Разговора в целом не получилось. Прошлые две ночи навалились на нас, как только мы поели. Едва перетаскивая самих себя, мы начали устраиваться на ночлег у костров, заворачиваясь в высохшие, жёсткие, горячие одеяла. У меня вяло шевельнулась мысль, что надо бы расставить часовых, но внезапно не стало сил даже ворочать языком. Хо-телось надеяться, что болота кончились, но слабо верилось в это. Впрочем, это и не бе-спокоило почти совсем — я так намотался, что уснул, даже не устроившись толком.
* * *
— Проснись, Олег, проснись.
Шёпот ввинчивался в уши надоедливо и упрямо. Я хотел было отмахнуться, но со-образил, что это шёпот Вадима, повернулся на спину и, открыв глаза, отпихнул одеяло с лица.
Вокруг был туман — я лежал в этом тумане и не мог различить, где шевелятся его пласты, а где — лицо Вадима. Солнце, судя по всему, ещё не вставало.
— Что случилось? — я поднялся на локте, а левой рукой нашарил наган.
— Негры, — выдохнул Вадим. — За двести метров отсюда, на берегу. Я поссать отошёл, а они как раз причаливают.
Я уже сидел.
— Сколько?
— Три лодки, штук восемнадцать. А костёр-то у нас ещё дымит. В тумане воняет же!
— Поднимай всех, скорее, — я вскочил, хватая от костра штаны. — И тихо! — добавил я через плечо.
Сейчас я услышал негров. И они, судя по всему, нас не видели, не слышали и не чуяли — по крайней мере, разговаривали они громко и назойливо, чем-то хрустели, булькали и стучали. За двести метров было слышно, значит — точно не знают о нас… Вокруг уже возилась вся наша компания, слышались перешёптывание и стальной шорох.
— Девчонки, оставайтесь здесь, — я не стал одевать крутку, взвёл курок нагана от эфес палаша.
— Может, не надо нападать? — быстро спросила Валька.
— Они всё равно начнут шарить кругом и нас найдут, — отрезал Саня, примеряя на руке дагу. — Олег, ты бы нас поучил двумя руками фехтовать.
— Потом, — отрезал я, разминая ногу с носка на пятку. — Пошли. Держитесь плотнее.
И я первым пошёл через туман…
…Вообще-то мы успели убедиться, что негры — довольно фиговые бойцы. Они гро-мко вопят, скалят зубы и активно размахивают железками, но легко побиваются даже с минимальным опытом дворового "фехтования", если к нему приплюсовать решимость и безоглядный напор. Главное — не дать себе испугаться. А тут и вообще делать нечего, нас — пятнадцать, их восемнадцать…
…Нет, негры точно были полными лохами в лесных делах. Уж не знаю, как они в тумане за двести метров могли не учуять ещё дымивший костёр — но это факт. Они вы-волокли на берег три украшенных сухими головами лодки и сами начали разжигать кос-тёр, перекликаясь и скрежещущее хохоча. Я, кстати, подумал обеспокоено, что негры-то, как ни крути, обнаглели по какой-то причине до предела, раз забираются в такие ме-
88.
ста, как мещёрские болота.
Первый негр попался нам навстречу — с охапкой хвороста из-за которой ничего не видел. Я заколол его одним ударом, отметив равнодушно, что уже совсем ничего не испы-тываю от убийства — кроме удовлетворения от точного выпада.
Наверное, это страшно. Но, может быть, так и лучше…
Я показал руками в стороны, чтобы разошлись в цепь. Слышно было, как мальчиш-ки с лёгким шорохом разбегались в стороны. Я даже замети, какое недовольное лицо у Андрюшки Альхимовича — на его взгляд наши слишком шумели.
Негры нас не слышали. Кто-то у разгорающегося костра начал диким голосом ор-ать — до меня не сразу дошло, что это просто зовут пропавшего.
— Всё, — пробормотал я, перекладывая наган в правую руку и вонзая палаш в землю у
ног. Поднял оружие обеими руками. Колька, возникший рядом, держал наготове свою ве-ртикалку. — Два выстрела, и хватит. — прошептал я ему. До негров оставалось шагов по-лсотни, и у меня было сильнейшее желание опустошить по ним барабан… Странное чув-ство — думать о патронах. Зимой я купил ведро насыпкой с верхом у сторожа институ-та ГА за бутылку водки 0,75. Ведро патронов к своей "тозушке". Сейчас бы её сюда…
"Два выстрела, — решил я, целясь в вылезающего из лодки высоченного негра с кус-ком мяса — по-моему, оленьей ляжкой. — Вот первый…"
…Выстрелов "нагана" я не слышал — их глушил грохот колькиной "зброёвки", выб-расывавшей в утренний туман целые снопы пламени. Но я видел, как негр с ляжкой, слов-но поскользнувшись, упал в воду, и второй, в которого я целился, схватился за плечо и за-крутился волчком. А дальше я бежал, ухитрившись запихнуть наган в кобуру и выхватить дагу. Саня просил научить драться обеими руками, а я и сам умею это только по книж-кам…
Кто-то попал — специально, случайно, не поймёшь — в костёр, разлетелись взрываю-щиеся искрами головёшки. Длинное тело негра перелетело через лежащий на прибрежной траве хворост, сверху прыгнул кто-то из наших… Лязгнула в первый раз сталь. О мой па-лаш ударился ятаган негра с вытаращенными, какими-то белёсыми, как у варёной рыбы, глазами. Удар был сильный, я его едва удержал и тут же перерезал негру локоть ударом даги — ага, а я и не думал, что она достаточно тяжёлая, чтобы рубить… Негр согнулся, и я, не глядя, махнул его палашом по шее. Ко мне мчался ещё один, но вдруг в середине лба у него открылось круглое отверстие, из которого толчком прыгнула струйка крови, и негр завалился ничком. Выстрела я не слышал, но, оглянувшись, увидел на линии кустов фигуры девчонок — кто-то из них разрядил аркебузу…
— Вот так всегда! — я сердито махнул палашом, крутнувшись на месте. — Так всегда
— разойдёшься, а драться, блин, уже не с кем!
Живых негров вокруг в самом деле не осталось. Или они притворялись, или и правда все были убиты. Я вместо того, чтобы проверить это, заорал на Танюшку:
— Ты чего сюда припёрлась?! — потом переключился: — Вы все вообще чего сюда, дев-
чонки, ну?!.
— Я его застрелила, — вместо ответа обморочным голосом сказала Ленка Рудь и, уро-
нив аркебузу, села на траву. Я растерянно заткнулся; девчонки окружили её жалеющим кольцом.
— Меня зацепили, — кривясь, сказал Олег Крыгин. Совсем рассвело, и я увидел, оберну-
вшись, что он очень бледный. Длинная шпага лежала у его ног, обутых в кроссовки, а пра-вой рукой с широко расставленными пальцами Олег зажимал левое плечо. На одежде рас-плывалось тёмное, длинное, масляно блестевшее пятно.
— Олька! — закричал Вадим, поддерживая моего тёзку, хотя он вроде бы не очень-то
в этом и нуждался. — Да Олька же!
— Меня тоже задели, — спокойным голосом сказал Санёк. Около него топтался
Сморч, неуклюже пытавшийся помочь. Саня был ранен в грудь, но выглядел совершенно
