уже испорченные фрукты, или просто использование гербовой бумаги как дрова для печки.
В общем — бессмысленная трата средств. И все больше и больше бизнесменов стало понимать очевидное — вкладываться нужно в предприятия на родной земле. Тут, а не где-то там, за горизонтом.
И похоже, до моего клиента стало все-таки что-то доходить. Значит — нужно додавить!
— Что бы корову хорошо доить, её нужно хорошо кормить. Расширяйтесь! Нарастите объёмы, и берите количеством проданного, а не ценой! Спрос огромен, вы это не хуже меня знаете! Переизбыток рынка вам не светит.
— Это нереально — проговорил человек, не поднимая взгляда. — Оборудование, люди…
— Пфы! — я чуть не засмеялся — На вас там целая армия трудится! А автоматизация курам на смех. У вас оборудование на ладан дышит — пододвинулся я по ближе — а вы все жопитесь его починить, тупо набирая разнорабочих за место автомата. И вы мне при этом говорите об отсутствии людей?!
Вот только на самом деле он не жопится на оборудование, не совсем жопится. Просто цена даже самого простого ремонта того комплекса «у дилера» будет равна половине цены этого комплекса при покупке нового. Запчасти и расходники такие же, а своё производство машин мин. вату делающих мы наладили только полгода как.
— Не этих людей. — поднял он на меня свой взгляд, едва скрывая отвращения, но не ко мне — Не этих.
— А «этих» вы сами распугали. — откинулся я обратно на спинку кресла — И как говорится — кто виноват? Серьёзно! Вложите свои же деньги в своё же производство здесь! Вы ведь не глупый человек! Вы ведь разбираетесь в этом деле! — хотя в душе я не уверен, что всё именно так, но давлю на гордость! — Вы ведь организовали свой бизнес чуть ли не с нуля, так почему теперь, вдруг испугались его дальнейшего развития? Не потянете? — наклонил я голову слегка на бок, а собеседник впился в меня взглядом, раздувая ноздри.
В нем сейчас борется сразу несколько чувств: алчность — моё! Моё! Моё! Как она могла посягнутся на мою собственность?! Гордость, что задета аж дважды: и как чувство, что требует возмездие за то, что я ему указываю. И как чувство, которому прищемили яйца, выставив слабаком на посмешище. Злость: за все выше перечисленное. И толика чувства сожаления: ведь и правда, можно было тупо расширить предприятие, увеличив прибыль, не прогоняя рабочих ужасными условиями труда, и не сорясь с главным инженером из-за каких-то смешных пары тысяч зарплаты.
Впрочем, насчет последнего, про технолога, я не в теме! Я вообще на самом деле мало что знаю об этой фирме и заводе! У меня только есть выжимка из досье на самого хозяина, где мелькает его зам и яхта, да на сам завод, о тяжелой ситуации на нем и потенциале. Остальное я просто додумываю, а потому могу и мазать.
— Вы предлагаете расширятся? — вздохнул глава завода, взяв многострадальную ручку обратно в руки — Но как быть с сырьем? Мощности карьера, не выдержат существенного роста потребления сырья, при запуске второй линии производства. А иного пути расширения я и не вижу. Вы правильно подметили, — поднял он на меня глаза, все еще тихо злясь — линия изношена, и из неё многого не выжать без существенного ремонта. Так что проще просто организовать вторую.
— А кто сказал, что вторую, нужно ставить прямо рядом с первой?
— А г… — человек открыл рот, и тут же его захлопнул.
Кажется, загрузился, начав думать, как деловой человек, а не как тот, что уже почил на лавры. Ведь утеплитель — невыгодно транспортировать! И зачем кучковать в одной точке заводы, создавая избыточную мощь, сам себе мешая?
Когда можно ткнуть вторую линию где-нибудь еще. В сторонке, и не мается! И покупатели будут довольны, и цену снижать не придется, а в магазинах она сама упадет за счёт падения расходов на доставку. И люди, в той местности, где будет построен новый завод, будут рады новым рабочим местам, и их можно будет облапошивать по-черному еще довольно долго!
— Вот только не надо и дальше измываться над рабочими. — скорчил я гримасу отвращения, поняв ход мыслей собеседника.
И он вздрогнул, как от удара медицинским молоточком под коленку. Едва заметно, но — я попал в яблочка! Этот петух ряженный реально думал, устроить «концлагерь» и на новом месте! Вот гад…
— Открывайте новую линию, модернизируйте старую. Не обижайте рабочих! Как я уже говорила — сытая корова, дает и молока больше, и живет дольше. Вы уже должны были понять, что ресурс людского терпения не резиновый, и слух об ужасных условиях труда ползет быстрее, чем ваши литовки с вакансиями клеятся по столбам. — человек напротив вновь слегка напрягся и нахмурился. И кажется я вновь попал в яблочко, даже не целясь — так что уже скоро, совсем скоро! К вам никто уже не пойдет даже на большие зарплаты. И извините, — сморщил я свой носик — но вы тогда и сочувствия достойны не будете.
— Лихо ты его! — жизнерадостно воскликнул двести тридцатый, что дожидался меня у выхода из кабинета завода владельца, и как видно, всё слышал.
А поскольку мы офис этой конторки уже покинули, и топаем по улице рискуя перепачкать свои смокинги в осенней грязи, то говорить можем свободно, и без купюр.
— Прям ух! Чувство, будь то в душу залезаешь! Будь-то все о человеке знаешь без…
— Слушай, ну не надо, а? — скривился я — Что ты как…
— Ну ведь правда же! — остановился он, и поправил свой галстук — На тебя порой взглянешь… мне вот и сейчас кажется, будь то ты меня раздеваешь! — усмехнулся он, едва сдерживая смешок.
И я зыркнул на него недовольно в ответ — сдались мне мужики голые! Ой… да, вообще-то сдавались! Но не в том смысле! А в том… вообще-то я знаю, как выглядит двести тридцатый без одежды… Арррхх!
— Ты это… — скис боец — не в том смысле! Не в плотском! Ты будь то в душу залазишь, и читаешь что там написано! У меня даже от Нинель мурашки по телу так не бежали! А она ведь реально в душе
