А спустя несколько мгновений около залёгших солдат заплясали разрывы миномётных мин — в лесу тоже оказались глазастые наблюдатели.
Железная дорога показалась из-за поворота как-то неожиданно. Колонна, так и не сбавив скорости, перла на всех парах, спеша успеть вовремя.
Похоже, что не опоздали — на насыпи виднелись угловатые коробки "Т-3", танки несли охрану с этой стороны. Значит, на территорию объекта русские не прорвались и это обнадёживало. Сейчас машины, под прикрытием насыпи разгрузятся, и вот тогда...
Что будет после, обер-лейтенант Дроссельмайер додумать не успел — фугасный снаряд проломил броню его бронетранспортёра.
Оба танка открыли ураганный огонь по подошедшей автоколонне. Два грузовика вспыхнули практически одновременно. Перевернулось орудие, которое везли за разбитым грузовиком. Полетели щепки и от других машин: в лесу окопались вражеские стрелки.
Но две пушки не самого большого калибра и пара пулемётов не способны нанести совсем уж невосполнимый ущерб. Часть солдат оттянулась под прикрытие складок местности, утащив с собой и одно из уцелевших орудий.
Что ж, будем воевать так.
Командование принял лейтенант Зоммер.
Осмотрев в бинокль подступы к насыпи, он только головою покачал. Позиция была крайне неудобной для наступления — и весьма выгодной для обороняющихся. Почти двести метров открытого пространства... одним рывком не преодолеть. Быстрый взгляд, брошенный на зенитки, подтвердил — их использовать не удастся. Русские диверсанты постарались и тут. Нет, конечно, если поднять на плечи тяжелый ствол, да навести... возможно, что какого-то эффекта удастся достичь. Но, за такими номерами — в цирк!
Препятствий было несколько.
Первыми по значимости являлись танки.
Но когда один из танков получил в башню снаряд, хоть и не нанёсший видимых повреждений, оба стальных чудовища благоразумно отползли назад, за насыпь.
И только иногда высовывались над ней, стараясь успеть сделать один-два выстрела, прежде, чем пристреляются артиллеристы лейтенанта.
Избавившись от этого препятствия, можно было обратить внимание и на пулемётчиков противника, что и было сделано тотчас же.
Один пулемёт засыпали минами — он замолчал.
Второй, оттянувшись куда-то под насыпь, продолжал иногда постреливать. Не очень эффективно, но, всё же...
Ползком двинулись к насыпи группы солдат, направленных уничтожить танки противника. И шанс на это был, обзор противника теперь существенно ухудшился, и это давало шансы подойти близко. А уж там-то!
— Старшина! Закончили всё, одно хранилище только осталось!
— Так, какого ж вы?! Шуруйте!
А грохочет вокруг преизрядно! И со стороны железки вдруг начали стрелять часто-часто, там-то с кем рубимся? Выбили же всех? Или не всех?
Судя по интенсивности огня... ого, даже миномёты заработали! Не наши, мину 82-мм трудно перепутать с немецким пятидесятимиллиметровым "подарком". С той стороны никак не меньше роты подошло, уж больно огонь силен! И что самое неприятное — с пушкой! В башню одной из "трешек" уже попали. Озадачиваю связиста — пусть наши миномётчики дадут тем, кто сидит за насыпью, хорошего леща!
Ободрённые подходом подкрепления, оживились и местные, так сказать, обитатели. Снова начали пробираться к хранилищам.
Хватаю первых попавшихся бойцов (трое всего, саперы) и пулей мчимся к левофланговой насыпи.
А так и дыхалку сорвать можно!
Вот он — гребень вала!
Падаем ничком и выставив вперёд оружие, пробираемся вперёд.
Терпение всегда вознаграждается! Правда, иногда и после смерти излишне терпеливого...
Именно поэтому мы не спешим, так дольше проживёшь.
Слышно, как хрустят под ногами подбегающих немцев камешки, хриплые команды. А они совсем рядом!
— Гранаты!
И улетают за гребень темно-зеленые кругляши лимонок. Самое то оружие в настоящий момент.
Бух-бух-бух!
Там заорало сразу несколько голосов — осколки нашли свои цели.
— Ещё раз!
И снова грохочут разрывы, разбрасывая вокруг рваные куски чугуна.
— Вперёд!
Проскакиваем оставшееся до края расстояние.
М-м-да...
Не повезло немцам, одна из гранат угодила прямо в кучу! Что там сейчас творится... даже и описать не могу. Но — могу помочь!
И длинная пулемётная очередь дважды перечёркивает копошащихся на земле фрицев. Тоже помощь... хоть мучиться не станут. Они и в таком состоянии опасны, с той стороны выстрелы были. Некогда мне сейчас выяснять — кто именно стрелял, а кто по земле, зажав руками живот, катался. Раз уж вы за своими ранеными прячетесь, так все претензии они могут к вам и адресовать. Потом, в лучшем из миров.
Хренак!
Нет больше у нас ещё одного танка.
Кто и как его рассобачил? Да, фиг его знает... в такой суматохе всё, что угодно произойти может.
— Старшина! Закончили всё! Шнуры запалили, надо уходить!
Так, времени на то, чтобы сделать ноги у нас не так уж и много...
В зенит улетают две зеленые ракеты — сигнал отхода.
А вот теперь — ноги! Пора уже и мне отсель уматывать!
На бегу подхватываю с земли ещё одну коробку с пулемётной лентой. Зачем? Хм... ну, надо думать из врождённой жадности, чего добру пропадать?
Вспрыгиваю на танк и стучу прикладом по башне.
— Гони! Я за тылом гляну, ещё выскочит какой-нибудь недобиток!
Пристраиваюсь за башней и прилаживаю пулемёт. Машина рванула с места, словно её кто пришпорил, я чуть не брякнулся назад на дорогу. Но удержался, в голос выматерив мехвода.
Заворачиваем за угол, и тотчас же грохает пушка. Надо думать, на дорогу уже кто-то вылез. Ну, полагаю, что уже и обратно залез... или затащили.
За нами, чуть подотстав, катит второй стальной разбойник, поводя из стороны в сторону орудийным стволом. Около насыпи дымит ещё один... Четвертого не вижу, надо полагать, куда-то в сторону отполз.
Жёлтая ракета, ещё одна — отходят миномётчики. Всё, кончился у них боезапас. Пересечём поле — танки встанут на опушке, прикрывая отступление пехоты.
— Товарищ капитан! Ракеты пошли! Зеленые и жёлтые! — запыхавшийся связной еле переводил дух.
Горшенин поднёс к глазам бинокль.
"Так... минирование хранилищ закончено. Миномётчики тоже заминировали свои позиции и отходят. Ну что ж, надо давать команду на общее отступление, скоро тут будет очень фигово..."
— Ефрейтор! Сигнал три!
Серия ракет — красные, белые и снова красные.
Всякий, кто увидит этот сигнал, должен пулей бросать всё к чертовой матери — и отступать поглубже в лес. А тот, кто зевнёт... имеет все шансы тут навсегда и остаться.
