Стив тоже выступил, обозначив единство своего понимания дальнейших перспектив развития Америки со взглядами Гэса. А это говорило о том, что среди кандидатов нет никаких разногласий и они идут на выборы единой командой.
У корреспондентов имелась к нам ещё масса вопросов, но нам пора было работать по прямому нашему профилю.
— Я написал ещё три новые песни, специально для сегодняшнего концерта, — объявил я в самом конце. — Поэтому нам надо репетировать и записывать их.
Женька объявила об окончании пресс-конференции и журналисты пулей направились к выходу, чтобы быстрее домчаться до своих издательств. Знакомая картина, мы уже это не раз проходили и к такому давно привыкли.
Мы все вернулись в наш президентский люкс, превратившийся в некое подобие президентского предвыборного штаба, где первым делом переоделись.
— Скафандры далеко не убирайте, — предупредил я всех. — Мы в них откроем наш вечерний концерт. И первой песней, после вступительной речи Гэса, будет «Ticket То The Moon».
— Да, — подтвердила Солнышко, — это будет смотреться очень хорошо.
— Ещё пару дроидов на сцену надо, — добавила Наташа. — Для создания соответствующей атмосферы.
— И баннеры бы большие очень пригодились с громким слоганом, как на наших плакатах, — добавила Ди.
— Это я сделаю, — сказал я и посмотрел на Гэса. — Готов продолжать борьбу?
— Готов, — ответил тот, немного отойдя от бурно проведённой пресс-конференции.
— Жень, тогда заказывай обед на всех и нам нужны три официантки, — обратился я к своей помощнице, будущему пресс-секретарю президента США. — И договорись с нашей тройкой телекомпаний о репортажах с нашего космического рейда. Объяви каждой по три миллиона за возможность поучаствовать в нём их операторам и ведущим, но ниже двух с половиной не опускайся.
Я решил чуть поднять цену, увидев заинтересованную реакцию зала на моё сообщение о скором объединённом космическом походе против арахнидов. Нам сейчас много чего оплачивать придётся, так что лишние полтора миллиона долларов нам не помешают. Это хорошо, что сейчас на дворе 1978-й, а не 2019-й. Там бы этих сумм нам явно было мало.
Пока мы ждали обеда, Стив пошёл договариваться по телефону с биржевыми трейдерами о покупке золота, а Гэс стал делать наброски своей речи для сегодняшнего концерта. Ну а я решил заняться рекламными баннерами. Мне их нужно было, как минимум, три, а лучше пять. Они должны были быть огромными, чтобы их было хорошо видно издалека.
Глава 8
«Задача при выборе президента такая же, как при продаже двух тюбиков зубной пасты разных фирм, но одинаковых по качеству: победу одержит та, название которой сильнее внедрено в память потребителей».
Р. Ривз
«И вот настал великий день, Мне дали в руки бюллетень, Беру и ставлю крестик — э- э-х, Я голосую против всех! С козлами не играю. Я вас не выбираю. Выборы, выборы, кандидаты — пидоры!».
Сергей Шнуров, из х/фильма «День выборов»
Мои жёны увязались за мной. Им тоже очень хотелось посмотреть, как я буду делать такие огромные баннеры. Но тут прибежала взволнованная Женька и сообщила:
— Только что по радио передали, что на Луне появилась новая надпись «Гэс Холл — президент США».
Мы все выбежали на огромный балкон, метров пятнадцать в длину, выходящий прямо на Грант-парк и задрали головы вверх. Луна была видна слабо, но буквы слогана читались отчётливо. Вот они, новые политтехнологии в действии. Это даже можно было назвать космическими избирательными технологиями. Вечером, когда стемнеет и Луна станет яркой, вообще всё классно будет видно.
— Здорово получилось, — сказала довольная Лилу. — Как же я скучно жила на своей Пране. Я о ней ни капельки не скучаю.
