оборудованием. Только что он выбрался из длительного ремонта. И тут же опять получил повреждения от вражеской авиации. Но, в конце концов, с артиллерией корабля, как и с его остойчивостью ничего не случилось. А значит, в бою этот мощный корабль, несмотря на потерю скорости хода, вполне сможет поддержать огнем немецкую эскадру против русских дредноутов и береговых батарей.
В то же время, можно подумать, что старые большевистские линкоры очень маневренные. Да эти древние плавучие утюги еле шевелятся! Конечно, для острастки Редер отругал по радиоканалу командира «Шарнхорста» за плохую подготовку команд противовоздушной обороны, позволяющую английской авиации постоянно наносить ущерб линейному крейсеру. Отругал и командира «Тирпица» за безынициативность. Выпустив пар на подчиненных и убедившись, что от русских подлодок удалось оторваться, адмирал снова спустился в свою уютную каюту, где почти сразу отправился в койку. Засыпая, он грезил о славе немецких адмиралов Первой Мировой, которым все-таки удалось покорить русский Моонзунд.
Эрих Редер все же надеялся, что Германия подготовилась к мировой войне лучше, чем русские. Все-таки Третий Рейх давно вел целенаправленную подготовку к реваншу, начав серьезную программу строительства флота еще в начале тридцатых годов. При этом гросс-адмирал считал, что руководство большевиков не уделяло должного внимания развитию флота, раз Советский Союз к войне так и не успел построить ни одного нового линкора. Да и с оборудованием баз русские до недавнего времени отставали. И только в последний год серьезно взялись за строительство сооружений береговой обороны в Прибалтике, да и на том же Моонзунде. И все равно они не успевали подготовиться к сражениям в полной мере. У Германии же с базами на Балтике никаких проблем не имелось. Кригсмарине пользовались отлично оборудованными пунктами базирования по всему побережью. В Готенхафене и в Пилау базы были значительно усилены. Кроме того, в распоряжении ВМС имелся удобный Кильский канал, который соединял Балтийское и Северное моря от бухты портового города Киля до устья Эльбы, возле города Брунсбюттель. Этот канал позволял быстро перебрасывать корабли, чем и пользовался Главнокомандующий кригсмарине. Большое значение для интересов Германии на Балтике имело и то, что немецким силам вовремя удалось оккупировать Норвегию. И, в конце концов, у немецкого флота имелись мощные современные корабли. Ничего подобного «Шарнхорсту» и «Тирпицу» большевикам к войне создать не удалось, что и внушало Редеру достаточный оптимизм.
* * *
Получив третьего июля из штаба флота приказ немедленно идти от Риги, где линкор «Марат» поддерживал огнем защитников города, к Моонзунду, командующий эскадрой главных сил Краснознаменного Балтийского флота Юрий Федорович Ралль, конечно, осознавал, что в предстоящем противостоянии с немецкими кораблями имеется большой риск. Ведь новейший немецкий линкор «Тирпиц», который, как сообщили контр-адмиралу, вышел из Готенхафена, направляясь во главе немецкой эскадры в сторону архипелага Моонзунд, сильно превосходил линкор «Марат» и по дальности стрельбы главного калибра, и по его калибру, и по бронированию, и по скорости хода. Но, тем не менее, все краснофлотцы на борту советского линкора настроены были решительно. Никто не выказывал ни тени страха. Все, даже первогодки, пересказывали друг другу и обсуждали между собой эпизоды героического противостояния русского флота и береговых батарей против немецкой эскадры в этих же местах в Империалистическую.
Еще вечером первого июля до всех командиров соединений довели новые боевые задачи. Эскадра главных сил тогда разделилась. Линкор «Октябрьская революция» и соединение эсминцев ПВО ушли в Таллин навстречу эскадре легких сил, возглавляемой крейсером «Максим Горький», для того, чтобы затем принять участие в десантной операции против столицы Финляндии. А линкор «Марат», вместе с крейсером «Киров» и с новыми эсминцами, остался для прикрытия Риги и Моонзунда.
Такое дробление сил Ралль, разумеется, не одобрял. Но, приказ выполнил, оставшись с ослабленным корабельным составом уполовиненной эскадры прикрывать Рижский залив. Тем не менее, линкор вместе с крейсером и новыми эсминцами вполне могли сопротивляться на минных позициях Моонзунда даже против сильной эскадры кригсмарине. Впрочем, последовавший полный успех десантной операции, в результате которой удалось взять Хельсинки, показал, что замысел начальства был вполне рационален. И Юрий Федорович надеялся, что корабли в его распоряжение в ближайшее время вернут для того, чтобы можно было дать настоящее генеральное сражение немецкому флоту.
Юрий Федорович чувствовал корабли, словно то были огромные живые существа, эдакие железные сказочные морские чудовища, которые рождались на стапелях верфей, кормились топливом, жили морскими походами, сражались, если приходилось, и умирали либо от ран, либо от старости. Люди же, служащие на больших кораблях, выполняли функцию клеток, обеспечивающих жизнедеятельность стального организма. В этом плане линкор «Марат» представлялся командующему эскадрой старым седым левиафаном, много повидавшим за свою жизнь и готовым продать ее дорого в бою с неприятелем. Возможности для этого имелись, если действовать грамотно, опираясь на минные позиции и на поддержку береговой артиллерии, и не лезть на рожон. Пусть корабль и устаревший, но двенадцать двенадцатидюймовок линкора представляли собой грозную силу.
В 1941-м году линкору исполнилось тридцать лет с момента спуска на воду и получения первого своего имени «Петропавловск». Окончательно достраивали его уже на воде с августа 1911-го по середину 1914-го года, когда он впервые вышел на ходовые испытания и поднял Андреевский флаг, войдя в состав императорского Балтийского флота. Первая Мировая к тому моменту уже началась. Вот только поучаствовать в ее сражениях линкору не пришлось. Командование так и не рискнуло выслать против немцев главные силы флота. А потом случилась Февральская революция, которую линкор встретил на рейде Гельсингфорса, финского Хельсинки, портового города, который тогда вместе со всей Финляндией входил в состав Российской Империи. На корабле новость встретили радостно, заявив всей командой о поддержке революции и избрав судовой комитет, на который возложили управление линкором.
Но, Временное правительство команде линкора не понравилось. И когда из Петрограда пришел приказ от Керенского заменить избранного голосованием моряков командующим вице-адмирала Максимова на контр-адмирала Вердеревского, линкор не подчинился, оказав противодействие посыльному судну «Кречет», на котором шел Вердеревский, чтобы принять командование. Под угрозой корабельных пушек ему пришлось ретироваться. А команда линкора все больше склонялась на сторону большевиков, выступая против продолжения войны и требуя скорейшего ареста контрреволюционных министров.
В июле 1917-го Керенский объявил моряков с линкора изменниками, на что на корабле сразу подняли лозунг «Вся власть Советам!» и решили не сдаваться Временному правительству. Центробалт, организованный большевиками, одобрил мятеж, постановив поднять на линкоре «Петропавловск» красные флаги, как и на других кораблях Балтийского флота. И Керенский уже ничего не мог сделать, потому что вскоре началось Октябрьское Восстание. И моряки с «Петропавловска» активно участвовали в нем, сформировав десантные отряды, отправившиеся в Петроград и принявшие непосредственное участие в
