Глава десятая. Пираты против воров, или лопатой - по черепу…
… 'Владимир Иванович! Владимир Иванович, просыпайтесь, пожалуйста…'
Никакого воображения у некоторых - ныне штатских. Нет бы гаркнуть в ухо:'Аврал! Все наверх!', или просто:'Рота, подъём! Тревога!'
Семёнов с трудом приоткрыл глаза…Как там у Николая Васильевича - 'Поднимите мне ве-е-е-еки-и-и…'
Вчерась вместе с уважаемым Павлом свет Васильевичем, для снятия напряжения, приняли - пока готовили специальное сообщение по всем станциям Уссурийской дороги о 'минированном ' угле- некоторое количество конфискованного китайского ханшина…
Правильно его городовые у ходей отнимают… Чистая отрава…а с людьми что делает проклятый напиток даосов!
Например, ночью 1 января крестьянин Айзетулла Давыдов, отведавший ханшину, проезжая по Устинскому переулку, затеял с извозчиком из-за денежных расчетов ссору и произвел буйство. Буяна отправили во Владивостокский полицейский дом.
Находясь в камере, Давыдов начал снова буйствовать, причем разворотил кирпичи печки, разрушил печные решетки, отбил штукатурку, поломал форточки, сломал висячий замок у двери и разбил в окнах 12 стекол, после чего успокоился и мирно заснул. (случай подлинный)
Конечно, до такого Семёнов со Шкуркиным не дошли…просто припечатали сургучной печатью к столу усы городового Дырки… а зачем он спит на дежурстве!
Теперь Владимир испытывал муки похмелья- и ещё маялся, согласно учению доктора Фрейда, комплексом вины… благо что освободившийся, не иначе, как с помощью полицейской 'селёдки' городовой Дырка стоял у него в ногах, злобно сверкал глазами и топорщил остатки неровно обрезанных усов…
'Владимир Иванович, давайте собирайтесь…'
'А… где я?'
'Так в камере…в дворянской, Вы не волнуйтесь! Здесь клопов и прочей мерзости - очень мало, практически нет…'
'А кто… кхм-кхм… меня туда посадил?'
'Так ведь Вы сами у этого остолопа -у, у-у, храппаидол! Будешь ещё спать на дежурстве? Будешь-будешь…куда ты нахрен денешься…- ключи с пояса отцепились и в камере изнутри заперлись! Не хочу, говорите, ничего! Устал я от света, хочу покоя и тишины…'
'А как Вы тогда зашли?'
'Ну, это у нас специалист есть… Глист, погоняло у него такое…Знатный форточник!'
И вправду, в 'дворянской' обозначился субтильный субъект - приветливо улыбающийся Семёнову всеми своими редкими и гнилыми зубами.
'Представьте, сквозь прутья оконной решетки пролез! Уникум, ему бы в цирке выступать, стал бы человеком- каучуком…'
'Обижаете, господин начальник…я не фигляр! А человеком я на Зерентуйской каторге стал, уж пять лет как короновался…'
'А ну, брысь…ну, вставайте же…'
Пол камеры предательски качнулся, но бывалый марсофлот устоял…баллов шесть всего, ерунда-с!
'Где, говорите, у Вас гальюн?'
'Что? А, Вы про парашу…'
'На что мне сейчас Параша, в…сколько сейчас- в шесть часов утра? Это лучше вечером…'
Тем не менее- холодная вода быстро прояснила гудящую голову…очередной день сыска начинался затемно!
'И куда мы сейчас?'
'Не поверите- на Алеутскую…такое ощущение, что все события у нас с Вами происходят на крохотном пятачке возле вокзала…а впрочем, чему удивляться- бан, это такое бойкое место…'
'Баня?!'
'Не-е-ет. Это от еврейского банхоф, то есть вокзал…и где ещё быть малине- сиречь воровскому притону, как не у бана? Тут и угол уведенный спокойно распотрошить можно…ну, чемодан краденный… и фрая залётного маруха своему ивану под перо подставит… то есть вокзальная шикса организует вооружённое ограбление…а Вы, дорогой мой, запоминайте терминологию, в жизни всё пригодится…'
У входа во двор, возле запертых чугунно-решетчатых ворот, навытяжку стоял бравый дворник Сунь, с медной начищенной бляхой на снежно-белом халате, надетом поверх ватной куртки…'Дараствуй, командира…давано надо твоя приходить, маро-маро безобразника забирай…Моя давано-давано говорить, командира зачем не приходить?'
'Ладно, Сунь, исполнились твои мечты…дома?'
'Да, начарника, все - все дома, маро-маро спать, потому как всю ночь шибко шуметь, господа берэтаж спать не давай!'
'И чего же они там шумели? Сейчас посмотрим…'
Пройдя через двор с поленницами дров, кучами золы и аккуратными, чистенькими бочками, в которые китайцы собирали…э-э-э… отходы жизнедеятельности (счастье, что по зимнему времени эти отходы почти и не пахли!) борцы с криминалом, скрипя сапогами по свежевыпавшему снежку, подошли к лестнице, ведущей в полуподвал.
'Владимир Иванович, а у Вас, извините, оружие есть? М-да…в чемодане, значит…ну, держите вот мой 'Бульдог', только за-ради Бога, не пальните мне в спину…нет, он бескурковый, просто жмите вот на крючок и всё…да что я… мне не впервой, как там у Щедрина- послал капитан-исправник свою фуражку, этого было достаточно…
Ну, Господи благослови…ВСЕМ СТОЯТЬ! ПОЛИЦИЯ!
М-да…то-то мне показалось, странной такая…мёртвая тишина…'
И действительно - обитатели этого полуподвала вряд ли когда уже побеспокоят жителей бельэтажа…
В маленькой, сводчатой комнатке, где чадила под почерневшем от пыли, с висящими по углам клочьями паутины потолком 'летучая мышь'- стоял сырой, душный, медный запах свежепролитой крови… В свете слабенькой лампы, в которую явно следовало бы добавить керосина, залившая:деревянный стол,с горой грязной посуды и опрокинутым штофом, железную кровать с никелированными шариками и лоскутным разноцветным одеялом, доски давно не метённого пола - кровь казалась чёрной…
Шкуркин нагнулся и потрогал кровавую лужу пальцем:'Ого, свеженькая…только что не дымиться…'
Семёнова опять замутило…но на этот раз он сдержался - привычка, великое дело…
'Владимир Иванович, отдайте мне револьвер, а то- не приведи Бог, уроните…и сходите, пожалуйста, во двор- пусть Сунь понятых приведёт…эх, черт, черт возьми, что-то мы опять опаздываем…надо же, три трупа, одна из них баба -эк, она умом-то пораскинула, по всем стенам ошмётки, а ещё говорят, что у блондинок мозгов нет…'
'Блуа-а-а-а-а…'
'Бульдог' вывалился из разжавшихся пальцев, упал на кедровые половые плахи, и громко бабахнул…тупоконечная револьверная пуля шарахнулась рикошетом по белёным стенам, оставляя на них красно-кирпичные царапины, и впилась в дубовую дверцу платяного шкапа.
Дверца распахнулась, и из шкапа спиною вперёд вывалился черноволосый субьект с трехдневной щетиной на горбоносом лице…подёргал левой ногой и затих.
'Поздравляю, Владимир Иванович, с удачным Вас выстрелом!'
'Господи, это что же- я его убил?'
'Сейчас посмотрим…ага! Как же! Убьёшь такого одним выстрелом, да ещё и не прицельным… Эй, кацо! Давай, просыпайся…'
