– Я как раз собирался подняться наверх, чтобы повидать ее.
– Не думаешь, что тебе нелишне было бы еще кое с кем переговорить, прежде чем воссоединиться с супругой? – нежно, но твердо спросила графиня. – Мэри и Элинор ждут не дождутся. Я сообщила девочкам о твоем возвращении.
Патрик кивнул, но внутренне боялся, что сестрички встретят его куда прохладней, нежели мать.
– Ты права, разумеется.
Даже если он страшился уловить в глазах сестер обвинение, ему ничего не оставалось делать, как молить их о прощении, ведь их нежные сердечки сильней всех прочих ныли и страдали не только от потери Эрика, но и от поспешного бегства Патрика.
Джемми лежал у подножия лестницы. Когда мистер Чаннинг стал подниматься по лестнице, пес сунул нос меж реек перил и принюхался.
– Прикидываешь, где спрятаться? Не знаешь, откуда она может выскочить, да? – Хвост Джемми тотчас забарабанил по полу. – Сдается, ты вовсе не чувствуешь, что провинился. Может, если бы ты столь бесцеремонно не ворвался в дом, Констанс куда более сдержанно приветствовала тебя?
Уши Джемми уныло повисли. Патрик понимал, каково песику. Он чувствовал сейчас приблизительно то же, что и его хозяин после первой брачной ночи. Патрик по сей день не мог об этом позабыть и сомневался, что это позорное воспоминание вообще когда-либо изгладится из его памяти и памяти Джулианы…
– Ну ладно, пойдем, – щелкнул он пальцами и стал подниматься по лестнице. – Может быть, там, куда я иду, мне потребуется твоя поддержка…
Сопровождаемый Джемми, Патрик легко нашел нужную дверь и постучал в нее условленным стуком – вначале два длинных удара, следом три коротких.
– Кто там? – послышался из-за дверей знакомый голосок, сейчас звучавший встревоженно.
– Прекрасный принц Чарли, – изменив голос, откликнулся Патрик, вспомнив знакомую игру.
Двери распахнулись, и на пороге возникла Мэри. Личико ее стало куда взрослей с тех пор, как Патрик видел сестру в последний раз. Она уже переоделась для сна, светло-каштановые волосы были заплетены в косички, а на головке красовался чепец. Невзирая на волнение, Патрик почувствовал, как лицо его помимо воли расплывается в улыбке.
– Скучала по мне, моя маленькая фея?
Карие глаза Мэри округлились – она узнала брата и тотчас кинулась ему на шею с радостным визгом. Следом за нею на него налетела Элинор. Патрик обнял обеих и почувствовал, как у него перехватывает дыхание. Вот теперь он окончательно вернулся домой!
Мистер Чаннинг поставил обеих сестричек на ноги, но они тотчас вцепились в него и принялись втаскивать к себе в спальню, чуть ли не подпрыгивая от радости.
– Мама сказала нам, что ты вернулся! – воскликнула Мэри. – А ты все не шел и не шел!
– А вот этот забавный песик приходил нас навестить, – прибавила Элинор. – Правда, у него только три лапки… но я подумала, что Патрику такой песик очень понравился бы.
– А я спросила – вдруг это его собачка? – перебила сестру Мэри.
– И тогда мы обе стали молиться, чтобы это оказалась в самом деле твоя собака…
– Да, мы усердно молились – у Элли даже голова разболелась!
Патрик едва не оглох от щебетанья сестричек – видимо, за одиннадцать месяцев успел порядочно от них отвыкнуть. Увидев, как Элинор нежно обнимает желтого терьера, он улыбнулся. А Джемми, протиснувшись между девочками, норовил получить двойную порцию ласки и тихо поскуливал от возбуждения.
– Так Джемми первым вас отыскал?
Неистребимая страсть Джемми к исследованию новых мест в который раз насмешила Патрика. Верней всего, в течение последнего часа терьер бродил по всему дому, писал по углам и искал укромные местечки, где можно было бы укрыться от Констанс.
– Так это и в самом деле твоя собачка? – просияла Элинор.
– Разумеется. Как думаешь, у кого, кроме меня, может быть трехногая собака?
– Так его зовут Джемми? – улыбнулась Мэри. – По-моему, прелестное имечко.
– Ты так считаешь, потому что любишь джем, – откликнулась Элинор. – А вот я люблю лошадок. Тебе нужно переименовать его в Рысака!
– Но я тоже люблю лошадок! – ахнула обиженная Мэри. – И ты прекрасно это знаешь!
– Впрочем, такая кличка ему не годится, – задумчиво проговорила Элинор. – Потому что бедняжечка хромает и назвать его Рысаком можно лишь в насмешку… – Девочка перевела дух и вдруг взглянула на Патрика так серьезно, что он вздрогнул – слишком уж этот взгляд диссонировал с ее детскими косичками. – А почему ты вернулся? Потому что папа умер, да?
Патрик легонько дернул сестру за косичку и сдвинул набок ее кружевной чепец:
– Нет, моя феечка. Я вернулся из-за вас. Мне так жаль, что вам пришлось справляться тут без меня. Папа гордился бы, увидев, как старательно вы заботились о маме.
– Я так рада, что ты навестил нас нынче вечером! – Мэри прижалась к брату, словно боясь, что он вот-вот растворится в воздухе.
Элеанор кивнула:
– Да, с твоей стороны было бы жестоко заставить нас томиться ожиданием до завтрака! – Девочка скорчила рожицу. – Нам пришлось бы чинно сидеть на стульях и глядеть на тебя, но поговорить мы не смогли бы.
– И я рад, что пришел. – Это было сущей правдой. Ведь Патрик почти позабыл, какое это счастье, когда два детских голоса звучат наперебой, а четыре маленькие ручки нежно обнимают его. – Кстати, у меня для вас новость. Я привез домой жену. Вы встретитесь с нею за завтраком.
– Жену-у? – На Патрика уставились две пары одинаковых карих глаз, а два ротика одновременно открылись от изумления. – Но… зачем?
Поколебавшись, Патрик ответил честно:
– Она должна помочь мне отразить обвинения, касающиеся моей роли в гибели Эрика.
Мистер Чаннинг решил, что такого объяснения сестричкам будет достаточно, и предпочел не распространяться об остальном. Он буквально видел, как сестрички пытаются осознать случившееся, и вдруг понял – девочки считают брак чем-то волшебным, вроде сказок о зачарованных принцессах, прекрасных принцах и чистой любви. Наверняка и Джулиана когда-то считала так же… И осознав вдруг, что она немногим старше его сестер, Патрик вновь почувствовал укол совести.
Господи, какой же он негодяй!
Вчера вечером он едва не накричал на нее, когда она мужественно призналась ему в том, что тяготило ее сердце. Видит Бог, это было нелегко! И сегодня весь день игнорировал Джулиану, не удостоив даже улыбкой, а ведь эта малость могла бы существенно помочь ей освоиться в ее новом качестве в Соммерсби… Патрик сказал сестрам сущую правду – Джулиана уже помогла ему противостоять обвинениям и устроила его воссоединение с семьей. И как бы ни был он зол на нее вчера, как бы ни раздражала она его порой, приходилось признать: если бы не Джулиана, неизвестно, когда он вернулся бы в Соммерсби. А он отнесся к ней как скот!..
