Юрий не знал этой легенды. Очевидно, Родион Геннадьевич придавал ей особое значение. Слова «были как свет» учитель несколько раз подчеркнул и даже попытался прокомментировать, ссылаясь на мифы некоторых народов Севера. Комментарий не убедил. Да, эскимосы считали себя единственными в мире «иннуитами» – людьми, а остальных – существами, близкими к зверям. Но себя-то они считали именно людьми! У дхаров же все наоборот…
Люди – «асхары» появились по воле Высокого Неба на сотворенной из огненного вихря Земле. Юная земля была столь прекрасна, что многие дхары стали принимать людской облик и селились вместе с людьми, часто становясь вождями и жрецами. Возникли целые страны, где правили дхары, которых обычные люди считали чародеями или даже богами…
Юрий заинтересовался. Он вспомнил апокрифическую книгу Еноха, где говорилось об ангелах, нарушивших волю Бога, которые спустились на землю и породили племя исполинов. Родион Геннадьевич тоже ссылался на этот источник. Что ж, возможно… Предание древнее, дхары могли узнать его во время своих странствий…
Дальше шло то, о чем Юрий уже знал. Легенда о Западной земле, где правили дхарские вожди. От нее сохранилась песня – вернее, небольшой отрывок, который получил условное название «Песнь о погибели дворца». Кто-то – чуть ли не Андрей Крапивин – в шутку сравнил ее с преданием о погибшей Атлантиде. Юрий тогда не согласился: Западная земля погибла не от волн, а сгинула, сожженная молниями богов, возмутившихся дхарским могуществом. Уцелевшие ушли на восток, основывая царства и вновь отступая до самой великой Пех-ры, где они нашли свое последнее убежище.
Целый раздел был посвящен легендарным «дэргам», которые встречались в некоторых ранних версиях мифа об Артуре. Родион Геннадьевич считал, что около тысячи лет назад дхары и в самом деле жили в Западной Европе. Он ссылался на исследования американца Валюженича в Бретани и в Корнуэлле. Но Юрий оставался скептиком. «Дэрги» – еще не дхары. Конечно, Фроат Великий мог быть западным рыцарем – дхаром по происхождению, но это был случай, редкое исключение…
Гнев Неба на дхаров был велик. Многие ушли в леса и приняли звериный облик, получив презрительное прозвище «чугов»…
Юрий вспомнил: это странное слово в свое время показалось ему знакомым. Вскоре он сообразил: в Карпатах были легенды о лесных людях «чугайстрах». Он рассказал об этом Родиону Геннадьевичу, и тот долго благодарил за помощь. Да, указание на карпатских «чугайстров» имелось, причем с непременной ссылкой – «любезно сообщено Ю.П. Орловским»…
Итак, последние дхары уже потеряли способность возвращаться в Свободный Свет, оставаясь прикованными к земной плоти. Правда, некоторые были способны менять облик, превращаясь то в «асхаров», то в лесных оборотней «чугов». Это последнее предание было широко распространено, и все коллеги Юрия дружно уверяли, что сами видели в детстве таких «чугов», которые принимали то, что называлось почему-то «Истинным ликом». Юрий тогда посмеялся и предложил нарисовать подобного «чуга». Кто-то, кажется Ваня Лукин, изобразил нечто напоминающее доисторического гигантопитека. Рисунок позабавил еще больше, и Юрий долго хранил его, уничтожив лишь накануне ареста, в тот вечер, когда к нему в последний раз зашла Ника…
Еще одна глава вновь вызвала удивление: об этом также не шла речь в секторе. Родион Геннадьевич писал о поверье, посвященном приходу легендарного спасителя дхаров Эннор-гэгхэна – Князя Вечноживущего. Предание основывалось якобы на предсмертном откровении Гхела Храброго, обещавшего, что спаситель дхаров придет через пять веков и будет он прямым потомком Великого Фроата, носящим его имя…
Это было интересно. Родион Геннадьевич блестяще проанализировал легенду, привлекая не только известный материал об эсхатологических представлениях древности и средневековья, но и новейшие данные о «кризисных культах», в том числе о знаменитом индонезийском культе «карго»…
Орловский отложил рукопись и долго сидел за столом, истребляя свой небольшой папиросный запас. Книга получилась очень интересной. Дело не только в дхарах: данные о мифологии малоизвестного народа позволяли многое уточнить о путях развития мифов других народов. Кое-что в книге вообще было уникальным, неповторимым – жаль, учитель не смог ее издать. Жаль, что эта рукопись – такой же бесправный зэк, как и он сам. Странно, зачем эта работа, понадобилась Большому Дому? Какой-нибудь начальник решил издать ее под своим именем?
