с собой.
– Что сказать… Пока негусто. Но, по меньшей мере, мы нашли, кто сдал твоего отца и его друзей…
– Не поняла? – широко раскрыв глаза, переспросила Эмили, хотя в действительности и она, и мы с Евой уже догадались.
– Это она всех сдала, – словно молотом ударил по наковальне Матвей. – Твой отец многое предусмотрел и все равно допустил ошибку. Он не учел предательства. Я не смог прочитать Веру. Ее прошлое закрыто. В агентстве тоже чисто. Но там много временных обрывов. Это говорит о том, что при важных разговорах пользовались оберегом. Я смог выловить только один момент. Вера сказала твоему отцу, что у нее проблема с машиной. Они вместе вышли и дальше обрыв. После него, буквально через минуту, Вера вернулась в офис одна. С этого момента он окончательно исчезает. Я специально прошел за здание. Во дворе небольшая автостоянка…
– Да, есть, – в подтверждении закивала Эмили, ошеломленная рассказом Матвея. – Там родители и остальные сотрудники офиса ставили машины.
– …фактически она передала твоего отца в руки похитителей. Это было утром, когда они только открылись. Тебя с братом и мамой забрали ближе к полудню. Так что моя версия получается верной. Действовала одна группа.
– Вот же тварь! Стольких людей подставила! – если до этого Эмили силилась не расплакаться, то теперь взорвалась от ярости. – А с виду такая примерная всегда была. Вечно несчастной овечкой прикидывалась. Вечно жаловалась, что родственники мужа не помогают. А сколько раз она оставляла нам своего сопливого выбл*дка? Сколько я с ним нянчилась, пока она была не работе? Мишу веду то в парк, то на аттракционы. И его с нами беру. Я убью эту суку! Прямо сейчас убью!
– Остановись! Успокойся! Тише! – накинулись мы на нее разом.
– Там две стажерки. Ты их тоже убьешь или оставишь в свидетелях? А таксиста? – напомнил Матвей.
– Во-во, – поддакнула Ева. – Заметили, как он во все сует нос?
– Убьешь ее сейчас, и вся полиция Владивостока кинется на наши поиски, – продолжает Матвей. – Пока Веру лучше оставить. Вернемся к ней, когда закончим с основными фигурантами вашего похищения. А прямо сейчас нам нужно успокоиться. Давайте просто пообедаем и потом подумаем, что будем делать дальше.
– А по-моему, нужно ее прямо сейчас прикончить, – немного поразмыслив, не согласился я. – Иначе она позвонит кому нужно и на нас объявят охоту те самые, кто устроил похищение Эмили.
Матвея аж передернуло. Об этом моменте он не подумал.
– По-моему, не должна, – неуверенно усомнилась Эмили. – Сами слышали. Она до сих пор думает, что родители в Америку уехали. Она сдала папу и не знала, что с нами сделали.
– Или сделала вид, что не знает! – бойко переиначила Ева. – Правильно Андрей говорит: ебаш*ть ее надо! И прямо сейчас! Она с самого начала мне не понравилась!
– Дай мне свой смартфон. Я посмотрю, – засуетившись, обратился Матвей к Эмили.
Заполучив гаджет, он быстро забегал пальцами по экрану.
– А как фамилия Веры? Хочу найти ее в социальных сетях.
– Улеутова, наверное. Но это не точно. У мужа могла быть другая фамилия. Посмотри лучше по названию фирмы.
– Палевутовы. Таксист так сказал, – напомнила Ева.
Прошло пару минут, прежде чем Матвей выдохнул.
– Все, нашел снимок. Сейчас посмотрим. Вроде пока нормально. Сидит, переживает. До этого цеплялась к стажеркам. Срывалась на них. Никому все еще не звонила.
Вот так запросто лишь по фотографии Матвей мог следить за любым человеком. Когда об этом слышишь – это одно. А когда видишь… Я в шоке следил за его работой. И чего греха таить, немного завидовал. Если выдастся взять еще одну способность, то я хотел бы иметь именно такую.
Официантка принесла заказ – две разделанные на части курицы гриль, квашеные овощи, соусы. Мы специально взяли побольше, чтобы хватило до вечера.
Я не сдержал своего любопытства по поводу способности Матвея:
– С людьми я понял, ты смотришь в глаза и вычитываешь. А как работаешь со зданиями?
– На что смотреть, разницы нет. Это могут быть вещи, предметы, животные. Но когда видишь глаза, ты как бы попадаешь внутрь человека. Становится легче смотреть, – прожевав ответил он и взялся за новый кусочек курятины.
Хм… Походу все-таки успел меня просмотреть, засранец.
– Это что-то типа картинок?
Так и не успев донести мясо до рта, он отложил его на тарелку.
– Полноценные действия. Остается прокрутить по времени. Ты как бы задаешься вопросом, а что было раньше, еще раньше, еще. Либо, зная дату и время, спрашиваешь, что было с человеком или возле здания в такое-то время. Перед тобой возникает событие.
– То есть ты видишь только действия. Прочитать мысли не можешь.
– Читать чужие мысли никто не может. Есть способность, помогающая узнать эмоции человека. Его переживания, страх, беспокойство. Из этого сделать какие-то выводы. А чтобы действительно понять, что происходит у него внутри, Тьмы на такое не способна.
Похоже, Матвей описал способности оперативников из Особого отдела. Если все так, то это здорово. Эмоции можно изменять по своему усмотрению. Как раз ими мы должны плотно заняться с преподавателем Голоса.
Матвей продолжил есть, время от времени поглядывая на экран смартфона с изображением Веры. Как только мы закончили, обратившись к Эмили, он выдал свой вердикт:
– Можно выдохнуть. Вера успокоилась. Теперь общается с клиентами. Из ее поведения я понял так: она сдала твоего отца, получила деньги и что случилось потом, не имела представления. Она действительно считала, что вы все сбежали за границу. Сейчас она переживает, что они приедут и потребуют вернуть агентство и деньги. Думает, что ее предательство осталось в тени. Пока ее смело можно оставить, не боясь за последствия.
– Ну слава богу. А то я переживать начала, – с облегчением выдохнула Эмили.
– Смотрите, смотрите. Это тот мужик с самолета, – показала Ева на висящий в отдалении телевизор.
– …Эм-м-м… Авария устранена… Эм-м-м… Выброс стоков не причинил вреда окружающей среде… Эм-м-м…
– А что со второй аварией? – недослушав, спросила журналистка местного телевидения. – Насколько стало известно, стоки до сих пор сливаются в акваторию Уссурийского залива.
Знакомый по перелету во Владивосток усатый матершинник снова невнятно замычал.
