Угроза, нависшая над государственным существованием Речи Посполитой после первого раздела, ускорила в ней прогрессивные преобразования. Там действовало первое в мире министерство народного образования — Эдукационная комиссия, открывшая в Беларуси двести начальных школ. В мае 1791 года общегосударственный сойм утвердил первую в Европе и вторую в мире (после США) Конституцию.
Конституция 3 мая нанесла мощный удар по магнатскому самовластию и феодальной анархии. Речь Посполитая становилась конституционной наследственной монархией, где провозглашалась свобода печати и совести, гласность суда, отмена неограниченного крепостного гнета. Упразднялось право НЬешт уе1о. Государство предоставляло свободу всем иноверцам-беженцам нешляхетского происхождения и обещало соблюдать религиозную толерантность. Появлялись термины и формулировки, знакомые по сегодняшним газетам и телепередачам: отчет министров, отставка правительства по требованию 2/3 депутатов сойма, разделение власти на законодательную, исполнительную и судебную. Мещанам гарантировалась неприкосновенность личности. «Земледельческий люд, — было записано в Конституции, — из-под руки которого плывет дарующий жизнь источник богатства страны и который представляет собой наиболее значительную часть народа, а значит — мощнейшую силу страны, должен находиться в опеке права и государства». Познакомившись с Конституцией, Энгельс назвал Речь Посполитую авангардом революционной Франции.
23 мая этого года отмечались именины короля Станислава Августа. Сторонники реформ в Беларуси использовали это, чтобы широко отпраздновать принятие нового свода законов. Шумели балы, звенели бокалы, вспыхивали фейерверки. Иллюминация загорелась и в левобережной части пограничного Полоцка. Через Двину, с «российского» берега на празднество настороженно взирали царские чиновники, военные и православное духовенство. Тут конституцией и не пахло. Императрица высказалась на этот счет следующим образом: «Конституция обошлась бы стране еще дороже самодержавия. Лучшая из конституций ни к черту не годится, потому что она делает более несчастных, нежели счастливых. Добрые и честные страдают от нее, и только негодяи чувствуют себя при ней хорошо, потому что набивают карман и никто их не наказывает».
В своем имении Леонполь неподалеку от Полоцка граф Лопатинский возвел в честь Конституции 1791 года мемориальную колонну, которая и теперь возвышается в парке на левом берегу Двины. Радость графа и его единомышленников была недолгой: через год в пределы Речи Посполитой вторглись российские и прусские войска, что завершилось вторым разделом государства.
Второй раздел Речи Посполитой
Реакционное магнатство во главе с Северином Ржеусским, Щенсным Потоцким и Ксаверием Браницким развернуло борьбу против Конституции 1791 года и обратилось за военной помощью к России. Составленный в Петербурге акт антиправительственной конфедерации был опубликован в пограничном украинском местечке Тарговица. В документах шла речь о борьбе за прежний порядок управления Речью Посполитой.
В мае 1792 года конфедераты вслед за царскими полками перешли границу. Одновременно на территорию Речи Посполитой вторглись войска Пруссии.
В Беларуси действовала 30-тысячная российская армия. Она без боя захватила Ушачи, Браслав, Бобруйск, Несвиж, Новогородок, Слоним и Городню. Под Миром был разгромлен корпус Юдицкого. 23 июля, после битвы под Берестьем, армия Великого Княжества отошла за Буг. На следующий день король Станислав Август объявил, что присоединяется к Тарговицкой конфедерации.
Победа тарговичан, поддержанных российскими и прусскими штыками, привела к упразднению Конституции и отмене всех прогрессивных реформ, принятых Четырехлетним соймом 1788–1792 годов. Было усилено крепостное право, изгнаны в эмиграцию сотни патриотов и сторонников реформ. Захватив на местах власть, конфедераты занимались грабежами и террором.
Тарговицкая конфедерация послужила поводом для второго раздела Речи Посполитой. Россия включила в свои границы Менское воеводство, а также оставшиеся части Полоцкого и Витебского. Королевским универсалом эти воеводства, как и захваченные ранее Мстиславе кое и Смоленское, были ликвидированы.