Вторую половину рукописи Юрий решил просто проглядеть. Там были систематизированы собранные за многие годы заклинания, приметы, обряды. Кое-что из этого Орловский знал: на четвертом курсе дхарского отделения читался целый спецкурс по дхарским народным обычаям…
Дни тянулись спокойно, без малейших перемен. Стриженый зэк забрал прочитанного Малышкина и нечитаного Гладкова, Орловскому разрешили купить в тюремной лавке папирос, один раз заходила комиссия, не задавшая ни единого вопроса и интересовавшаяся только санитарным состоянием камер. По-прежнему каждый день его водили на прогулки. Похолодало, и надзиратель предложил Орловскому грубый, но теплый бушлат. То и дело срывался дождь, но Юрий с наслаждением стоял на крыше, глядя в низкие серые тучи. Там не было стен…
Поворачиваясь после хлопка надзирателя, Орловский все время старался опоздать на долю секунды, чтобы успеть заметить лицо очередного соседа. Один раз невысокий худой человек с морщинистым лицом и абсолютно седыми волосами показался ему знакомым. Юрий долго вспоминал, затем понял: тот был похож на известного всей стране партийного деятеля, пропавшего в недрах Большого Дома около года назад. Правда, тот, кого Юрий помнил по газетам, не был седым, кроме того, в постановлении Верховного Суда ему была определена высшая мера. Или все эти приговоры – такая же фикция, как и лагерь, который был обещан ему. Орловскому?
И лишь одна встреча запомнилась надолго. Юрий как раз возвращался с очередной прогулки. Шел холодный осенний дождь, мелкие капли покрыли черный арестантский бушлат. Поворачиваясь по хлопку, Орловский привычно задержал взгляд. Высокий сутулый старик с большой бородой… Маленькие железные очки, тяжелая трость… Этот человек почти не изменился с тех пор, как они с Юрием в последний раз виделись. Правда, тогда Юрий был сотрудником дхарского сектора, а старик – знаменитым профессором Лавриновичем-Беком, знатоком восточных языков, который давно интересовался работой Соломатина и его коллег. Сам Лавринович-Бек специализировался на малоизученных народах Западного Тибета. В молодости он участвовал в экспедициях Козлова и вместе с ним исследовал мертвый город Харо-Хото. Последние работы профессора были посвящены бхотам – маленькому народу, обитающему где-то западнее Лхасы…
Секундная встреча заставила задуматься. Если здесь держат не только военных и бывших партийных бонз, но и этнографов, значит, пребывание Орловского в этих стенах – не случайность. Теперь Юрий окончательно понял: дело не столько в нем, сколько в самих дхарах, для изучения которых требовался специалист. После гибели Соломатина и его учеников он, по сути, оставался единственным, кто мог что-либо рассказать об этом народе. Это немного успокаивало: люди из Большого Дома, похоже, все-таки не докопались до группы Терапевта. Им нужен специалист по дхарам. Но зачем? Это было по-прежнему непонятно…
«Костя» пришел через неделю. Он был, как всегда, в превосходном настроении и даже принес кулек с конфетами «Красная», предложив начать их очередную беседу с чаепития. Беседовали о погоде, о новой премьере во МХАТе, где поставил свою очередную пьесу знаменитый Бертяев. Энкаведист, казалось, совсем забыл о рукописи. Орловский начал понемногу злиться: этот улыбчивый что, ждет его реакции? А что, если спросить самому, но о другом…
– Константин, здесь вопросы задаете только вы? «Костя» чуть не поперхнулся чаем:
– Помилуйте, Юрий Петрович! Да о чем вы? Спрашивайте, сделайте одолжение!
– Скажите, когда меня повели вместе со смертниками в эти катакомбы, вы знали об этом? Знали – и ждали, пока я сойду с ума?
«Костя» вздохнул и покачал головой:
– Но не сошли же, Юрий Петрович! Да и не со смертниками вовсе вас повели. Смертников – их далеко не возят… Правда, в этих, как вы говорите, катакомбах действительно невесело. Там, чуть дальше пройти, есть старинный пыточный каземат – представляете? А за ним ~ туда мы вообще не ходим – от греха подальше… Ну а знал ли я – знал, конечно. Так ведь не мной это придумано…
Странно, но «Костя», похоже, говорил правду. Выходит, те, кого увели в темноту, – шли не на смерть? Что же с ними делали там, в подземелье? Юрий почувствовал давний, позабытый страх. Нет, ни за что он не хотел бы шагнуть за страшный порог в сопровождении типов в темных куртках. Если там была не смерть – то, значит, что-то похуже смерти…
