Общество тут было самое разнообразное - мелкие собственники-мещане, 'ремеслуха', приказчики, извощики (именно так!)… - рубахи- косоворотки и воротнички 'монополь', армяки, картузы, пальто с барашковым воротником, шляпы и даже шапки из дешевого китайского соболя, окладистые бороды и гладко 'под англичанина' выбритые лица… народ, короче…
В углу, рядом со стойкой, на которой стоит огромный красной меди красавец самовар (и за которой блестит краснощёкое лицо содержателя, так- что кажется, за стойкой ещё один такой же самоварчик, поменьше), за замызганным столиком - вполпьяна пролетарий, по виду- паровозник, потому как чёрен от копоти и угольной пыли…('Мой папаша- паровозный машинист, придёт со службы, и моется мылом зелёным, коричневым, розовым- а пена всё равно одного цвета! -Верно, белая?- Нет, чёрная!' Лидия Чарская)
Увидев Шкуркина и Семёнова, он приоткрыл пошире мутные глаза и с усилием промолвил:'Б-б-блинов…'
Семёнов отрекомендовался:'Лейтенант флота Семёнов', и прищёлкнул каблуками.
Пролетарий ещё больше округлил пронзительно-бараний взгляд и резюмировал:'Н-ну и хуй с т-тобой, С-семёнов…Б-блинов х-хочу…с тёшей…'
Шкуркин ловким, неуловимым движением, врезал пролетарию в подбородок…
Лязгнув зубами, гегемон трудовых масс взбрыкнул в воздухе растоптанными сапогами и грянулся вместе со стулом на замызганный пол…Шкуркин, схватив его за грудки, поднял в воздух, потряс, и усадил на услужливо поданный Семёновым стул, доверительным голосом спрося:''А ещё - хочешь?'
Пролетарий, с глубоким раздумьем на узком челе, переспросил:'Б-б-блинов? Ещ-щё хочу…'
'Павел Васильевич, может…ну его? Зачем он Вам сдался?'
'Э-э… не скажите, Владимир Иванович… мне тут сообщили, что этот Цицерон общался давеча с тем пиратом, которого я в 'Ароматном облаке' замочил… а о чём мог общаться хунхуз с помощником машиниста?'
'Ну,я не знаю…может, перевезти чего надо, на паровозе…'
'Ага, ага… или поезд остановить посередь тайги, в условленном месте? Или…еще о чем? Минуточку, сейчас я его подбодрю…'
С этими словами Шкуркин немилосердно схватил пролетария за густую шапку не стриженных и давненько не мытых, сальных волос, проволок к выходу, где стоял полу-ушат с грязной водой, куда посетители кидали окурки, и с размаху погрузил железнодорожника лицом прямо в помои…
'Брр-урр…бль-бль…у-ааа…за чт… бль-бль…то, барин…бль-бль… ой, не надо, ой бль-бль…а-ааа!'
'Готов к диалогу?'
'Что…а-аа…ко всему, ко всему, барин…не на-а-доть…'
'Ну, не буду…что от тебя ходя хотел?'
'Ничего, Христом Бо…бль-бль… ничего…бль-бль… всё скажу, не надоть!'
'Второй раз спрашиваю- что от тебя хотел ходя?'
'Да сущую ерунду- он хочет уголь поставлять для Уссурийки, и просил проверить-хорошо ли в топке образчики будут гореть, которые он мне передал…'
'А чего он с этими образчиками в деповскую лабораторию не обратился? У них там и стенд калорификационный есть…'
'Чаво-о?'
'Всё ясно. Где образцы угля?'
'Туточки вот…я ништо…я токмо аванс пропил…'
'Посмотрите, Владимир Иванович, что Вы скажете…'
'Странно…уголь как уголь… впрочем, я не инженер…хотя…позвольте - ка… эй, любезнейший! Одолжи-ка вот тот ножичек…'
Совершенно невозмутимый буфетчик вручил Семёнову огромный тесак- которым только что кромсал ветчину…
'Ага…так я и думал- что-то лёгким мне показался этот камешек…смотрите, слой бумаги, облепленный угольной пылью…а внутри - м-м-м, как пахнет…пироксилин?- похоже…а вот и детонатор, с огнепроводным шнуром…попадёт это в топку, шнур загорится…забавно…'
'И мне тоже…с каких это пор разбойники диверсиями занялись?'
Глава девятая. Пiраты Тiхаго Океану.
Достойное решение…идти во Владивосток!
Но как, каким именно путём?
Согласно довоенному маршруту, путь 'Херсона' на далёкую Родину пролегал через Зондский пролив, причём предполагалась бункеровка в бухте Ломбок…
Положим, Голландия- вполне дружественное государство…да даже и по всем международным морским законам- 'Херсон' не более как вооружённое торговое судно, под трёхцветным российским флагом и вымпелом правительственной компании. Значит, в любом нейтральном порту судно могло оставаться сколько угодно времени…
Капитан русского судна не думал, что голландцы будут чинить какие-то препятствия нахождению в их водах… но увы, кроме международного права- есть право сильного…Японский военный корабль вполне мог, нарушив суверенитет голландской колонии, прихватить 'Херсон' прямо во время бункеровки.
Учитывая, что в районе Зондского пролива были, согласно сообщению захваченных на английском паруснике газет, замечены японские вспомогательные крейсера 'Ниппон Мару' и 'Гонгонг Мару', прорыв через него вызывал обоснованные опасения…
Оставались иные варианты - Малаккский пролив; путь вокуг Явы; путь между Новой Гвинеей и Австралией в обход Зондского архипелага; можно было вообще попытаться обойти Австралию с юга, через полярные воды…
Однако Тундерман Первый решился на прорыв по кратчайшему пути…
Приближение к земле Суматры ознаменовалось пусть небольшим, но повышением температуры воздуха- но самое главное, резко повысившейся влажностью…стояла душная, тягостная жара… В кочегарках сразу увеличилось число обмороков, чего не было даже в Красном море… потерявших сознание матросов отливали из ведра забортной водой. Для подкрепления сил добрый корабельный доктор велел выдавать по половине стакана красного вина…
К слову сказать, Валера своё вино не пил - относя Лене, которая в самом минимально возможном неглиже отлёживалась на жёстких нарах…
Тропические ливни не приносили облегчения- однако скрывали 'Херсон' от встречных судов…только один раз пароход British- Indian Co, встретившийся поутру, быстро свернул в сторону и тут же исчез курсом на NO…
Было очень интересно: Куда идут? Как скоро будут в порту? Как скоро телеграф разнесёт по всему свету известие, что крупный русский лайнер идёт Малаккским проливом?
Около двух часов ночи прошли One fathoms bank, у которой фарватер сужался до пяти миль…теперь- только вперёд…
И - как только тропическое солнце выбросило первый зелёный луч из ультрамариновых пучин тропических вод… прямо на встречу появился небольшой, однотрубный, двухмачтовый пароход с ясно видимыми иероглифами у якорного клюза, неторопливо идущий себе шестиузловым ходом на Запад…
Вахтенный, лейтенант Остолопов, с бессмысленной надеждой произнёс:'Я думаю, может…китайский?'
Рулевой, боцманмат Осип Перебийнос, с досадой ответсвовал:'Кой чёрт китайский…вон на флаге- красная фрикаделька…япошка, Ваш Бродь!'
