая голову. — Уже уезжаете. Я бы тоже с удовольствием покинул этот «гостеприимный» дом. Да как же отсюда добровольно уедешь? Меня так здесь хорошо приняли.
— Я хотел поблагодарить вас, за то, что вы спасли мне жизнь, — серьёзно проговорил Джефри. — Я бы хотел помочь вам, но не могу.
— Так ты уже помог. Благодаря тебе я в этих колодках.
— Вы не справедливы. Я хотел спасти вам жизнь.
— Добрая вы душа. Может быть, когда-нибудь ты поймёшь, что скорая смерть в бою, лучше, чем это. Ступай, не заставляй себя ждать.
Джефри развернул коня, подъехал к ожидавшему его Глебу. Он ничего не сказал, но Глеб видел, что тот расстроен. Джефри ожидал, что он поможет этому разбойнику. Но не может же, в конце концов, помочь каждому. Ему ещё надо забрать Эдиту. Глеб оглянулся назад. Граф Ричмонд всё ещё стоял на улице и смотрел вслед, уезжающим гостям. Почему-то молодой человек был уверен, что граф не оставит в живых своего заключённого. Но ведь он заслужил. Он преступник. Стоп. Кто он такой чтобы выносить приговор? Он же рассудительный человек, он не такой, как та толпа, которая растерзала Констанцию. Сейчас он уподобляется им, вынося свои суждения, не поняв, что и как. Он улыбнулся от пришедшей в голову мысли. А почему бы и нет. Вот будет сюрприз для графа. Хотелось бы увидеть, как он побагровеет от злости, когда увидит пропажу дочери и узника. Ты меня надолго запомнишь, ублюдок, злорадно подумал Глеб.
