пригласили к команданте Вальдесу. Но перед этим предложили сдать оружие…
— Они, что?… О*уели совсем в конец? — сразу же вспылил Коля Круглов.
— Боятся, что мы пристрелим товарища Вальдеса. — прокомментировал Липатов…
— Я свою оружие никому не отдам. — высказал своё мнение по-английски Хенри Вениг. — Кто он такой, чтобы меня разоружать?
— Парни! Расслабьтесь! Это всего лишь показатель того, что он нас боится… Только и всего… Давайте сделаем так… — сказал я обращаясь к Круглову. — Вы с Веником останетесь здесь у нашего джипа… Мы вам оставим своё оружие… А если, не дай бог, с нами что-то случится, то можете, хоть ядрён-батон на них сбросить… Но это только если с нами что-то случится… Договорились?
— Хрен знает что… — бурчал морпех… Мы их пригласили, а они…
— Коля! — успокаивающе сказал ему Липатов. — Не переживай! Я тебе всё потом расскажу…
— Андрей Иванович! — обратился я к лётчику… — Думаю, что Вам тоже не стоит туда ходить. Нас, похоже, собираются немного унизить… А я не смогу смотреть спокойно, как унижают заслуженного и уважаемого мною человека… Боюсь, что сорвусь… Лучше останьтесь здесь… А ещё лучше съездите пока на аэродром. Посмотрите что там и как… У нас же там ТУ стоит… Вдруг с ним что-то не так? Проконтролируйте! Ладно?
— Добро. — ответил лётчик… — Я понял тебя, Саша.
* * *
Короче… Пошли мы на высочайшую аудиенцию втроём. Я и Борис Липатов… Ну а Гато, в качестве переводчика… Вениг с Кругловым остались у машины, куда мы ссыпали всё наше оружие, включая холодное… Несмотря на то, что я в принципе не особо опасался какого-то конфликта с кубинским «лидером», но настолько привык уже всегда быть с оружием, что на секунду почувствовал себя голым и беззащитным…
Нас пропустили внутрь здания, где снова тормознули… И кубинский офицер попытался обыскать нас…
— Ну, это уже совсем лишнее… — разозлился даже спокойный, как танк комитетчик.
Мы попытались объяснить кубинскому вертухаю, что по просьбе их командира, мы оставили всё своё оружие в машине. Алехандро переводил наши слова синхронно, но даже в его голосе сквозило раздражение поступком этого лощённого ухоженного штабного офицера…
Но на нас уже наставили оружие, стоящие в карауле перед дверью солдатики… Одеты эти бравые вояки в красивую чистую форму. На их фоне мы все казались просто потрёпанными жизнью бродягами…
— Стоп! — скомандовал я всем нашим… — Не надо… Пусть этот хлыщ потискает настоящие мужские тела. Раз ему такое нравится. Ведь сидя в своём штабе, он вряд ли видел настоящих мужчин… Алехандро! Это не переводи…
Под наши смешки и глумливые улыбки, штабной тщательно облапал нас, в поисках спрятанного оружия… Почему-то не найдя у нас даже маникюрных ножниц, хлыщ даже расстроился…
Пока он меня обыскивал, я решил его немного наказать… Несколько неприятных болезней уже начали свою жизнь в его организме, хотя он об этом ещё не знал…
* * *
И вот мы в кабинете у большого начальства.
Браво! Я мысленно аплодирую хитромурому команданте… Он сидел в кресле за большим столом, как и положено крупному руководителю… Над ним на стене висел большой портрет Фиделя Кастро. Рядом с Вальдесом на стульях располагалось ещё несколько серьёзных дядек с крупными звёздами на погонах…
Больше сидячих мест в кабинете не было… Возможно, стулья здесь были, но их заблаговременно вынесли, чтобы указать нам наше истинное место в этом мире… Взрослые дяди сидят на стульях, самый главный в кресле, а провинившиеся детишки могут и постоять, пока их будут отчитывать… Браво! Мудрая задумка…
Ромиро Вальдес выглядел, как Пиночет, не хватало только тёмных очков… Да и козлиная бородка делал его немного похожим на Троцкого без очков…
Мне почему-то сразу бросилась в глаза его волосатая родинка на левой щеке… Опасное украшение носит на лице команданте… Вот порежет родинку во время бриться и начнётся онкология… Некроз тканей и ещё какая-нибудь гадость… Вот не ругался бы он со мною. Я бы ему мог помочь… Сколько ему сейчас? Лет шестьдесят на вид… Значит уже лет сорок-сорок пять рискует. Смелый мужчина… Вон как глазами из-под бровей в нас зыркает…
— ¿Por qué querías verme? [1]
— Понимаете, комнданте… Вы пришли к нам в гости, а вести себя, стали, как хозяева. Это в корне не верное поведение с вашей стороны…
— Да, как ты смеешь, мальчишка! Вы не у себя дома… Да и у себя дома, в Союзе, за последние пять лет вы всё сделали, чтобы предать марксистскую идеологию… И ты смеешь указывать мне, что и как нам делать на своём континенте…
— Вы сюда попали только потому, что мы из Анголы послали ваших солдат на нашем корабле на Кубу… Вы приехали на всё готовенькое, и начинаете устанавливать свои правила? И это сейчас… В самом начале… А что тогда от вас ожидать, когда мы доберёмся до Антарктиды?
— А кто вам сказал, что мы собираемся в Антарктиду? Вы, если хотите, можете отправляться куда угодно, а мы останемся здесь. А то, что мы привезли с собой, останется у нас…
Гато переводил безэмоционально, как робот… Но, несмотря на это. Вальдес сверлил его таким взглядом, что если бы мог, то прожёг бы насквозь…
Я продолжил говорить с этим старым идиотом, глядя ему прямо в глаза…
— Это, по крайней мере, не честно по отношению к вашим солдатам, с которыми мы плечом к плечу воевали в Анголе…
— Они — кубинцы! Они останутся со мной… А если мы решим занять Антарктиду, то вы не сможете нам помешать… Вас и так слишком мало… В Анголе за вас воевали кубинцы…
— Спасибо! — Я Вас понял. Похоже, что мы с Вами не найдём общий язык… Но, всё равно, если что, обращайтесь! Поможем, чем сможем…
— Нам не нужна Ваша помощь. Мы сами справимся. Всё! Идите! Я вас больше не держу… Нам не о чем с вами разговаривать…
Я кивнул Липатову и мы собрались уходить…
— Капитан Гато! — послышался злой рёв у нас за спиной. — Ты куда собрался?
— С ними… — спокойно ответил мой амиго. — У меня там жена…
— Ты хочешь предать свою страну? Что они тебе пообещали?
— Ничего не обещали… Они — мои друзья!
— Твои друзья здесь!
— Там у меня жена…
— Я читал твоё личное дело. Твоя жена на Кубе.
— Я с ней в разводе…
— Но ты — офицер. Ты не мог женится без разрешения командования… Тем более на иностранке. Кто она? Русская?
— Она сербка. Из Югославии.
— Тем более… Я аннулирую твой брак. Тем более, как мне рассказали, вас