Империя приобрела три миллиона новых подданных. Чтобы ни у кого не оставалось сомнений в намерениях Екатерины II, во всех храмах на присоединенных землях читали манифест: «С особливым соболезнованием ее императорское величество всегда взирало на те притеснения, которым земля и грады, к Российской империи прилеглые, некогда сущим ее достоянием бывшие и единоплеменниками ее населенные, созданные и православно христианскою верою просвященные и по сие время оную исповедующие, подвержены были… И потому имеет все и каждый, начиная от знатнейшего дворянства, чиновников и до последнего, кому надлежит, учинить в течение одного месяца торжественную присягу в верности. Если же кто из дворянства и из другого сословия, владеющий недвижимым имением, небрежа о собственном своем благополучии, не захочет присягать, тому дозволяется на продажу недвижимого своего имения и добровольный выезд вне границ 3-месячный срок, по прошествии которого все остающееся имение его секвестровано и в казну взято быть имеет. Духовенство высшее и нижнее долженствует подать собою, яко пастыри душевные, первый во учинении присяги пример и в повседневном Господу Богу публичном принесении теплых молитв о здравии ее императорского величества всемилостивейшей государыни и дражайшего ее сына и наследника цесаревича великого князя Павла Петровича и всего высочайшего императорского дома по тем формам, которые им для сего употребления дадут».
Чтобы узаконить раздел, по повелению императрицы в Городне созвали сойм, вошедший в историю под названием «немого». Протестуя, депутаты три дня молчали. Царицыных наблюдателей трудно было сбить с толку: они удовлетворенно объявили, что молчание — знак согласия.
Однако разорванная на части страна не собиралась протестовать только молчанием. Весной 1794 года она восстала.
Восстание Тадеуша Костюшко
Восстание, которое возглавил наш соотечественник Тадеуш Костюшко, было протестом против второго раздела Речи Посполитой и магнатов, захвативших в ней власть в результате Тарговицкой конфедерации. Вожди повстанцев стремились возродить независимость государства в границах 1772 года, восстановить принятую в 1791 году Конституцию и продолжать реформы.
Вслед за Польшей, где восстание началось 24 марта, в апреле взялась за оружие Беларусь. Тут было создано временное революционное правительство — Наивысшая Литовская Рада. На наших землях инсургентами руководил тридцатитрехлетний полковник Якуб Ясинский, принадлежавший к так называемым «виленским якобинцам». Он был горячим приверженцем идей Французской революции, хотел уничтожить крепостное право, писал побелорусски обращенные к крестьянам стихотворные прокламации.
Инсургенты пели «Песню беларусюх жаунерау»:
Помтм добра, што рабш. Якнасдзёрл/, як нас бш. Дакуль будзем так маучащ? Годзе нам сядзець у хаце!
На што землю нам забрал? Пашто у путы закавал? Дочш, жонк! нам гвалцш. Трэ, каб мы 1 м заплацш!
Здрада ёсць ужо у сенаце, А мы будзем гнщь у хаце? Возьмем косы ды янчарю, Будзем горды я гнуць каркИ
Коней нам пазаязджал/, Што хацел/, го / брал/. Пойдзем жыва да Касцюшю, Рубаць будзем маскалюшкИ
Вначале белорусские крестьяне активно помогали повстанцам, поверив в обещание временного правительства (Наивысшей Литовской Рады) отменить крепостное право. Восставшие взяли власть в Вильне, Городне, Берестье, Новогородке, Слониме, Пинске, Волковыске, Кобрине, Ошмянах, Лиде, Браславе.
Однако силы были не равны. Кроме того, повстанческие власти ничего не предприняли для освобождения крестьян.
Отряд Михала Клеофаса Оги некого (им написан не только знаменитый полонез, но и «Марш повстанцев 1794 года») пробовал пробиться на Менщину, но был в июне разбит. Инсургентам во главе с С. Грабовским удалось продвинуться дальше, однако в сентябре в бою под Любанью они вынуждены были капитулировать.
В лагере повстанцев возникли разногласия.
Костюшко боялся опереться на простой народ. Его пугали революционная программа Якуба Ясинского и намерение последнего восстановить государственную независимость Великого Княжества Литовского. Одновременно царизм вел хитрую пропаганду среди белорусского крестьянства, обещая ему отобранную у «пановбунтовщиков» землю. Наивысшая Литовская Рада была обвинена в сепаратизме и действиях против «унии братских народов» и распущена, а Ясинский снят с поста начальника войск. Это еще больше ослабило восстание, и в августе российские войска заняли Вильню.