Опа, а Гэс, оказывается, не знал, что моя пятая невеста — инопланетянка. Я даже как-то смотрел, в прошлой своей жизни, один американский фильм 1988-го года, который рассказывал о Селесте, сексуальной инопланетянке, специально прибывшей на Землю с секретным заданием — совратить ничего не подозревающего физика Стива Миллса и добраться до его исследований, в которых содержится ключ к спасению ее планеты. Ничего не напоминает? Правда, тот фильм будет называться «Моя мачеха — инопланетянка» и я не физик, но родную планету Лилу я уже два раза спас. И там тоже были «близкие контакты космически невообразимой степени».
Пришлось мне Гэсу подтвердить, что Лилу, действительно, инопланетянка. Об этом мы скоро расскажем, так как всё сразу вываливать журналистам я посчитал расточительством. Тайн и секретов у нас много, поэтому следует их раскрывать постепенно и понемногу.
— Я нахожусь в какой-то прострации, — сказал мне Гэс. — Всё кажется настолько невероятным, что я просто в шоке. Но мне нравится в таком сумасшедшем темпе работать с вами.
— Завтра у вас начнётся массовый приток в члены вашей со Стивом партии, — ответил я. — Не зря же мы на пресс-конференции все трое показали в камеры наши коммунистические партбилеты.
— Золото я купил, — сообщил Стив, вернувшись к нам. — Небольшую часть денег оставил, чтобы уже с завтрашнего дня начать оплачивать нашу президентскую избирательную компанию.
— Я сейчас позвоню Брежневу и договорюсь о дополнительном финансировании. Правда, в Москве уже ночь, но я надеюсь, что он смотрел нашу пресс-конференцию и сейчас её обсуждает со своими доверенными людьми.
Я был почти уверен, что мой единственный в этом мире начальник собрал «малое Политбюро» и они в этот момент перемывают мне кости. Ох и влетит мне от Брежнева «по первое число» за такие выкрутасы, но дело я затеял архинужное и архиважное. Во как, я уже словами вождя мирового пролетариата товарища Ленина думать стал.
Как я предполагал, в два часа ночи в кремлёвском кабинете Брежнева никто не спал.
— Здравствуйте, Леонид Ильич, — сказал я в трубку своего сотового, радуясь, что Генсек оказался на месте.
— А вот и сам виновник переполоха объявился, — заявил весело Брежнев, что говорило о том, что строго наказывать меня за очередное самоуправство не будут и ограничатся только словесными внушениями без последующих оргвыводов. — Опять устроил черти что и на глаза не показывается. Теперь по телефону звонит, вместо того, чтобы явится на ковёр с докладом.
— Я думал, что вы уже дома спите. Ведь сегодня в Москве уже наступила суббота, а вы, утром, наверняка, на охоту в Завидово собрались.
— Какая сейчас охота, когда ты такое учудил.
— А что я такого сделал? Поддержал кандидата-коммуниста, воспользовавшись удачным историческим моментом. Это второй импичмент в истории США, поэтому грех было его упускать. Я же не стал захватывать телефон, телеграф и мосты, как некоторые в семнадцатом.
— С тебя станется и такое устроить. То, что момент удачный, это ты правильно сказал. Только я тебе уже не раз говорил, что такие вопросы необходимо согласовывать с нами. Ты же член Политбюро и с кондачка подобное не решается.
— Леонид Ильич, об импичменте обьявили только шесть часов назад, а решение о выдвижении Гэса Холла родилось у меня в голове за сорок минут до пресс- конференции.
— Да видели мы ваше выступление. Кстати, неплохо получилось. Только с нашей встречей с Холлом ты немного поспешил.
— Так я её на июль запланировал. Хотя я могу её хоть завтра организовать.
— Правильно Андрей Андреевич говорит, что слишком быстро у тебя всё получается.
— А вы ему передайте, что я один всю основную работу за его МИД сделал. Вот он и ворчит, понимая свою ненужность. Мы в космос со сверхсветовыми скоростями летаем, а по земле черепашьими шагами ползаем.
— Где думаешь деньги на предвыборную компанию Гэса брать?
— Часть у меня есть, остальное заработаю. Раз я сам это всё замутил, мне и оплачивать.
— Так дело не пойдёт. Это дело государственной важности. В кои-то веки в Америке к власти наши политические товарищи и союзники могут придти. Мы тут посовещались и я решил выделить сто миллионов долларов на это дело.
